ей приятное. Макс же был в восторге от выбранного ею платья, которое выгодно подчеркивало фигуру, при этом было достаточно сдержанным.
— Ты как? — тихо спросила его Кесси, гордясь мужем, что тот принял Роджера.
— Не знаю, — выдохнул он, сам ощущая и радость за дочь, наблюдя весь вечер, как та счастлива, но в тоже время, чувствуя легкую светлую печаль расставания.
Кесси подошла, положила руку ему на плечо и посмотрела в глаза.
— Не переживай, они же будут приезжать к нам, — произнесла она.
— Да, — кивнул Макс, еще не осознав, что Лана теперь замужем. — Но все равно думаю, что это очень рано, — проворчал он.
Жена вдруг хмыкнула.
— Что? — повернулся он к ней резко.
Она смущенно улыбнулась.
— Знаешь, если бы после нашего первого раза ты бы предложил мне выйти за тебя замуж, я бы ни секунды на думала. Даже тогда.
Макс посмотрела на нее долгим взглядом, вспоминая и понимая, как сильно изменился с того времени.
— И хорошо, что не предложил, — произнес он резко.
Кесси только вздохнула, понимая, что он, скорее, прав. Не пройдя весь свой путь, они вряд ли бы испытывали все те же по силе чувства до сих пор. Оба теперь, после разлук и потерь, понимали, как хрупка и ранима любовь, если не беречь ее. Макс, увидев печаль во взгляде жены, подошел к ней и приобняв одной рукой, поднял ее лицо за подбородок так, чтобы видеть ее глаза вблизи.
— Я рад, что случилось так, как случилось. Я смог в полной мере оценить мои чувства к тебе. И до сих пор чувствовать все это.
Жена улыбнулась и кивнула, посмотрев на его губы.
— Я очень люблю тебя, — прошептала она, видя в его черных глазах ту же страсть и любовь как и раньше.
Макс все понял без слов. Он, не отпуская ее подбородка, припал к ее губам, впиваясь в них со страстью. Вдруг он почувствовал, что она словно обмякла на секунду в его полуобъятиях.
— Завтра, — улыбнулся он, отстраняясь, понимая, что тоже устал, — сегодня был тяжелый и напряженный день.
— Да, — кивнула Кесси, — я устала. Столько переживаний.
Вдруг Макс немного раздраженно посмотрел на нее.
— Я все хотел сказать тебе, что ты слишком многое решила делать сама. Я нанял столько народа, чтобы разгрузить тебя от этих хлопот, а ты наоборот словно специально почти все делала сама!
Он явно злился, видя сейчас ее немного осунувшееся и бледное лицо.
— Какого черта, Кесс! Зачем тогда все эти устроители и куча другого народа!
Она лишь вздохнула, виновато посмотрев на мужа
— Это же свадьба дочери, а не просто светская вечеринка! Как я могла не проконтролировать?! Она так мечтала, чтобы все было идеально! — прошептала Кесси.
Макс раздраженно вздохнул.
— Я очень переживаю за тебя. Ты какая-то бледная последнее время. Нельзя же так!
— Но, Макс…, — прошептала она, прильнув к мужу.
Тот порывисто обнял ее, вдыхая любимый аромат.
— Я слишком сильно нуждаюсь в тебе, — прошептал мужчина, понимая, что это чистая правда, а сама мысль, что с ней что-то случиться, приводила его в панический ужас.
— Завтра же идешь к врачу! Пусть назначат тебе витамины и надо поехать в отпуск! — почти приказал он.
Кесси глубоко вздохнула в его объятиях.
— Не надо. Не хочу отрывать тебя от работы.
— Что за чушь ты несешь, Кесс! — возмутился он. — Я тоже переживаю за Лану, но она приняла решение, и теперь Роджер несет за нее ответственность. А значит, мы можем немного тоже отдохнуть после нервотрепки с подготовкой.
— Да, — сказала Кесси как-то односложно и кивнула.
Макс обеспокоенно посмотрел на нее, отстранив от себя, вглядываясь в любимое лицо.
— Да что с тобой? Это не Лана? Что-то другое?
Жена продолжала стоять недвижимо и задумавшись. Макс уже обеспокоенно посмотрел, стоя над ней и строго сказал:
— Кесс, что такое? Я опять не так посмотрел на Роджера? Ты весь месяц меня пилила как обычная жена, что я не принимал парня. Так вот я тебе скажу, он оказался достоин Ланы. Ну или почти на все сто процентов достоин. Я был сегодня свидетелем очень некрасивой сцены. Оказывается, его папаша так похож на моего.
И тут он вдруг задумался, как неожиданно схожи оказались их с Роджером судьбы кроме того, что он сам вырос в семье, отягощенной немного другими традициями. Теперь мужчина лучше понимал твердость и упертость парня, иначе бы такой отец как Френк его просто сломал. Произошло бы так, как когда-то его собственный пытался сломать его самого, того не понимая. Но Макса все сильнее пугало поведение Кесси, которая была слишком молчалива и слишком задумчива весь день. Он приписывал это свадьбе, всем волнениям в такой день, а еще осознанием, что дочь уходит из родного дома, навсегда став частью жизни другого мужчины. Именно чтобы всем было легче, он и предложил дочери иногда оставаться у них вместе с мужем, пусть и в гостях теперь. Макс вдруг подумал, что для Кесси это тоже непросто, а она не показывала ему своих переживаний, зная его собственное отношение к этому. Мужчина даже немного раскаялся в таком своем эгоизме, больше боясь теперь за жену.
— Все хорошо, — странным голосом тем временем произнесла Кесси.
Тут вдруг плохое предчувствие резануло Макса. Ощущение, что случилось что-то плохое, и от этого он судорожно схватил ее за плечи и требовательно, еле сдерживаясь, чтоб не заорать, спросил:
— Кесс, быстро говори, что такое происходит или я не знаю, что сделаю!
Она подняла на него растерянный взгляд и тихо произнесла:
— Я беременна.
Он даже не сразу понял смысл. Ему только стало трудно дышать. Макс просто застыл.
— Что ты сказала?! — процедил он, не в силах справиться с эмоциями.
Она лишь тяжело вздохнула.
— Я беременна! — уже сама чуть ли не прокричала она, смотря на него. — И я не знаю, что делать. Такой возраст! Это ужасно! А все потому, что ты как бешеный был весь месяц!
И она сверкнула глазами, а он вспомнил, что действительно не мог отпустить ее от себя. Поэтому мужчина тут же вцепился в ее плечи, с ужасом представляя, что жена дальше скажет.
— Никакого аборта! Ты поняла! Какого черта, конечно, оставлять, если это не повредит твоему здоровью! — почти рявкнул он, не до конца еще осознавая новость.
— Ты уверен? — с сомнением спросила Кесси, сама мечтая об этом еще народившимся малыше, но так боясь и переживая обо всем.
— Даже не думай, слышишь! — прошипел он. — Завтра же идем к врачу!
— Хорошо, — прошептала она покорно, а Макс порывисто
