так сложно запомнить элементарные правила этикета? Локти непозволительно ставить на стол, а с завтрака запрещено уходить, пока не закончен десерт!
Широко распахнув глаза, я сделала несколько шагов назад, чтобы оказаться как можно дальше от беснующейся гварцегини Эррагер. Хлопнула входная дверь, но я даже не посмотрела, кто вошёл — порадовалась передышке, ведь на людях свекровь не станет меня отчитывать
Внезапно между нами вклинилась Аливетта.
— Зайтана Эрина, вы не представляете, как тяжело мне слушать любую критику в адрес Виолы. Право слово, локти на столе совсем не стоят той бури эмоций, которую я испытываю, когда кто-то её обижает.
Свекровь сощурилась и вперила в Алю недовольный взгляд. Ох, зачем же она так? Аля, конечно, Цилаф, но гварцегиня Эррагер её сожрёт и не подавится.
А на меня нашипит, и всё. Первый раз, что ли?
— Лучше не вмешивайся, Аливетта, — угрожающе проговорила мать Аршеса.
— Никак не могу, зайтана Эрина. Никак не могу. Мы с вами в дальнейшем можем обсудить, на какие уступки мне необходимо будет пойти, чтобы вы стали относиться к Виоле более благосклонно. А пока что могу сказать только одно: Виолу я не позволю обижать.
Повисла тяжёлая пауза. Гварцегиня Эррагер сверлила Алю сердитым взглядом, но ненависти в нём почему-то не было.
— Мы это ещё обсудим, — коварно улыбнулась свекровь и, воинственно сверкнув глазами, отправилась обратно к гостям.
Неожиданная капитуляция огорошила настолько, что у меня аж рот приоткрылся. Аля повернулась ко мне с виноватым лицом.
— Ви, как ты? Мне сказали, что ты уже поправилась…
— Здравствуй, Аля. Да, мне уже лучше.
— Ви, прости меня, пожалуйста! Я была ужасно неправа. Но я думала, что тебя используют, чтобы выкрутить мне руки… Я решила, что если сделаю вид, что ты для меня ничего не значишь, то они отстанут. Я думала, что они тебя мучают и не отстанут, пока я не соглашусь!.. Я была ужасно неправа. Я всё поняла неверно! Я думала, что ты у них в заложницах, как и я… Прости!
Аливетта пытливо вглядывалась мне в лицо.
«Думала она! А у тебя спросить она не думала?» — проворчал внутренний голос.
Я глубоко вздохнула и посмотрела на подругу.
— Если бы у меня время было, я бы всё-таки добилась от тебя правды тогда, — вздохнула я. — Мне сразу показалось странным, что ты себя так ведёшь. Но мне плохо стало и пришлось уйти…
— Прости меня, я не знала, что тебе будет плохо, — Аливетта уткнулась лбом мне в ключицу и неожиданно разрыдалась. — Я думала, что я лучше сделаю, а сделала только хуже.
Эк как её пробрало. Не помню, чтобы хоть раз видела её плачущей.
— Бывает, — погладила я серебристые волосы и тоже разрыдалась.
Ну а что? Когда есть и повод, и компания, грех не порыдать всласть.
— Ты меня простишь? — подняла на меня подруга виноватое заплаканное лицо.
— Куда ж я денусь, особенно теперь? — сквозь слёзы улыбнулась я. — Но больше так не делай. Сначала поговори со мной и только потом выводы делай. Обещаешь?
Аливетта стиснула меня в стальных гайроньих объятиях так, что я аж крякнула. Хорошо, Аршес не видел.
— Слово Цилаф! — серьёзно кивнула Аливетта, а потом всхлипнула: — Я так скучала, Ви. Ты себе просто не представляешь!
— Отчего же, я прекрасно представляю!
Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
Эпилог третий, последний. 6981-й год
Я облокотилась на шезлонг и подложила под спину подушку. Так-то лучше…
— Сока принести? — с ленцой спросила Аливетта, отдыхая взглядом на пейзаже.
Вид с террасы родового замка Цилаф на Цейлахе открывался умопомрачительный.
— Не хочу… — я положила руку на живот и улыбнулась, когда почувствовала лёгкий толчок.
А потом ойкнула, когда последовал ещё один, на этот раз не толчок, а пинок.
— Опять? — сочувственно вздохнула подруга.
У неё у самой живот пока был не такой уж большой, и никто отбивные из внутренних органов сделать не пытался. Но всему свой срок. Посмотрим, что будет через пару месяцев.
— Активный ребёнок — это хорошо, — как мантру в сотый раз повторила я. — Главное, что Аршес не видит. Честное слово, хоть к целителю его веди, он с этой беременностью носится, как помешанный. Я думала, что вторая будет попроще. Ошибалась. Вот пусть Зориона донимает заботой, а я тут отдохну.
Аливетта широко улыбнулась и подставила лицо ласковому утреннему солнышку.
— Вы насчёт имени уже думали? — спросила я подругу.
— В смысле «вы»? Называть буду я, — отбрила она.
— Ты? Но как же…
— А у нас такое правило: кто рожал, тот ребёнка и называет.
— И что, муж не против? — со смехом спросила я.
— Сначала был против, потом я предложила ему самому родить, если что-то не нравится. Как видишь, беременна из нас двоих пока только я. Так что называть тоже буду я. Если девочка, то Нинелла. А если мальчик — посмотрим по обстоятельствам.
— А у нас Аршес называть будет, — вздохнула я. — Если до родов меня своей заботой не задушит, конечно.
— Можешь тут рожать, если захочешь, — предложила Аливетта.
— Тут?.. Но разве это будет удобно?..
— Почему нет? Скажи, что воздух Цейлаха благоприятно на тебя воздействует, и оставайся сколько хочешь. Мой дом — твой дом. А целители и тут есть. Хотя можно и из Нагуссы любого вызвать, портальная арка в замке к твоим услугам.
— А Аршес и Зорион?
— Выделим им гостевые спальни. Такие, знаешь, неудобные, чтобы сильно надолго не задерживались, — заговорщически улыбнулась Аливетта.
— Но это ещё как минимум два лаурдебата… — протянула я, прикидывая.
— Всего два. И потом, свекровь тебя тут точно не достанет. А я попрактикуюсь обращению с новорожденным, — загорелась идеей подруга.
Аргументы, конечно, сильные. Особенно первый.
— Ну, на пару лаурдебатов я, конечно, могу остаться… Тем более что воздух тут действительно потрясающий. И вид тоже, — задумчиво проговорила я.
— Да чего на пару? Оставайся на полгода. А там и я рожу…
— Твой муж не будет против?
— Он очень разумный парень и с беременной женой старается не спорить, — ухмыльнулась подруга. — Суицидальных наклонностей у него нет.
Мы внимательно посмотрели друг на друга.
— А почему бы и нет? — рассмеялась я, и Аливетта ко мне присоединилась.
Действительно, почему бы не пожить полгодика на Цейлахе?
Счастливый конец
