– У вас есть «пульт»?! – изумилась я громче, чем стоило бы, натягивая на себя рубашку с оторванными рукавами.
– Мы типа… приглядываем за городом. Иногда, – смутился парень, а перед моими глазами встало что-то вроде пещеры Бэтмена.
– Или за коллекционерами старого оружия? – не преминула я уточнить с легким злорадством, вспоминая нашу первую встречу.
– Ну или… да, – сконфуженно отозвался Курт, и мне показалось, что я слышу где-то на заднем плане ругань его сестры. – Кристина, ты готова?
– Нет, – честно ответила я, напяливая обувь и вставая посреди комнаты, напротив потухших экранов, – но, боюсь, выбор невелик.
– Видишь решетку вентиляционной шахты под потолком?
Взгляд тотчас устремился выше. Таковая действительно имелась в этом помещении с одной единственной дверью. Дверью, что вела в наблюдательный пункт смотрителей.
– Да.
– Ага, полезай внутрь!
– Да ты, блин, прикалываешься?! – я почти согнулась пополам и яростно зашипела в телефон. – Косплей Брюса Уиллиса – это хреновая идея! Я там вообще протиснусь?
– Это очень старая часть здания. Все у тебя получится! – было отчетливо слышно, как его пальцы бегают по клавиатуре в каком-то замкнутом пространстве. – По моим подсчетам девушка твоего размера может там поместиться.
А потом я долго материлась себе под нос, пытаясь запихнуть в карман поглубже мобильник связного. Радости его обнаружения я не доставлю ни Комитету, ни полиции, ни тем более этой банде. Трофейный пистолет «Дракулы» отправился на спину, за пояс джинсов. Я залезла на стол и сняла решетку со стены.
Запахло пылью. Темное нутро здания зияло серым провалом, казавшимся бесконечным. И где-то там я увидела покачивающиеся нити паутины. Прекрасно, просто прекрасно!
– Ползти не так далеко, – искреннее обнадеживал меня Курт. – Метров двенадцать, потом поворот налево, и ты окажешься в старом служебном коридоре. Там есть лестница на второй этаж. Можно подойти к залу с заложниками сверху. Лучшая точка для наблюдения. Или для нападения. Но мне было четко сказано объяснить тебе, что ты не имеешь права на прямое вмешательство.
Я ударилась локтем о металлическую обшивку шахты при этих словах. Больно прочертила ребрами по вентиляции. Сжала зубы, максимально прижала к себе руки и втянула задницу. В последних фразах Курта я тоже сразу отчетливо узнала того, кто отдал этот приказ. А это, без сомнения, был приказ.
– Да вашу же дивизию налево! – протянула я сквозь сцепленные зубы. – «Встреться со связным», говорили они. «Это будет быстро», говорили они. Ага, сейчас!
Рейнхарт невольно рассмеялся в трубку. И вдруг в его смех вклинился сначала скрип тормозов, а потом звуки набирающей скорость машины. Голос лиса то удалялся, то становился ближе. Меня саму чуть не унесло в стену при этом звуковом сопровождении. На миг я уткнулась лицом в грязную металлическую коробку и жалобно застонала. Моя ненависть к этой квадратной серой кишке за долю секунды поднялась до критической точки.
– Курт? Ты меня слышишь?! Где ты?
– Почти на месте. Мы с Ханной едем к вам. Вернее, к тем из вас, кто остался снаружи. Тут происходит что-то странное. Мы проехали несколько полицейских машин, стоящий на улицах, но они пусты!
Я снова застонала в трубку. Так вот почему связь была такой странной. Они в дороге. А насколько сестрица Рейнхарт «преуспела» в вождении, нам с Джен уже удалось убедиться.
– Кристина?
– Что?!
– Убедись, что скрыла за собой следы побега.
– В смысле?
– Решетку прикрой.
Теперь уже я недовольно фыркала в вентиляции, но заставила себя сконцентрироваться на оставленной на столе решетке. На каждом ее скошенном ребре. Сжала свободную руку в кулак и мысленно потянула на себя. Позади раздался лязг. Я с удовлетворением поняла, что выполнила все, о чем меня просили. И, стараясь не думать о паутине, поползла дальше.
Темнота и тусклый свет, проникавший через решетки где-то спереди, были моими единственными путеводными знаками. Я загребала локтями перед собой и отталкивалась ногами. Тело недовольно отвечало мне фантомными болями в местах, куда ранее вошли пули. Словно припечатывало к месту, напоминая о том, что вовсе я не всемогущая. Воткнувшись лбом в висящую ткань паутины, остановилась. Сделала пару вдохов и поползла напролом, без слов нервно затягивая музыкальную фразу из квиновского «Don't Stop Me Now». Просто так. Чтобы немного успокоиться и прийти в себя. Или чтобы заставить свое тело поверить, что все не так уж плохо. И надеяться, что мое движение вперед в сочетании с песней распугает чертовых пауков, которые наверняка здесь живут…
Курт прыснул со смеху, кажется, прикрывая рот рукой. Я испытала чувство стыда и замерла. К лицу прилила краска, но, скорее всего, это было следствием моего нахождения в вентиляции.
Чуть помотала головой, а потом с сопением продолжила ползти, понимая, что теперь в голове крутится уже «Livin' On A Prayer» Бон Джови. Видимо, песня тоже сорвалась с губ, потому что мой собеседник засмеялся снова.
Я тяжело вздохнула и усмехнулась.
– Прости, мне определенно не светит титул самого психически здорового демонического существа в этой Вселенной…
– Все нормально, – ободряющим и будто даже флиртующим голосом поддержал Курт. – Это… забавно. И вчерашнее шоу тоже было… забавным.
«Бра-а-атец?!»
Я дернулась и ударилась головой о потолок вентиляции, когда различила вопросительно-убийственную интонацию Ханны на заднем плане.
– Ты смотрел его?
Тем временем все мое внимание сконцентрировалось на полосках света впереди и ответвлении квадратной кишки. Близко. Я почти добралась! После чего засопела еще сильнее.
– Только нарезку в новостях. А еще интервью Лима. Видела бы ты, какое удивленное лицо он корчил перед журналистами! Что он знать не знает, как вы выглядите без масок и иллюзий. И что вы были его чертовым озарением, найденным абсолютно случайно. Короче, темнил и намекал на некую «тайну», как мог…
Курт вдруг замолчал. Из моей груди вырвался звук, похожий на хмыканье. Но это не было хмыканьем, просто я почти сложилась пополам, вписываясь в поворот, и уткнулась лицом и локтем в спасительную решетку. В навыки недо-демона не входила эластичность, как у Мистера Фантастика[2].
[2] Рид Ричардс, член Фантастической четверки. Персонаж фильмов и комиксов. Обладает эластичностью тела.
Я сконцентрировалась, чтобы с шумом не вышибить решетку. Чтобы осторожно отжать ее и заставить тихо опуститься на пол. А потом выскользнуть самой, кувырнувшись вперед в воздухе.
В коридоре пахло осыпавшейся штукатуркой и подгоревшим пластиком. С потолка свисали покореженные лампы дневного освещения. Большая часть из них продолжала работать, при этом опасно мигая. Я стояла на посеревшем от штукатурки полу.
