— Какое дно, Скиф?! Как я, по-твоему, должен был его увидеть? Я пошевелиться боялся, думал, рухну! Говорил же, с детства высоты боюсь!
— Ясно-понятно. Я-то думал, что ты исполняешь… Ну, тогда оставайся. Хорошо тебе повисеть. А я полез вниз.
Парень зашевелился и брякнулся на землю вслед за мной. Ощутив твердь под ногами, прошептал:
— Сколько я из-за тебя выгребать буду, а, Шеппард? Что в Сковородке, что здесь. От тебя одни неприятности! — Фыркнув, он запрокинул голову: — Наверх никак не выбраться, там корней нет. Придется идти вдоль расщелины. Интересно, куда оно ведет?
— Скоро узнаем, — проговорил я и двинулся вперед, раздвигая корни.
Дно расщелины то расширялось так, что мы проходили вдвоем, то сужалось настолько, что Полидевк едва протискивался. Пока плелись, далеко вверху, где виднелась темно-серая полоска прояснившегося неба, высыпали звезды.
Наконец корни закончились, справа и слева возвышались относительно гладкие стены, и я топал, скользя ладонью по холодным камням, пока рука не провалилась в тоннель. Правда, шел он вглубь и больше походил на звериную нору.
— Лезем?
Большой По, встав рядом, вгляделся в дыру и замотал головой:
— Я туда не полезу! Могу застрять! Прикинь, если так случится, а потом явится хозяин норы! Какой-нибудь мерзкий скорпион-переросток!
— Как хочешь.
Усталость накопилась, спорить не было сил. Молча я залез в дыру и пополз, обдирая руки и колени. Чертыхаясь, следом, раздевшись до трусов, ввинтился Полидевк. Он потребовал с меня клятву, что я его не оставлю, если он застрянет, а если вытащить не удастся, убью. Его ругательства так меня достали, что я искренне заверил, что прикончу его с огромным удовольствием.
Чем дальше мы ползли, тем выше поднимался ход. В паре мест я застревал, и тогда Полидевк подталкивал меня, уперевшись головой, а потом уже мне приходилось тянуть его, как луковицу, пока он крепко хватался за мою ногу.
Каждая минута в полной темноте и тесноте тянулась так долго, что наш путь, казалось, длился вечность. Большой По полз молча, только пыхтел и ойкал, получая ссадины и царапины. Я двигался, стиснув зубы, и обреченно готовился к тому, что впереди тупик. Вот тогда уж мы точно встрянем, не представляя, как отсюда вообще выбираться.
Однако то ли богиня удачи подсобила, то ли просто так сложилось, но никакого скорпиона или паука мы не встретили, Большой По не застрял, и спустя полтора часа мы достигли конца тоннеля, выбрались на поверхность и оказались среди деревьев.
— Прямо к Радужной долине выползли, надо же, — удивился приятель. — Походу, Фортуна и впрямь на твоей стороне, Шеппард.
— Скиф, о’кей? — дал я выплеснуться накопившемуся раздражению. — Сколько можно обращаться ко мне по фамилии, Чоу?
— Понял, Скиф. Извини, привычка.
В темноте мы вышли из леса. Липкий непроницаемый туман залил долину, поглотив строение «Лавки ремесленника», о котором напоминала только треугольная верхушка крыши. Рядом, метрах в двадцати, светились окна второго этажа, которого полдня назад там не было.
— Смотри, — указал на него Полидевк. — Достроили таверну. Оставайся здесь, я схожу и проверю, нет ли там «детей».
Оценив свой объем жизни — на час Мимикрии должно было хватить, — я остановил его:
— У меня другая идея. Достань-ка свой меч и воткни его в землю. Если получится, затащишь меня в таком виде.
Он сделал, что я попросил. Я сомневался, удастся ли, но получилось. Я мимикрировал под массивный двуручный меч, а Большой По, похоже, не только поднял меня, но и закинул в инвентарь, потому что я оказался в великом ничто, где вдали от меня плавали доски срубленного другом дуба.
Не знаю, сколько это продолжалось. Я мнил себя мечом, тяжелым и огромным, таким, каким рубят головы драконам и гидрам, тем, кто несет смерть ради справедливости или наживы, или из обычной прихоти владельца, охваченного жаждой убийства. Кровь, больше крови! Я пил и не мог насытиться…
— Все, Скиф, мы в безопасности, — из далекого далека донесся голос Большого По. — Я сплавил вендору древесину и снял личную комнату в таверне. Становись человеком, ну! Давай же!
Усилием воли я отменил действие навыка. Медленно-медленно сознание возвращалось ко мне. Друг что-то говорил, теребил за плечо, тыча пальцем в угол комнаты.
— Смотри, что здесь! Как такое возможно?
Подняв голову, я нехотя посмотрел туда, куда он указывал. Там стоял тренировочный манекен.
Легендарный тренировочный манекен.
Подлинный Му Жэнь Чжуан, подаренный мне Иритой и оставленный мною в личной комнате замка «Пробужденных».
Глава 16. Пространство Скифа
Показалось? Это же невозможно! Всмотревшись в профиль деревянной куклы, я убедился, что мне не чудится, и произошло кое-что настолько же странное, насколько и окрыляющее.
Подлинный Му Жэнь Чжуан
Легендарный манекен.
Этот тренировочный манекен для мастера боевых искусств создан из опавшей коры Иггдрасиля, Древа жизни, легендарным гранд-мастером Вин’Чуну, добившимся звания как в безоружном бое, так и в плотницком деле.
Уровень всегда превосходит уровень тренирующегося на 1. Развитие навыков и приемов происходит в три раза менее эффективно, чем в бою с настоящим противником.
Прочность: неразрушим.
— Еще одно доказательство того, что в Дисгардиуме жил китайский народ! — указывая на тренировочный манекен, осклабился Большой По. — Подлинный Му Жэнь Чжуан! Что ты скажешь на это, Алекс Шеппард?
— И что это значит, Уэсли Чоу? Как переводится?
— Деревянный манекен, — пожал плечами он. — Что это еще может значить? Хотя постой… На кантонском диалекте перевод немного другой: деревянный человек-столб.
— Человек-столб? Типа как Человек-паук? Только столб?
— Вроде того, — отмахнулся Полидевк и подошел к манекену. — Откуда ж ты такой красавец взялся?
Тыкнул в него кулаком, манекен сделал зверскую рожу и крутанулся так, что его палка-рука отправила Полидевка в нокдаун. Вскочив, мой друг отбежал на безопасное расстояние, развернулся и с подозрением прищурился.
— Клянусь долголетием моей бабули, когда я вошел, человека-столба здесь не было. — Он огляделся, и его лицо слегка побледнело. — Мать твою, Алекс, это точно с тобой как-то связано! Ты только посмотри!
Повисев безжалостным и кровожадным двуручным мечом в великом ничто, я слегка потерял ориентацию в пространстве и владение телом. Поднявшись, я расправил плечи, похрустел суставами, покрутил головой, разминая шею… и от удивления сел туда же, где стоял — как раз на шелковый пуфик, который тут же принял форму моего тела.
