самом удобном месте. Отсюда было видно каждого выходящего из-за стеклянных дверей. За пятьдесят лет он изучил каждый сантиметр этого зала, просчитал его вдоль и поперек и сейчас убеждался, что все было не зря. Он стоял, затаив дыхание, и не мог сдержать улыбку. Он знал, сейчас она появится, и они все исправят. Она прилетит — как и обещала, а он ее встретит — и тоже сдержит свое обещание. Правила игры будут соблюдены, и в тот же момент игра закончится. Можно будет вдохнуть и начать жить — чего бы это ни стоило и сколько бы ее ни осталось, настоящей жизни.
Встречающих было много, все толпились, протискивались вперед, он сразу обратил внимание на высокого бородача, который часто смотрел на табло и все время писал сообщения в телефоне — тоже ждал кого-то очень для него важного. Леонид улыбнулся. «Сейчас она появится, — повторял он про себя. — Вот сейчас». И она появилась.
Сначала появился ее голос. Высокий, властный и явно рассерженный.
— Не цепляйтесь за меня! Отпусти меня, Нина. Я сама прекрасно знаю, куда идти. И вообще, меня встречают!
Лидочка. Имя как ветер, как розовый нежный цветок, как крылья, как волшебное платье с пышными юбками, как полеты над городом на крошечном самолете, как свобода, надежда и вечная молодость — Лидочка.
Она вышагивала впереди — хрупкая маленькая старушка, за ней шла Нина, а Вера толкала тележку с чемоданами. Он кинулся к ним, но вдруг прямо перед ним образовался тот самый бородач, который тоже крутился в зале прилета и нервничал под табло.
— Лида! — крикнул Леонид Сергеевич.
— Лидия Андреевна, ну, наконец-то! Привет, мои девочки! — пробасил бородач, а Ниночка с разбега повисла у него на шее.
— Лида… — Он все-таки протиснулся к ней и протянул цветы. — Как я рад, что ты прилетела.
Она как будто не заметила его, крутила головой и кого-то высматривала. Недовольно отодвинула букет и сказала:
— Меня должны встретить.
— Так ведь я тебя и встречаю! Я — Леня, — сказал он.
Она тут же перестала вглядываться в толпу, внимательно посмотрела на него и вдруг недовольно сжала губы.
— Я вас не знаю, — сказала она и снова повторила, уже громче: — Я вас не знаю, отойдите! Меня должны встретить.
— Лидия Андреевна, солнце вы наше ненаглядное, — сказал бородач, одной рукой перехвативший у Веры тележку, а другой прижимавший к себе саму Веру. — Вы, как всегда, правы. Ваш встречающий прибыл, карета подана. Пойдемте на стоянку.
— Отойдите! — вдруг резко сказала она и оттолкнула его тоже.
Вера состроила измученную гримасу, а Ниночка взяла бабушку за руку.
— Бабуль…
— Не трогай меня! — отмахнулась от нее Лидия Андреевна. — Я знаю, что он придет. Он обещал. И не смейте опять говорить мне, что это не тот аэропорт. Он придет!
— Я пришел, это же я, — робко попытался он снова, но тут заметил, что Вера делает ему знаки, чтобы он замолчал. Но только он не хотел молчать, он прождал пятьдесят лет не для того, чтобы сейчас промолчать и просто смотреть, как она уйдет, как ее уведут от него, и на этот раз уже точно навсегда. — Лида! — Он сделал шаг вперед и протянул к ней руку. — Это же я, Леня. Я ждал тебя. Я так тебя ждал. Ты же меня помнишь? Ну, взгляни на меня.
— Я не знаю, откуда вам известно мое имя, — сказала она и снова внимательно посмотрела ему в лицо. — Но меня должен встретить совсем другой человек.
— Мама, это же Николай Иванович, — вмешалась Вера. — Мы сегодня познакомились с ним в Турции. Помнишь? Он тоже отдыхал в нашем отеле, а сейчас прилетел в Москву.
— В какой Турции? — спросила Лидочка и потерла пальцами виски, как будто у нее вдруг разболелась голова. — Что ты несешь? Я никогда не была ни в какой Турции! Где ваш отец? Он на работе? Я должна все ему рассказать, я не могу врать всю жизнь. Поедем в клинику. Вы кто, вы водитель? — Она подняла глаза на Диму. — Прекрасно. Но сначала мне нужно найти… Да где же он? Меня встретят! Он меня встретит! Как же вы все не понимаете? Отойдите от меня, вы меня загораживаете!
— Так, понятно, — сказал бородач. — Давайте-ка все-таки потихоньку продвигаться к стоянке, а то нас тут затолкают. А по дороге будем выяснять, кто есть кто, кто откуда прилетел и кто кого встретил или не встретил. Я, кстати, Дима. — Он протянул Леониду широкую ладонь. — Муж Веры, папа Ниночки. А вас, надо понимать, волею судеб тоже затянуло в наше странное семейство.
— Он старый друг бабушки, — громким шепотом сообщила ему на ухо Ниночка. — Они знакомы еще с юности.
— Там целый детектив, — тихо добавила Вера и многозначительно кивнула.
— Ясно, — сказал бородач. — То есть вы однозначно едете с нами.
Леонид окончательно растерялся, а Лидия Андреевна громко сказала:
— Я никуда не поеду! Меня должны встретить! Меня будут ждать! Меня ждут! Я дала слово!
Щеки у нее покраснели, и Вера испугалась, что ее мать сейчас расплачется или устроит истерику на весь аэропорт.
— Лида, — снова позвал Леонид, а Вера, Дима и Ниночка одновременно уставились на него с выразительными гримасами. Он догадался: они боятся, что он сейчас скажет что-нибудь не то и все испортит. Но он не собирался сдаваться. К тому же он начал понимать, что туман в голове у Лидочки был более чем реальным, и сообразил, что действовать надо хитрее. — Лида, — повторил он. — Я Николай. Меня прислал Леонид. Он очень вас ждал. Очень-очень. Но сегодня не смог прийти, он захворал. И прислал меня. Леонид прислал меня.
Она очень медленно повернула в его сторону голову.
— Где доказательства? — спросила она. — Где, например, перчатка?
— Перчатка? Вот, вот она. — Он быстро нагнулся и стал расстегивать молнию на кармане чемодана.
— Что еще за перчатка? Вещдок? — спросил бородач Дима.
— Я тебе по дороге расскажу, — снова зашептала ему на ухо Ниночка. — Там такая история…
— Вот. — Леонид протянул Лиде перчатку.
Она взяла ее в руки, сначала с недоверием, потом рассмотрела, погладила и вдруг быстро прижала к себе, как ребенок игрушку.
— Хорошо, — сказала она. — Я вам верю. Перчатку я вам не отдам. Но что просил передать Леонид? Где мы с ним увидимся?
— Леонид тоже приедет к нам домой, — провозгласил Дима тоном, не терпящим возражений. — У него есть адрес, индекс и телефон. А теперь немедленно пойдемте все на парковку. А Николая…
— Ивановича, — подсказала Ниночка.
— А Николая Ивановича возьмем с собой. Или у вас другие планы, Николай Иванович?
У него не было никаких планов. Он готов был ехать куда угодно, лишь бы быть
