я начинаю нервничать. К этому моменту его уже долгое время нет, и я не знаю, как долго еще смогу оставаться взаперти в этом месте. Я хочу быть здесь, когда он вернется, но я также чувствую себя обязанной что-то сделать, чтобы попытаться навести порядок в этом колоссальном беспорядке, в котором мы оказались.
Внезапно меня осенила идея. Достав свой телефон, я открываю список контактов и нахожу Дилана. Этому сукиному сыну нужно кое-что объяснить. Я хочу точно знать, что сказал ему мистер Анжелл и сколько Джеймсон рассказал ему. Вероятно, не потребовалось бы много усилий, чтобы заставить Дилана бросить меня под автобус, но я предполагаю, что это была солидная выплата, если бы мистер Анжелл заставил его согласиться вернуться в Джорджию.
Я нажимаю кнопку вызова, прижимаю телефон к уху и жду.
И жду.
И жду.
Когда звонок переходит на голосовую почту, я вешаю трубку и повторяю попытку. По-прежнему никакого ответа.
— Ублюдок, — рычу я вслух, пытаясь позвонить ему в третий раз. Может быть, если он увидит, что я настойчива, он ответит.
Или, может быть, я просто полна дерьма, потому что снова получаю его голосовое сообщение.
Стиснув зубы от разочарования, я говорю себе, что он просто отсеивает мой звонок, но что-то колет в глубине моего сознания. У меня есть только слова мистера Анжелла о том, что Дилан вернулся в Джорджию.
И в нынешнем виде его слова — ничто.
Образ избитого и окровавленного Дилана всплывает у меня в голове, и желчь подступает к горлу, но я подавляю ее. Дилан наверное, все еще в самолете. В конце концов, он позвонил мне вчера вечером. С ним все в порядке. Он просто избегает меня.
Верно?
Однако, как бы я ни пыталась это объяснить, я не могу избавиться от этого слишком знакомого ощущения страха. Я должна быть уверена, что с ним все в порядке, прежде чем смогу сосредоточиться на чем-то другом. Он не отвечает на звонки, но у меня есть другой номер, по которому я, вероятно, могла бы узнать, жив он или нет.
Если человек на другом конце потрудится сказать мне. Я смотрю на свой телефон, слишком боясь найти номер,
Но какой у меня выбор? Если Дилан ранен, мне нужно знать. Несмотря ни на что, я бы никогда не хотела, чтобы ему причинили боль. Сделав глубокий вдох, я нажала кнопку вызова. Мое сердце колотится в ушах от телефонного звонка, и часть меня надеется, что никто не ответит.
Однако во второй раз мне не так повезло.
— Алло? — мягкий голос доносится из динамика, обволакивая меня ностальгическим удушающим захватом.
— Миссис Портер, это Мэллори. Мэллори Эллис.
Мой тон мягкий и неуверенный, и, конечно же, как только я произношу свое имя, клянусь, я чувствую, как по телефону проносится порыв холодного воздуха.
— Мэллори. Я никогда не ожидала услышать о тебе снова.
Я вздрагиваю, заставляя свои губы продолжать двигаться. — Извините, что беспокою вас. Я просто хотела спросить, можете ли вы сказать..
— Сказать что? — огрызается она.
Черт, я чувствую себя таким ребенком, разговаривая с ней. Но на самом деле это все, чем я являюсь, не так ли? Глупый ребенок, который украл у нее ее ребенка.
— Дилан благополучно вернулся в Джорджию? — бормочу я. Наступает долгая, напряженная пауза, прежде чем она
делает глубокий вдох.
— Почему ты так беспокоишься о Дилане?
В ее голосе слышится подозрение, и это заставляет меня думать, что она, по крайней мере, в какой-то степени осведомлена о том, что произошло между Диланом и мной. Он, вероятно, признался в нашей ссоре после смерти Джеймса, просто чтобы подготовить ее к худшему. Дерьмо. Это просто делает этот разговор еще более невыносимым.
— Я знаю, что он уехал из Ангелвью, чтобы ненадолго вернуться домой, — говорю я, пытаясь придумать какую-то причину, по которой мне наплевать на ее сына, не выдавая того факта, что я боюсь за его жизнь. — Это было довольно неожиданно, и я просто хотела убедиться, что с ним все в порядке. Это было важно для меня из-за … Джеймса.
Я вцепляюсь свободной рукой в покрывало Сэйнта, чтобы не хлопнуть себя по лбу в ту секунду, когда имя Джеймса слетает с моих губ.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — отвечает она после паузы. — И даже если бы я знала, где он, я бы тебе не сказала.
Щелчок, указывающий на окончание телефонного звонка, раздается прежде, чем я успеваю придумать ответ. Я опускаю трубку и качаю головой в отчаянии и поражении.
Я все еще понятия не имею, где Дилан, и теперь я просто напомнила его матери, что я существую, и она должна активно ненавидеть меня.
Задыхаясь от резкого вздоха, я смотрю на свой телефон и задаюсь вопросом, что, черт возьми, мне теперь делать.
И когда я смотрю на экран, что-то странное бросается мне в глаза на экране.
В левом углу находится значок, сообщающий мне, что видео успешно обработано. Когда я снимала видео? Я определенно не помню, чтобы делала это в последние несколько часов.
Любопытствуя, я открываю свою галерею и нажимаю на отснятый материал. Мое сердце колотится о стенки груди в тот момент, когда я понимаю, что это мой разговор с Джеймсоном Анжеллом. Клип длится около пяти минут, и в нем он угрожает мне и признается в убийстве моего отца.
Это очень важно.
Это доказательство.
Неопровержимые доказательства убийства и того факта, что за этим стоял мистер Анжелл, и он сделал это сам, когда забрал у меня мой телефон.
Что мне с этим делать? Отнести это в полицию? И что сказать? Что один из богатейших людей страны убил своего лучшего друга и делового партнера, потому что хотел заполучить его жену и деньги для себя? Все это звучит так, как будто этому место в мыльной опере, а не в полицейском отчете.
Интересно, есть ли у мистера Анжелла друзья в полицейском управлении? У него должны быть. Он не может быть таким богатым и могущественным, не смазав по пути несколько ладоней.
Я сохраняю видео, а затем делаю резервную копию на всякий случай.
Как только я выхожу из видео, дверь в комнату распахивается, и Сэйнт входит внутрь.
Я вскакиваю с кровати и бросаюсь к нему.
— Сэйнт… — Мой голос срывается, когда я вижу, что его лицо изуродовано и он весь в крови.
— О, Боже мой! Что с тобой случилось?
Я хватаю его за руку и практически тащу к кровати, на которую заставляю