Книга Метод книжной героини - Алекс Хилл

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89

– Вы продолжали его доставать?

Андрюша отворачивается, и я получаю ответ без слов. Шагаю ближе, бывший командующий съеживается в ожидании удара.

– Подержи-ка, – говорю я, прижимая к его животу картонную табличку, а после пишу черным цветом одно слово прямо на лбу у Андрюши, которое полностью его характеризует. – А теперь улыбнись.

Просьба остается без внимания, но я все равно делаю пару кадров и отправляю все фотографии Лане. Теперь дело за девчонками, их ход. Закидываю лямку портфеля на плечо и направляюсь к двери. Вслед летит жалобное:

– Ты же не оставишь меня здесь?! Я сделал все, что ты просил!

Кладу мобильник Андрея на подоконник и бросаю, не оборачиваясь:

– Пусть тебя спасают друзья, если им, конечно, не плевать.

Выхожу на свежий воздух, белизна снега ненадолго ослепляет. Чуть в окно не сиганул. Если я прав, а ошибаюсь я редко, то наш следующий шаг может обернуться трагедией. Набираю номер Ланы и прижимаю телефон к уху, шагая к прорехе в заборе.

– Алло, – отвечает она взволнованно.

– Как я смотрелся?

– Ты был ужасен, настоящий якудза. Бита, пластырь на носу, безумный взгляд. Просто мороз по коже.

– Якудза – японская группировка, в Китае – Триада, – усмехаюсь я.

– Да? Я запомню.

– Что с реакцией на эфир?

– В комментариях разразилась настоящая бойня. Равнодушных почти не осталось.

– Это хорошо. Катя скинула видео манипулятору?

– Да, но он еще не ответил.

– Не пишите ему больше.

– Почему? Мы же еще не узнали, кто он.

– Зато я узнал. Переходите сразу к посту и напишите кому-нибудь из гимназии, чтобы пришли за Андрюшей. Я его там оставил.

– Елисей…

– Лана, я позвоню тебе позже.

– Что?! Нет! Куда ты собрался? К нему пойдешь? Один?! Не вздумай!

– Все будет хорошо. Не волнуйся, ладно?

– Как мне не волноваться?!

– Лана, ты мне веришь?

– Конечно, но…

– А без «но»?

– Только не отключай телефон, – тихо отвечает она.

– Держите меня в курсе, если вдруг что-то пойдет не так.

Глава 22

POV Елисей

Заношу палец над дверным звонком и на мгновение останавливаюсь, поддаваясь сомнениям. Оглядываю промозглый подъезд: зеленая краска на перилах шелушится, побелка на стенах покрыта толстым слоем пыли, к деревянной лакированной двери прибиты цифры – «45». Я был здесь всего пару раз. Первый, когда Гриша сломал руку, навернувшись с крыльца гимназии не без посторонней помощи, а второй – во время зимних каникул пять лет назад. Место верное, но живет ли он здесь до сих пор? Придется проверить.

Жму на кнопку звонка и отступаю от двери, засовывая руки в карманы куртки. Секунды больно бьют по затылку, но я дышу ровно и глубоко, не желая проигрывать страху. Звучит глухой щелчок замка, дверь открывается с пронзительным скрипом, и в лицо ударяет теплый воздух с ароматом топленого сливочного масла и печеного теста. На пороге появляется женщина в голубом халате с ромашками и поправляет на носу овальные очки. Ее короткие волосы стали еще светлее, и это уже не краска, а седина. Морщины у ее губ вздрагивают, собираясь в глубокие складки, и я оживаю, вспоминая, зачем пришел.

– Здравствуйте, Валерия… – судорожно пытаюсь вспомнить отчество, но память подводит.

– Евгеньевна, – напоминает женщина с улыбкой.

– Валерия Евгеньевна, вы, наверное, меня не помните…

– Как я могу забыть мальчика, который с таким недетским аппетитом уплетал мои пироги? Здравствуй, Елисей.

– Кхм… – прочищаю горло, потому что упоминание пирогов призывает призрачный вкус кислой вишни и сладкой сдобы, от которого сводит щеки и текут слюни. – Гриша дома? Могу я его увидеть?

Валерия Евгеньевна бросает короткий взгляд через плечо и произносит с тяжелой печалью:

– Он сейчас спит.

– Ясно, – киваю я и делаю шаг назад. – Тогда зайду позже.

– Елисей! – порывисто окликает она. – Ты можешь подождать, если хочешь. Гриша скоро должен проснуться. Пирогов у меня нет, но есть блинчики со сметаной.

– Не хочу доставлять неудобств, – вежливо отвечаю я, игнорируя протест желудка.

– К Грише уже давно никто не приходил, он будет очень рад тебя видеть, – в ее голосе слышится едва уловимая мольба.

Вряд ли он будет рад меня видеть, но нам все равно придется поговорить рано или поздно. Натягиваю дружелюбную улыбку и подхожу к двери:

– Блины меня убедили.

Крохотная кухня вмещает в себя минимум мебели и максимум предметов декора: фарфоровые статуэтки, вязаные салфетки, вазочки с искусственными цветами. Передо мной на столе появляется круглая тарелка идеально тонких румяных блинов и чашка зеленого чая с четвертинкой лимона. Валерия Евгеньевна суетливо наводит порядок: убирает посуду в навесной шкафчик и смахивает выцветшей тряпкой крошки на пол, попутно задавая стандартный набор вопросов. Как дела в школе? Какой предмет нравится больше всего? Какие экзамены собираюсь сдавать? В какой университет поступать? Отвечаю непринужденно, поедая блины один за другим. Беседа на первый взгляд кажется легкой, но с каждым вопросом Валерия Евгеньевна становится все мрачнее и мрачнее.

– Ты так вырос, – она качает головой. – Возмужал. Твоему аппетиту позавидовали бы спортсмены-тяжеловесы.

Дожевываю блин и запиваю остатками чая. Ставлю чашку на стол, глядя в прозрачно-голубые глаза, полные материнской тоски, и спрашиваю:

– А как ваши дела? Я слышал, Гриша перевелся на домашнее обучение.

– Ох, – вздыхает она и хватает пустую чашку. – Давай я налью тебе еще.

Валерия Евгеньевна встает из-за стола и отходит к плите, поворачиваясь ко мне спиной. Сохраняю молчание, все еще рассчитывая на ответ.

– Думаю, из-за чего это произошло, ты тоже знаешь, – тихо говорит она. – Я решила, что дома ему будет лучше, но… Я ведь не вечная, Елисей. Однажды меня не станет, и Гриша останется совсем один. Я просила его подумать о возвращении в школу, умоляла выбрать колледж, но он и слышать ничего не хочет.

Она упирается ладонями в тумбочку и опускает голову. Напряженно поджимаю губы, делая глубокий вдох. Я не знаю, что сказать. Не могу им помочь, потому что чужая жизнь – это чужая ответственность. Единственное, о чем не стоит забывать, так это о границах. Там, где начинается территория другого человека, заканчивается твоя. Если бы все следовали этому правилу, мир определенно стал бы лучше.

– Гриша сейчас принимает лекарства и занимается с психологом, но процесс идет тяжело. Он сопротивляется, не верит доктору и в себя не верит. Елисей, пожалуйста, поговори с ним. Может быть, к тебе он прислушается. Ты был единственным, кто общался с ним… – Ее голос ломается и затихает.

Валерия Евгеньевна поднимает за пластиковую ручку алюминиевый чайник и доливает в чашку кипяток, но такое чувство, что он льется мне прямо

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89