Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Он начал считать, и я мысленно считала вместе с ним. Глаза его закрылись, прекрасные темные ресницы отбросили тень на четко обрисованные скулы.
Мой инстинкт защиты взыграл до такой степени, что мне захотелось закричать, тем более что он уже не мог видеть меня и не мог остановить меня. Но я упорно продолжала стоять там, потому что он так хотел. Потому что он был сильным. Гораздо сильнее меня. Он хотел во что бы то ни стало прийти в нормальное состояние, борясь c судьбой.
Последовал электрический разряд.
Его большое тело содрогнулось и напряглось. Мое тоже все сжалось, казалось, сердце вот-вот разорвется.
Аппаратура запищала. Большие пальцы на его ногах поджались.
Мне казалось, он должен метаться, снося аппаратуру, но он оставался относительно спокойным, стойко перенеся удар током. О боже.
О боже.
Я люблю Ремингтона Тейта, и он страдает биполярным расстройством. Эта мысль обрушилась на меня, как лавина.
Не думаю, что я когда-либо так горько плакала. Как бы сильно я ни старалась, слезы нескончаемым потоком лились из моих глаз, руки тряслись. Тело так ослабло от страдания, что я прижалась к стене, отчаянно пытаясь унять слезы.
– Ну же, Брук, – произнес Пит, подходя ко мне и обнимая.
– Это так тяжело, – сказала я, закрывая лицо руками и пытаясь отстраниться от него, потому что Реми это явно не понравилось бы. – Не прикасайся ко мне, Пит. Боже, это так безумно тяжело.
– Ему не больно, Брук. Просто он хочет побыстрее поправиться. Поверь, Брук, он вовсе не жертва. Он сам делает свой выбор в зависимости от обстоятельств. Он будет волноваться из-за тебя. Тебе надо взять себя в руки – посмотри, какой он сильный. Я умоляю тебя, пожалуйста, успокойся.
Он схватил меня за плечи и слегка встряхнул, голос его звучал успокаивающе, хотя в глазах застыла боль.
Я кивнула, хотя все, о чем я могла думать, – это Реми и страдания, которые ему приходится выносить, его бедному мозгу, его прекрасному телу, моей драгоценной святыне.
– Брук, я тоже переживаю из-за всего этого, понимаешь? Это причиняет мне страдания. Реми сильный, потому что такова его реальность. Он привык разбираться с ней, ведь другой жизни он не знает. Он никогда не жалуется на судьбу. Не показывай ему, что так страдаешь, или он сломается. Тебе не надо его спасать, просто будь с ним, когда он пытается спасти себя сам.
Призвав всю свою силу воли, я кивнула и смахнула слезы, пытаясь взять себя в руки. Я вытерла щеки, стараясь выпрямить спину, и в этот момент доктор и сестры сказали, что все закончилось.
Реми все еще находился под наркозом на столе. Они сняли с него маску и дали кислород. Я схватила его руку, когда они освободили ее, и, прижав к губам, поцеловала все костяшки, а потом вытерла с них свои слезы губами.
Как же друзья заботятся о нем и переживают за него…
Пит такой замечательный человек. Сердце мое разрывалось при мысли о том, что моя сестра не разглядела этого.
– Пит, моей сестре ты действительно нравишься, и я просто не представляю, что могло случиться, – прошептала я.
Он удивленно поднял брови.
– Что? Брук, мне она тоже очень понравилась, и эти чувства не прошли. Но я бы, например, не мог вот так просто бросить брата ради кого-то другого.
Молча кивнув, я смотрела на руку Ремингтона. Каждая мозоль, каждая линия на ладони… костяшки пальцев, красивые длинные пальцы, коротко постриженные ногти.
Я нежно погладила каждую линию на его ладони, подняла голову и посмотрела Питу в его карие глаза.
– В один прекрасный день ты тоже встретишь кого-то, и тебе захочется сделать что угодно ради нее. Пит, я буду о нем заботиться. Ты должен научить меня о нем заботиться.
Он улыбнулся и похлопал меня по спине.
– Хорошо, а до того времени я ни одному из вас не дам заниматься самодеятельностью.
Он положил руку на плечо Ремингтона, и я могла поклясться всем сердцем и душой, что он действительно считает себя его братом. Как в тот момент я хотела, чтобы мы с сестрой были так же близки.
– Брук, я сделал одну вещь, за которую мне очень стыдно, поэтому думаю, мне надо перед тобой извиниться, – неожиданно изрек Пит. При виде отчаяния в его глазах мне показалось, что в центре моего живота появился ледяной кубик.
– Когда ты сбежала, ему было так плохо. Его держали в больнице, чтобы предотвратить самоубийство, и когда он слегка пришел в себя, продолжали давать ему успокоительные, потому что он крушил все вокруг и рвался тебя искать. Его пичкали антидепрессантами, но они не срабатывали, впрочем, с такими пациентами, как Ремингтон, у которых наблюдается быстрая смена состояний, это вообще плохо работает. Поэтому пришлось прибегнуть к столь радикальному средству. В течение нескольких недель он проходил эту процедуру не один раз, чтобы прийти в нормальное состояние. – Пит взглянул на меня, а я стояла и смотрела на него, не в силах произнести ни слова после всех потрясений этого дня, и, кажется, даже не дышала.
– После первых трех сеансов ему стало лучше, поэтому его выписали, но еще пару недель пришлось повторять процедуры через день. Все это время он по-прежнему пребывал в депрессивном состоянии. И мы притащили ему женщин. Целых четырнадцать.
У меня защемило сердце при упоминании об этих женщинах. Я почувствовала, как в моем сознании тут же выросли защитные барьеры, и я невольно схватилась за живот. Мой мозг кричал: «Я не хочу этого знать! Я отказываюсь это знать!»
– Я заставил всех этих женщин, – тем временем продолжал Пит, – подписать соответствующие бумаги о неразглашении информации, где подразумевалось, что они не будут делать фотографии и обязаны использовать надежные противозачаточные средства. Однако через полчаса общения с ним они все выходили из номера с неиспользованными презервативами, утверждая, что им не удалось привлечь его внимание и он даже не соизволил поднять голову с подушки. Реми послал их всех куда подальше.
Я продолжала смотреть на него в недоумении. Пит потер лицо рукой и добавил:
– Он с ними ни разу не переспал, Брук, как мы ни старались его уговорить. Он сходил с ума, прочитав твое письмо, только о нем и думал, читая и перечитывая его бесконечно. Когда он, наконец, вышел из того состояния и глаза его приобрели голубой цвет, он ничего не помнил. Может быть, из-за того, что тогда находился в депрессии, а может, это был побочный эффект шоковой электротерапии. В общей сложности он прошел двенадцать сеансов. Понимаешь, Брук, мы едва его не потеряли. Мы с Райли были жутко на тебя злы. Поэтому мы сказали ему, что он вовсю развлекался со всеми этими женщинами.
– Пит! – воскликнула я в полном ужасе.
– Прости. Но мы хотели, чтобы он вспомнил, каким он был до срыва, еще до знакомства с тобой. Чтобы он мог понять, что на свете есть тысячи женщин, помимо тебя. – Он пожал плечами и умоляюще посмотрел на меня. – Но как бы мы ни уверяли его, что он может прекрасно прожить без тебя, он отказывался жить по велению разума – уж так он устроен. Он выслушал все про свои мнимые похождения с женщинами, не произнеся ни слова, а потом принялся собирать вещи, заявив, что собирается лететь в Сиэтл, и велел нам забрать твою сестру из реабилитационного центра, чтобы отвезти ее к тебе. Вот так обстоят дела. Мы – я и Райли – соврали ему, и это меня просто убивает. И как только он узнает правду, он никогда больше не будет нам доверять.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
