подлокотнику трона, Гадес сказал:
— Я собрал вас здесь, чтобы проинформировать о действиях Люцифера. За последние два дня он использовал все свои навыки, чтобы выкрасть кого-нибудь у каждого из нас, и поклялся убивать по пленнику при каждом нападении на него.
Уильям снова напрягся. Ублюдок никогда не держал свое слово, а это значит — он все равно убьет пленников.
Неужели он пришел в конюшню, чтобы убить Санни?
— Кого забрали у тебя? — спросил Уильям отца.
Последовала пауза. Потом Гадес все-таки сказал:
— Кого и что. Зеркало.
Его драгоценность. Магическое зеркало, в котором содержалась богиня Возможного будущего. Если бы она рассказала Люциферу их планы до того, ка кони нанесут удар… Дерьмо. Дерьмо!
Санни недоверчиво уставилась на князей.
— Вы князья или анютины глазки? Заберите своих людей обратно. Проблема. Решение.
Уильяму внезапно захотелось рассмеяться, но он постарался сохранить суровое выражение лица. Санни, общающаяся с другими, особенно с влиятельными мужчинами, — лучшего развлечения не найти. Лучшей женщины не найти.
— Так у тебя не будет друзей, сандей.
— И что?
Он люб… ему нравилось ее отношение. Санни нравилась ему все больше с каждой фразой. Или действием. Или дыханием. Черт возьми! Он все еще был возбужденным и страстно желающим в нее погрузится. «Должен заполучить ее. Скоро».
«Скоро — недостаточно быстро».
«Сегодня».
Уильям не был уверен, сколько еще сможет продержаться, не кончая в нее, не клеймя своей сущностью.
Нерон наклонился, словно готовясь к битве.
— Следи за своим языком, девчонка, или ты его потеряешь.
Жаждущий крови Уильям шагнул вперед. По команде из его спины выросли дымчатые крылья.
— Заговоришь с ней так снова, и нашему союзу конец.
— Хватит! — закричал Гадес, вставая на ноги. — У нас есть еще темы для обсуждения?
— Да. — Уильям глубоко вздохнул. — У меня Эвелина. Люцифер не знает… пока. Я дам ему знать, что любой вред, причиненный нашим близком, приведет к ее смерти.
Побег Эвелины стал серьезным ударом по гордости Люцифера. Если она умрет, он не сможет отомстить. Зная Люцифера, он сделает все ради мести.
Князья кивнули, явно демонстрируя удовлетворение. Все, кроме Гадеса — выражение его лица снова стало пустым.
— Я хочу этот медальон, Уильям, — произнес Гадес. — Отдай его мне.
Еще один приказ.
— А если нет? — спросил он мягко.
Воцарилась тишина, в воздухе витала агрессия.
— Если нет… мы начнем войну, — просто ответил Гадес.
Он не мог говорить серьезно. Его отец, мужчина, который любил и растил его, угрожал убить?
Не веря своим ушам, Уильям посмотрел на Санни.
— Твой пенис милый, — сказала она, заработав смешки от князей. И снова от всех, кроме Гадеса.
Ее фраза означала, что Гадес сказал правду. Он начнет войну с Уильямом. Ради медальона.
Его недоверие переросло в обиду. Боль переросла в гнев. После всего, через что они прошли, вот так закончатся их отношения?
Он встретил взгляд отца, надеясь, что Гадес отступит. Вместо этого отец… бывший отец… вздернул подбородок, воплощая собой упрямство.
Да. Именно так закончатся их отношения.
Гнев усилился, проникая до костей. В его душу. Он не упадет на колени и не станет молить о прощении, как этого хотела его часть. Не станет плакать и причитать. Не здесь и не сейчас. Позже…
— Как пожелаешь. — Гадес встал, развернулся и вышел из комнаты, позвав. — Найоми, пойдем.
Меховая малышка спрыгнула с рук Уильяма и побежала за своим кожаным хозяином. На полпути она превратилась в самую большую пантеру, какую он когда-либо видел.
— Ты заставляешь пророчество сбываться, — крикнул Уильям. — Ты это понимаешь?
Тишина была ему ответом.
На мгновение Уильям застыл как вкопанный, с каждой секундой становясь все злее. Пока Санни не взяла его за руку, напоминая о своем присутствии и желании быть с ним.
Спутницы жизни делали твою жизнь лучше. «Я никому не позволю ее забрать у меня. Никогда».
— Давай плюнем на это заведение и пойдем домой, малыш, — умоляла она его на ухо.
Домой. Да. Дело было завершено. Он кивнул князьям.
— Дамы. — затем переместился оттуда с Санни.
Глава 31
«Большой, злой волк втянул воздух и сдул с нее трусики».
Что-то внутри Уильяма изменилось. Санни заметила это, когда они прибыли во дворец Гадеса, но по-настоящему это стало видно, когда они вернулись в его спальню. Он был напряжен, его глаза пылали от бешенства. Даже аура изменилась, внутри пятен полыхали угли. Угли ярости и боли.
Гадес поступил жестоко. Ей потребовалась каждая капля самообладания, чтобы не превратиться в единорога и не вонзить рог князю в его черное сердце.
Прямо сейчас Уильям расхаживал по комнате… их спальне… и каждый его громкий шаг разбивал очередную частичку ее сердца.
— Я подозреваю, что это похоже на смерть в семье, и это отстой. Но ты здесь ни при чем, малыш, — сказала она ему, опустившись на край кровати. — Действия Гадеса говорят о его характере, а не о твоем.
Он провел рукой по лицу.
— Оставайся здесь. Я выгуляю Рассвет. — Уильям переместился к адской гончей, затем вернулся с ней, и они оба исчезли из вида.
Он не подтвердил ее слова, но Санни не восприняла его уход как отказ. Она понимала потерю и необходимость побыть наедине со своими мыслями. Также она знала Уильяма и знала, что прикосновения нужны ему как воздух — они заставляли его чувствовать себя живым, принятым, важным и желанным. Именно этого ему так не хватало в детстве. Вот почему он переспал со столькими женщинами.
Итак, когда он вернется, Санни знала, что что делать. Секс! Больше никакого ожидания. Рядом с Уильямом ее возбуждение не утихало, каждое ощущение усиливалось.
От одной мысли быть с ним ее соски напрягались, а трусики намокали. Тот факт, что Уильям попросил ее переехать к нему…. Она задалась вопросом: «Он меня искал? Я его спутница жизни?»
Это возможность заставила ее сердце подпрыгнуть. «Я хочу быть его спутницей жизни?»
Он решила, что… да. Но прежде стоит обдумать все тонкости их отношений — нужно проверить страницу, которую он запер в своем комоде. Уильям может вернуться в любой момент.
С колотящимся сердцем она подбежала к комоду и вскрыла верхний ящик, вытащив книгу и вырвав страницу… страницу… из своего дневника. Он, наверно, ждал, что она об этом забудет. Ни за что.
Когда она вчиталась в слова, то кровь отхлынула от ее головы. Все отхлынуло от ее головы, кроме облака ужаса. «Он должен умереть. Умереть. Умееереть. Умереть, умереть, умереть. Умеретьумеретьумереть. Уильям должен умереть. УИльяма нужно убить. Убить его. Убить».
