Когда они вернулись к нему, Макс открыл перед ней дверь, потом пробормотал что-то о том, что надо сделать кое-что по работе, прежде чем лечь спать. Когда он поспешно удалился в свой кабинет, Сэм пал духом не меньше самой Кейт, он не знал, пойти ли за Максом или подняться наверх с Кейт.
Сэм запрыгнул на кровать в желтой спальне, плюхнулся на подушки и страдальчески посмотрел на хозяйку.
– Я понимаю, каково тебе, – сказала она, скидывая туфли, стянула платье и кинула на стул. – Может быть, он и сможет постараться сгладить двенадцать лет разницы между нами, – прошептала она тихо, – но в себе я не уверена.
Но, тем не менее, что же с ним происходит? Может, это как раз тот случай, когда огонь потух оттого, что в него залили слишком много топлива? Она потопала в ванную, а в голове слышался отзвук предупреждения Клео. Может, Макс все время подстрекал ее, а она не замечала? Кейт умылась, почистила зубы и надела пижаму. Когда она вышла из ванной, Сэм посмотрел на нее сонными красными глазами, а она вырвала из-под него подушку и указала в ноги кровати.
– Иди туда или спускайся на пол.
Он предпочел кровать, а Кейт положила две подушки друг на друга и взяла «Симфонию мозга»[68]– эту книгу она взяла в библиотеке у Макса. В аннотации на обложке говорилось, что это «трогательная запись внутреннего голоса, который придает форму нашим мыслям, выносит суждения, осуществляет выбор и является рассказчиком нашей интеллектуальной жизни, убеждающим нас в том, что мы существуем как личность». Это гарантирует хладнокровие и нагонит сон.
Правда, ни хрена не помогло. Кейт все еще видела веселые глаза Макса, чувствовала, как он касается ее руки, шеи. Но не было ли то ощущение близости, когда они обменивались идеями, понимая, что думают по-разному, но в то же время одинаково в своей основе, всего лишь ее воображением? Такого она ни с кем другим не чувствовала. Как же мы зашли в тупик?
Кейт откинула одеяло, так как не могла больше лежать. Она пошла к столику у окна, чтобы порисовать, и Сэм спрыгнул с кровати, подбежал к двери, подождал с минуту, потом начал скрести, чтобы показать Кейт, что хочет выйти.
– Одна нога здесь, другая там, Сэм! – взорвалась она, подошла к двери и широко распахнула ее. Пес побежал по коридору в спальню Макса. – Предатель, – рявкнула она ему вслед шепотом.
На лестнице было темно, но Кейт заметила, что у Макса все еще горит свет, потому что он оставил дверь приоткрытой для Сэма, который любил навещать его по ночам. Пока не замерзли ноги, Кейт быстро прошла по коридору, постучала в дверь, а потом зашла.
Макс посмотрел на нее поверх полуочков, резко закрыл книгу и засунул ее под одеяло с таким виноватым видом, словно школьник, которого застали с порножурналом.
– Что такое? – Он попытался подняться.
– Ничего. Просто хотела сказать тебе, ну… что уеду завтра, после встречи с Тинсли. Пора… вернуться в Денвер.
Он замер, свесив одну ногу с кровати.
– Почему? Что за спешка?
– Я и так пробыла больше, чем собиралась. – Слишком долго, подумала Кейт, оценив белую майку и голубые свободные трусы. Почему-то ее не удивило то, что Макс спит не в пижаме.
– Но тогда тебя сдерживала работа.
– Знаю. – Она осматривала комнату, чтобы не встречаться с ним взглядом. – Но мне надо расплатиться по счетам, забрать почту и все такое.
– У тебя наверняка оплачено до конца месяца, и можно позвонить Клео, чтобы она переслала почту сюда.
Кейт сделала шаг назад и наступила на мягкую лапу. Сэм болезненно взвизгнул, потом закружил вокруг хозяйки, поджав хвост, но все равно виляя им, чтобы сказать ей, что прощает.
– От чего на этот раз убегаешь?
Это задело Кейт – так сильно, что она не захотела показать это Максу.
– Мне неприятно, что ты относишься ко мне как к ленивому ребенку.
– Так перестань себя так вести. По крайней мере, скажи, что тебя не устраивает.
– Ты сводишь Сэма с ума, вот что! – Услышав это, Сэм бросился к сложенному стеганому одеялу, которое Макс положил для него на пол. – Ты так хорошо разбираешься в том, что происходит в мозгу у людей, и не видишь, что пес сходит с ума от того, что ему приходится бегать туда-сюда, из твоей комнаты в мою. – Горячие слезы жгли глаза, сдерживая неуправляемый язык Кейт. – Я правда очень благодарна за все, что ты для меня сделал. Разрешил пожить у тебя. За Тома Маккоуэна. За то, что познакомил меня с Тинсли, показал Хьюстон. Мне поначалу даже как-то нравилось… что ты не флиртуешь со мной. Я помню, что ты сказал… – Уголки губ Макса дернулись, предвещая улыбку, из-за чего Кейт разгорячилась, словно увидев красную тряпку. – Думаю, может, я слишком юна для тебя, – взорвалась она, – потому что мне чертовски не нравится, что ты играешь со мной в игры. То разговариваешь, то замолкаешь как истукан. И еще говоришь, что это Дэйв помешан на том, чтобы все контролировать! Конечно, отчасти я сама виновата – поставила себя в такое положение, что я обязана тебе, и ты заправляешь ситуацией.
Макс попытался что-то сказать, но Кейт подняла руку: – Не стоит беспокоиться. Больше ты не будешь водить меня на веревочке. – Кейт развернулась – ей захотелось уйти.
– Вернись, черт подери! – прокричал он, и Кейт застыла на месте. Она впервые услышала, чтобы он повысил голос, даже если вспомнить тот день, когда он ругался на Дэйва, уезжая из музея.
Когда она развернулась, Макс открыл верхний ящик ночного столика, стоявшего рядом с кроватью, и подозвал ее. Она с любопытством подошла и увидела, что неглубокий ящик полон чего-то, похожего на конфеты в разноцветных бумажках, все – в индивидуальной упаковке.
– Я раз по десять в день мечтаю заняться с тобой любовью, – признался Макс. И тут она поняла, что это презервативы, одни в блестящей фольге, другие в цветной пластиковой упаковке. – Я даже просыпаюсь по ночам и протягиваю к тебе руку, а тебя… скажем так, у меня развился иррациональный страх того, что в нужный момент их не окажется. И в последнее время каждый раз, когда прохожу мимо аптеки, меня охватывает безудержное желание зайти и купить еще несколько, чтобы быть уверенным, что я готов. Если это когда-либо случится.
Кейт старалась не рассмеяться при мысли о том, как Макс закупается в аптеке Виллидж, расползаются слухи, и в этом республиканском районе с высокими стандартами разражается скандал.
– Ты наверняка уже заработал себе репутацию дамского угодника, – протянула она. – Но почему…
– Помнишь, я обещал, что без обязательств? Но я был близок к тому, чтобы нарушить это обещание. А сегодня я подумал, что, может быть, время пришло. И она мне говорит о шизофрении! Ты же меня сама оттолкнула – этой фразочкой про то, что не спишь с кем попало. Я решил, что ты хочешь подчеркнуть, будто я тебе неинтересен, или ты меня еще недостаточно знаешь, или еще что-нибудь. – Макс обнял ее и коснулся губами волос. – Я совсем все запутал, да?
