Книга Империя Амариллис - Дориана Кац

Девушка всё ещё не могла привыкнуть к его небрежности. Король совершенно не соблюдал правил королевского дворца. Обращаться к ней в такой манере не мог даже отец, но Клауд будто бы не замечал её недовольства, когда он использовал сокращение от её имени.

— Я хочу шоколада. — Скупо ответила принцесса. — Белого. Вы сможете это организовать?

— Я могу подарить тебе целую провинцию в горах, — усмехнулся он. — А уж плитку белого шоколада достать точно сумею. Пусть принесут всё на балкон, Фреель.

— Как прикажете, господин. Вам доставить документы, что вы просили? Госпожа Валеас уже всё подготовила.

— После завтрака, — он протянул руку, предлагая принцессе проследовать вместе с ним. — Ты не против моей компании?

— Это ведь ваш дворец, а я ваша поданная. Вам не нужно спрашивать моего желания.

✵❂☪❂✵

Сидя в плетёном кресле, Амантея слегка поёжилась. Взять с собой накидку было бы не самой плохой идеей, но та позволила себе выйти на балкон только лишь в просторной белоснежной ночнушке. Ветер не был колким, но становился достаточно прохладным. Пусть в Катриаре и царила вечная весна, но определённые изменения в ней тоже происходили. Пока за магическим куполом менялась погода, ветра приносили в здешние чертоги отголоски тех земель.

— Ваше величество, — Клауд укоризненно посмотрел на девушку. Он всё ещё пытался отучить её от всех королевских формальностей. — Клаауд, — слегка протяжно, промямлила та. — Почему вы не пришли сегодня в покои?

— Я был в них, — не отвлекаясь от созерцания горизонта, ответил король.

— Вы провели всю ночь в кабинете.

— Это моя работа, Тея. Я не могу по-другому.

— Но сон никто не отменял, — не понимая, возмутилась принцесса.

Клауд лишь пожал уставшими плечами. Видя, что кружка Амантеи опустела, он взялся за чайник. Девушка скупо поблагодарила его кивком.

— Солнце империи, — Клауд скрестил ладони и положил свою голову поверх. — Ты же понимаешь, что я не могу спать с тобой в одной постели?

— А вы понимаете, что однажды меня обвинят в отсутствие наследников? Вам никто таких обвинений не предъявит, а вот я серьёзно помучаюсь с ними. — С величественным тоном переспросила девушка.

Невозмутимость в её тоне, заставила короля рассмеяться. Принцесса вообще вызывала в нём бурю необъяснимых эмоций.

— Никто не обвинит тебя в этом. В Катриаре есть и иные ветви, которым может перейти власть после моего отречения или смерти.

— Отречения? — Амантея отломила кусок белого шоколада и положила его в рот.

— Недолго мне осталось быть королём. — видя удивление принцессы, он пояснил. — Как бы не противилась твоя сестра, однажды, она взойдёт на престол. Просто её время пока не пришло.

— Значит вы не верите в пророчество?

— Я собственными глазами видел, как менялись манускрипты, когда герои из пророчеств погибали. Их участь перекладывалась на следующего смертника. Так же видел, как люди, коим никогда не было суждено выполнить волю сказаний, совершали то, о чём говорили старцы. Это пророчество — навязанная судьба. Миракал вольна делать то, что ей заблагорассудится.

— Если признаться честно, то я ни разу не слышало это сказание. Я только знаю, что там говорится о погибели моей семьи и падении моего королевства.

— Этому пророчеству уже не первый год. И его можно было достать из пыльных шкафов ещё сто лет тому назад, но почему-то покойная госпожа Корделия решила, что его время пришло именно на веку её дочери. А моя тётушка — Ария, донесла волю своей госпожи и растила Миракал под этой эгидой. Я не раз говорил ей, что тем самым она поломала малютку. Только никто меня не слушает. В писании говорится: «На закате эпохи человечества, когда Древние вновь ступят на земли Катриары, империя придёт к началу конца. Дитя, избранное Богом, свершит правосудие, неся в мир тепло и свет. Свергнув тьму, та осветит собой небосвод. А на её костях будет построена новая империя, где имя её будет запечатлено в столетиях…». Как видишь, никто не называет имён. И нигде не говорится, что речь идёт о клане Кирс или о Миракал.

— Тогда почему же в Тартарии…, — задумалась Амантея, действительно не видя в пророчестве опасности. — И почему мой отец так страшится этого пророчества?

— Миракал озлоблена на ваш клан, пусть и сама носит под кожей его кровь. Никто, кроме Арии, не расскажет тебе, что приключилось в ту ночь, когда госпожа Корделия дожила своей век. Моя тётушка не любит вспоминать те моменты. Но я знаю одно — она до сих пор скорбит. Женский дворец полностью посвящён памяти Корделии.

— Отец редко упоминал свою первую жену. Он вообще редко со мной разговаривал. Но однажды он упомянул, что принцесса Катриары сбила его с истинного пути.

— Возможно в чём-то он прав, — лицо Клауда помрачнело. — Корделия была намного жёстче, чем её описывают. Мало кто упоминает, что она казнила собственного брата….

— Она что?! — ужаснулась Амантея, пролив на себя чай и вскочив со своего места. — Боже, какая я неуклюжая!

Клауд подскочил к ней молниеносно, взволнованно хватая за руку.

— Не обожглась? — хватка короля стала сильнее.

— Всё в порядке. Только сорочка отправится в прачку раньше, чем планировалось.

— Главное, чтобы ты не обожглась и на твоём теле не осталось шрамов

— Он был остывшим, ваше Величество, — Амантея нежно коснулась предплечья Клауда, освобождаясь от его рук. — Можете так не переживать.

— Извини, — возможно принцессе показалось, но на щеках у того выступил румянец. — Я привык постоянно вытягивать Сциллу из неприятностей, вот и встревожился не на шутку.

— Я напоминаю вам вашу сестру?

— Разве что лёгкостью и стремлением к всему неизведанному. Я распоряжусь, чтобы вам подали одежду.

— В этом нет необходимости, в комнате есть пара запасных платьев. — Принцесса сделала лёгкий реверанс. — Я вернусь через пару минут. Не возражаете?

— А слуги? — Клауд слегка склонил голову набок. Эта привычка напомнила ей о таком же жесте со стороны её сестры. — Позвать кого-то? Фреель сию же минуту приведёт ваших служанок.

— Не стоит. Я и сама прекрасно справлюсь, — ответила принцесса, прячась в покоях, но потом вновь возвращаясь на балкон. — И спасибо за беспокойство, Клауд. Я ценю это.

Когда Амантея вернулась, Клауд был слегка удивлён. Вместо привычного простого платья на принцессе были надеты обтягивающие чёрные брюки и огромная зелёная рубашка с пышным жабо. Это была его рубашка.

— В каком шкафу ты брала вещи? — улыбка вновь появилась на его лице. Теперь он её уже не скрывал.

— В том, что стоит в спальне. Разве это не мой шкаф? — принцесса оглядела себя со всех сторон. — Только вот все рубашки, что висели в шкафу мне велики…