— Будет больно? — спросил он, отвернувшись.
— Не особенно.
Тед даже не был уверен в том, что будет делать, но от ожидания чего-то у него началась страшная эрекция. Мальчик висел перед ним, все его нежное тело доступно. Забавно будет заставить его ерзать. Но может быть, лучше начать с чего-нибудь мягкого. Тед осторожно выставил вперед палец и задержался на один волнующий миг, пока Алекс корчился в ожидании. Потом он приподнял рубашку мальчика и вложил палец в пупок.
— Смерть от щекотки, — выразительно сказал он.
Алекс попытался увернуться, но оковы крепко его держали. Он стал безумно хохотать.
— Хватит, хватит!
Тед просунул палец между ногами мальчика и пощекотал.
— Ай, ай!
Алекс не мог сжать ноги, потому что оковы их растянули в стороны. Он мог только беспомощно висеть, пока Тед пихал и тыкал.
Тед минуту продолжал, потом заявил:
— Все, теперь твоя очередь.
Он нагнулся, чтобы отстегнуть липучки.
К тому времени Алекс успел покраснеть и рассердиться, но Теду было наплевать. У него по-прежнему плыло в голове, но это был не черный туман, а тысячи пенных пузырьков, носившихся в его мозгу. Он был готов сдаться перед чем угодно.
Алекс не стал морочиться с оковами, а просто велел Теду лечь в склизкую ванну. Тогда он сел на него, его ягодицы крепко прижались к груди Теда. Он держал руки Теда, вцепившись в его запястья, — но при этом он сам мог двигаться, только если его отпускал. Тогда он сунул ноги под мышки Теду и с удовлетворением смотрел, как Тед заерзал под ним, пачкая волосы и спину в слизи.
Наконец Тед сел в ванне, сломав невидимые оковы, и заявил, что время вышло.
— Теперь опять моя очередь.
Алекс лежал у края ванны, запрокинутый.
— Иди и сядь на этот стул.
— Но на нем какая-то гадость!
— Ну и что? — Тед провел рукой по волосам, и его пальцы окрасились в черно-зеленый цвет. — Ты же заставил меня в нее лечь. И вообще это всего-навсего игрушечная слизь. Знаешь что, ты лучше сначала разденься.
— Лад…но…
Алекс стянул джинсы и футболку. Эти совершенные ноги, безволосые подмышки. Соски, похожие на крошечные красные семена. Алекс снял трусы. Хорошенький, как грибок, телесного цвета. Тед яростно заморгал, чтобы туман не овладел им, и, когда он открыл глаза, Алекс стоял на том же месте, прямо перед ним. Алекс подошел к Хлюпостулу, осторожно осмотрел поверхность и медленно сел. Как будто он сидел на унитазе.
Удивительно. Тед тряхнул головой. Совсем как в его фантазиях. Итак, сейчас или никогда. Пойти ва-банк. Взять быка за рога, говорил его отец и брал. Он встал на колени и подполз под сиденье.
— Подождите!
Тед настороженно посмотрел вверх.
— Так нечестно! — Алекс насупился. — Вы тоже раздевайтесь!
Черные брюки, синяя футболка и трусы с эмблемой в виде винограда и яблока полетели в угол. Потом Тед подошел. Как змея, он скользнул между передними ножками стула и извернулся, чтобы лечь на спину. Хлюпостул открывал все. Над ним висел изогнутый потолок мальчишеского тела, бедра бесшовно переходили в ягодицы. А посередине свисал…
Тед поднял голову и лизнул на пробу. Черешок был солоноватым на вкус. Алекс пискнул и сжал ноги.
Тед всунул голову между ног мальчика, но они не раздвигались. «Сезам, откройся», — повторял он про себя и попробовал подойти по-другому, высунув язык. Он был одновременно и плотью, и насильником, он был гигантским пенисом и мальчиком, сидящим на унитазе, уже очень давно. Он высунул язык и лизнул.
— Эй! — крикнул Алекс, его ноги дернулись врозь.
Черно-зеленая голова змеи показалась наверху с высунутым раздвоенным языком. Он рванулся вбок, но голова не отпускала его, она открыла рот. Он наполовину во рту — змея сейчас его сожрет! Он попытался отпихнуть голову, но она двигалась вверх. Она сделала ужасный хлюпающий звук, глаза побелели.
— Хватит!
Но остановиться было нельзя.
Тед дергался вверх-вниз. Он протиснул руку в отверстие, чтобы ухватить Алекса за талию. Но когда он оторвался, чтобы глотнуть воздуха, Алекс дернулся и ударил его ногой в рот.
— Ай, гаденыш! — Тед отпрянул назад, рот у него вдруг онемел.
Алекс слез с сиденья, пока Тед плевался кровью. Мальчик бросился к двери, Тед поймал его и прижал к полу.
— Я тебе покажу, как пинаться! — раздался голос где-то в голове у Теда.
— Отпусти!
Тед перевернул напуганного мальчика на живот и залез на него. У него стали дергаться руки и ноги, сгибать их стало трудно. С потолка наполз туман, небо опустилось, когда он крепко схватил мальчика…
…и очнулся, распростертый на полу. В Темнице было пусто. У него стучало в голове, как всегда после приступа, и во рту остался ржавый вкус крови. Он потер испачканный слизью подбородок. Сколько он пролежал без сознания? Он медленно огляделся. Чего-то не хватает.
Мальчика. Что случилось и куда он делся? Тед почти ничего не помнил из того, что происходило минуту назад. Он неуверенно встал на ноги и позвал:
— Алекс!
Нет ответа.
Может, он опять прячется? Он уже прятался, и тогда Тед его нашел, верно? Прямо здесь, в Темнице. А потом что? Что-то насчет игр. А потом?
По мере того как к нему возвращалось сознание, его отупение наполнялось паникой. Он должен найти мальчика — от этого зависит все.
— Алекс, ты где? — крикнул он, начиная обыскивать квартиру. Спальня, кухня. Кажется, он уже это делал. — Мы еще не кончили!
В Голубой комнате работал компьютер. Ролики все еще валялись у стула. Он прошел через прихожую. Запер ли он дверь? Сейчас она была распахнута. Он чуть было не выбежал на улицу, но понял, что голый. Он нашел одежду в Темнице. Тихо чертыхаясь, натянул джинсы и футболку, не позаботившись о том, чтобы сначала вымыться. Интересно, сколько времени? Почему-то часы оказались у него в кармане. 10:30. Сейчас мальчик, наверное, уже… где? Бредет по улице, корчится у кого-то на заднем дворе? Надо найти его, пока его не нашел кто-то другой, значит, надо… что же надо делать?
Смотри, ты забыл ролики. Дурацкий предлог, но может сработать.
Алекс может быть где угодно. Но он поймет, что случилось. Потом, может быть, они вместе смогут придумать какую-нибудь историю. Родители в Аравии. Тед покачал головой. В голове еще стоял туман, но постепенно он прояснялся. У него болели все мышцы, а язык опух.
Обыскать ближайшие улицы. Он потер глаза, чувствуя на плечах невероятную тяжесть. Ему захотелось сесть, но он должен был двигаться. Через несколько минут он был готов. Он запер за собой дверь, взял ролики и поспешил к машине.
