вспыхивают в голове Власты.
– Нет! – крикнула Власта. – Не трогай меня!
«Как ты не трогала свою дочь? Как не трогала меня?» – мысли Рогнеды смешивались с мыслями Власты, с её чувствами, гневом, страхом, жаждой власти и чёрной, сосущей пустотой, что заменяла всё остальное. Золото её сознания окутывало Власту белёсым туманом, подчиняя воле Рогнеды.
– Я защищала свой трон! Это ты! Ты злая ведьма!
«А я защищаю твою дочь. От её собственной матери. Я смогу её защитить. Раз уж никто не защитил меня. Я хотя бы смогу сделать это для неё».
– Да, – сказала Рогнеда, выпрямляясь. – Я ведьма и есть. И злее меня не найти.
Мысли превратились в чувства. Громкие, болезненные, разрывающие сердце. Чувства, которые Рогнеда прятала в глубине своей души девятнадцать лет, которые никому не показывала и которыми ни с кем не делилась. Она думала, что они ничего не стоят и ничего не значат, но теперь они значили всё. Они захватили её, как вызванная землетрясением волна, огромная, сильная, неотвратимая и неостановимая.
Рогнеда подошла к окну и распахнула створки. Холодный ветер ударил в лицо и принёс запахи зимы. Внизу расстилалась ночь, а с неба падал первый в этом году снег.
Закрыв глаза, Рогнеда шагнула вниз.
Эпилог
Путь лежит на восток
Рогнеда открыла глаза и села.
Она всё ещё находилась в тёмном кабинете. Но Власты нигде не было. Снег врывался в открытое окно и падал на ковер, тут же тая.
Рогнеда оглянулась. У двери на полу сидел Дарен и закрывал руками лицо.
– Я зашёл, и она спрыгнула, – сказал он. – Власта…
– Как Есения? – пробормотала Рогнеда. Голова раскалывалась и кружилась.
– С ней что-то случилось. Она… просто упала на пол и перестала отзываться. Я пошёл тебя искать… сначала подумал, что ты вернулась в библиотеку, но тебя там не оказалось, и я понял… Не знаю, что точно я понял, но… это была она, да? Власта?
Рогнеда кивнула, попыталась встать, но её тут же скрутило, перегнуло пополам и вырвало. Контроль чужого разума никогда не проходит бесследно и безболезненно. По крайней мере, так гласили предупреждения в книгах по тёмной магии. Похоже, не зря.
На дрожащих ногах Рогнеда поднялась и направилась к выходу. Она старалась не смотреть в сторону окна.
– Ты куда? – Дарен поднялся следом.
– Ты сказал, что с Есенией что-то не так. Идём.
После смерти заклинателя его животные погибают. Пчёлы в ульях Ивако были мертвы. Все до одной. Сердце гулко билось в груди, и Рогнеда молила всех известных ей богов, чтобы Есению не постигла та же участь. Из-за того, что она в очередной раз не смогла, не сдержалась, из-за того, что она в очередной раз убила. Рогнеда стиснула зубы. Она не жалела Власту, она бы убила её снова, но Есения… Девчонка не заслужила умереть. Из всех знакомых Рогнеде людей она меньше всех заслуживала подобной участи.
Приходилось идти медленно и то и дело останавливаться, приваливаясь к стене, чтобы отдышаться. Иногда мир гас, ноги подгибались, и от падения Рогнеду спасали только заботливые руки Дарена, который не отходил от неё ни на шаг.
Есения лежала на кровати, мертвенно бледная. Синие губы выделялись на бескровном кукольном личике. Золотые волосы аккуратно уложены на подушку, руки сложены на одеяле.
– Я не решился оставить её на полу, – тихо сказал Дарен.
Рогнеда подошла к кровати. Маленькая грудка Есении едва заметно вздымалась и опускалась.
Жива.
Рогнеда не сдержала вздох облегчения и опёрлась руками на прикроватный столик, чувствуя, как дрожат колени. Сделав несколько глубоких вдохов, она нашла в себе силы выпрямиться. Вытерла вспотевшие руки о платье и приложила холодную ладонь к ледяному лбу Есении, закрыла глаза и попыталась заглянуть в её сознание. Сознание поддалось легко, пропуская Рогнеду почти без усилий, она словно вошла в воду. Холодную и спокойную.
Тишина. И темнота.
«Есения!» – мысленно позвала Рогнеда, пытаясь отыскать хоть что-то в непроглядном мраке. Но ответа не было. Ничего не было. Рогнеда была здесь совершенно одна.
– Что с ней? – Голос Дарена прозвучал из-за пределов темноты, едва различимый, словно далёкое эхо.
Рогнеда позвала Есению снова, но безрезультатно. Золота сознания другого существа, к которому она так привыкла, общаясь с птицами, не было.
«Ты свободна! Слышишь? Вернись!» – Рогнеда кричала. Она не хотела сдаваться, она не хотела верить, что сознание Есении покинуло тело со смертью матери. Ведь это ещё хуже смерти. И в этом только её – Рогнеды – вина.
«Есения, чертовка! Вылезай!»
В темноте вспыхнуло несколько золотых искр и тут же погасло. Или Рогнеде это лишь показалось?
Нет, она определённо видела. Слабые, тусклые, всего одно мгновение, но они всё же были.
Магия иссякла, и Рогнеду вышвырнуло из чужого тела. Она тяжело осела на пол у кровати и закрыла лицо ладонями. Руки Дарена тут же закутали её в объятия.
– Она проснётся? – тихо спросил он.
– Не знаю, – эхом отозвалась Рогнеда, прячась у него на груди. – Не знаю… Если бы я не…
– Это не твоя вина, – лёгкий поцелуй в макушку, и Рогнеда задрожала. Ей так этого хотелось, чтобы кто-то сказал, что она не виновата, чтобы он сказал. Жаль только, сама про себя она такого сказать не могла.
– Её сознание ещё живо, – слабым голосом сказала она. – Похоже, уснуло вместе с ней. Я не знаю способа её разбудить. Может быть, она проснётся завтра, через десять лет или… или никогда.
– Это не твоя вина, – повторил Дарен, обнимая её крепче и покачивая, словно маленькую.
– Я обещала тебе не убивать, но всё равно убила. Я защищалась, я…
– Тебе не нужно ничего объяснять. Я всё равно люблю тебя.
«Я всё равно люблю тебя».
Рогнеда заплакала.
Она не знала сколько они просидели так у постели спящей Есении. Рогнеда не хотела знать. Она вбирала в себя тепло Дарена, столько, сколько могла вместить, сохранить, спрятать в себе, чтобы обращаться к нему в мгновения, когда будет тяжело. Она любила его. Действительно любила, а потому не могла поступить иначе.
Отстранившись, Рогнеда коснулась поцелуем губ Дарена и поднялась на ноги.
– Куда ты? – он поднялся следом.
– Ухожу. Не хочу больше тут оставаться. Ни в Царских Палатах, ни в Даргороде. Хочу уехать как можно дальше.
Дарен кивнул.
– Я соберу вещи.
– Я пойду одна.
Дарен замер.
– Если ты думаешь, что после случившегося я… – начал было он.
– Я знаю, что ты всё ещё меня любишь, – Рогнеда улыбнулась. – И я тебя тоже люблю. Ну вот, я это сказала. Люблю
