Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
удивительный подарок. Варя просто глазам своим не поверила, когда утром дочь ей лучезарно улыбнулась, сверкнув парой аккуратных, чуть прорезавшихся, жемчужных зубиков.
А вечером были гости, вся семья. Большое семейство Тихих – Нина с Антоном и малюткой Машенькой, которая будет праздновать свои полгода через неделю после старшей кузины, родители, Колька с женой и дочерью, который подарил-таки племяннице барабан, и все, разумеется, дружно веселились. Варю и Тихона поздравляли с днём рождения дочери – полгода, важная дата! Поздравляли и с новосельем, хотя дома еще кучу дел нужно переделать. Но сидя за столом в кругу большой семьи в роли хозяйки Варя вдруг поняла – отпустило. Разорвался круг проблем. Они выстояли. И все стало хорошо. Как Тихон и обещал.
Варя наклонилась и легко коснулась плеча спящего мужа кончиками пальцев. Сначала дрогнула рука, прижимая крепче дочь к груди, чтобы убедиться, что самое дорогое тут, у сердца. И только потом дрогнули ресницы, и он открыл глаза. Моргнул несколько раз растерянно.
– Ой… – спросонья голос его звучит еще ниже обычного. – Заснул, что ли? А мы это… качались-качались…
– И укачались, – улыбнулась Варя. – Я так и поняла.
– Что так тихо? – сообразил Тин. – Посмотрел на настенные часы. – Ох…
– Да, гости все разъехались.
– Блин… – Он вздохнул, потёрся щекой о макушку дочери. – Неудобно получилось.
– Да ладно, всё нормально, – Варя протянула мужу руку. – Давай, помогу встать.
– Перестань, – негромко фыркнул он. – Поможешь, ага. Я тебя в два раза тяжелее. Отойди лучше. Мы сами встанем.
Прижав перекладину кресла ногой к полу, он аккуратно встал, прижимая теперь Марфу двумя руками к себе. Судя по тому, как безвольно свисали ручки и ножки в розовом комбинезончике, укачалась Марфа в компании папеньки качественно.
Тихон бережно переложил дочь в кроватку, укрыл пёстрым лоскутным одеялом. И остался стоять около кроватки, положив руки на бортик. Варя встала рядом, посмотрела искоса на мужа. Между русых бровей косая морщинка, постоянно в последнее время поджатые губы. И вспомнила вдруг, как давно они не были близки. Очень давно. В последние месяцы беременности было не до того. После родов тоже. Как-то, когда Марфуше было около трех месяцев, они попробовали. Но мысли у Вари были всё равно с дочерью, и сама себе она казалась жутко непривлекательной, и тело реагировало как-то иначе. А тут еще в самый неподходящий момент проснулась Марфа. Больше попыток они не предпринимали. Да и без того хлопот была куча – маленький ребёнок, переезд, новый дом. А вот теперь…
Она тоже положила руки на бортик кроватки. Двинула мизинцем и коснулась им его мизинца.
– Трудно было, Тиша? – спросила шёпотом.
Это был вопрос на собственные мысли, а не на то, о чем они беспечно говорили до этого. Но Варя была уверена, что он поймёт.
Он молчал какое-то время, склонив голову, смотрел на спящую дочь. На круглой румяной щеке у Марфы отчётливо отпечатался маленький кружочек – след от пуговицы. Его Тин и рассматривал, будто что-то важное. Наконец упрямо поджатые губы дрогнули.
– Трудно было без тебя, Варя. А это так… решаемо.
Она едва слышно вздохнула, прижалась щекой между его лопаток, обняла, засунула ладонь в ворот рубашки. Тёплый и родной. Ее Тишка.
Он понимал ее, как никто. Выучил все ее словечки и жесты, и всё-всё, даже то, как она подносит чашку с чаем к губам. И сейчас он понял, почему Варя так прижалась к нему, чего она хочет, почему ее тёплое дыхание согрело его спину между лопатками. Слишком долго ждал, наверное, этого момента.
В последнее время он места себе не находил, а ведь всё самое трудное осталось позади. Теперь, когда у них есть здоровая жизнерадостная малышка, собственный дом и вообще всё, что только можно пожелать, ему хотелось выть. Ресторан бы отдал, чтобы вернуть ту, его прежнюю Варежку. Хотя бы на час. Чтобы один час она была только его. Чтобы любила и только на него смотрела.
Нет, он не ревновал жену к дочери. Марфута – его свет и солнце, и он ее обожает. И готов горы разрушить и мир наизнанку вывернуть ради ее благополучия и здоровья. Но ведь всё уже хорошо. Неужели ему теперь не полагается хоть капля любви и ласки? Он понимал, что Варе пришлось стократ труднее, чем ему. Матери при рождении ребёнка всегда в такой ситуации труднее, чем отцу. Но всё же уладилось. А ему хоть волком вой.
– Тиша… – Она потёрлась щекой о его спину. – Пригласи меня в ресторан, а?
Вот тут он чуть и в самом деле не завыл. Нет, все-таки показалось, и не так он всё понял. Грудь под ее ладонью мерно поднялась и опала.
– В ресторан? Давай. Я тут один неплохой ресторанчик знаю. Кормят вроде бы сносно. Кухня русская, антураж соответствующий.
– Да? И как он называется? – поддержала его игру Варя.
– «ТинЪ». У меня даже пара флаеров туда есть.
– Флаеры… – хихикнула она. – Это здорово. Надо воспользоваться. Завтра сходим?
– Хорошо, – согласился он, веря, что его голос звучит ровно и не выдаёт разочарования.
– Ти-и-ш… – Она еще потерлась о его спину щекой, и еще плотнее прижалась так, что он остро почувствовал ее всю – и грудь, вжавшуюся ему ниже лопаток, и живот, и бёдра, прижавшиеся к его ягодицам. И руку просунула еще дальше в ворот рубашки, взъерошила пальцами короткие волоски. – Тишенька, до завтра так далеко… Может, ты угостишь меня сегодня… чем-нибудь домашним?
Он резко вывернулся из ее рук. Не стал заглядывать в глаза, проверять показалось или нет? Всё к чёрту! Он жадно припал к ее губам.
А она ответила.
Оторвал их друг от друга какой-то звук. Они с виноватым видом одновременно метнули взгляды на детскую кроватку. Марфа Тихоновна безмятежно спала, никак не реагируя на то безобразие, которым в метре от нее занимались ее родители. Они сообразили, что кто-то из них застонал, потеряв голову от наслаждения.
– Всё, блин! – негромко рыкнул Тин, подхватывая жену на руки. – Пошли супружеский долг отдавать, Варвара Глебовна!
Она не ответила, только обняла его за шею крепче. Слова были уже излишни.
В ту ночь Марфа Тихоновна решила, что она уже достаточно большая девочка и может проспать до семи утра без перекусов. Да и куча гостей накануне утомили девчушку.
А вот родители ее в ту ночь так и не заснули толком. Наперегонки, жадно, взахлёб, боясь хоть на секунду отпустить, недодать, недосказать. Не расплетая объятий, не отпуская рук, не отрывая взглядов, не размыкая губ, они возвращались друг к другу, навёрстывая упущенное, стараясь
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
