Город Де-Мойн, Айова, США. Январь 1956.
Стучат по Гранд-Авеню тяжелые армейские ботинки.
Марширует строй коротко стриженных парней. Одеты в полувоенное, с «орлиными» кокардами – хищный птиц такого же вида, как на погонах полковника Армии США. Эмблема «Американского Легиона», в отличие от «Воинов Христа», у которых символ, белый крест (но не такой, как у куклуксклановцев, а похожий на скрещенные мечи). Конечно, «воины Христа» считаются более респектабельными – туда не зазорно записаться и такому человеку, как мэр, судья, шериф – а самыми первыми в их рядах были армейские капелланы, прошедшие Китай и Вьетнам, и вынесшие оттуда свой Первый Догмат, «убей красного, спаси его душу от дальнейшего грехопадения». Есть еще «минитмены» – на которых и Легион, и «христоносцы» смотрят чуть свысока: неотесанная деревенщина, реднеки, больше озабоченные тем, чтобы стать «partisans», когда Америку захватят коммунисты – а не искоренением красной заразы, чтобы такого не случилось никогда! Ну а Легион более демократичен: раньше в него брали лишь отслуживших в Армии или на Флоте, ну еще в полиции или в пожарных, или детей и иную родню заслуженных ветеранов, которые могли бы поручиться – а начиная с прошлого года стали принимать любого, было бы желание и рекомендации. Считается, что казна Легиона собирается исключительно из взносов его членов – но слухи ходят, что гораздо больше поступает от неких важных персон, имена которых лишь «генералам» Легиона известны. И эти неназванные джентльмены очень заинтересованы, чтобы в Легионе было больше людей – как в настоящей армии.
И звания в Легионе подобны армейским – «сержант» отвечает за улицу или квартал, «лейтенант» за город, «капитан» за округ. У каждого уважающего себя легионера оружие – кастет, дубинка, нож, или даже пистолет в кармане и дробовик на плече – а если потребуется, то и «гаранды» и «томпсоны» появятся, полиция в курсе и относится с полным одобрением, ведь иметь оружие, это святое право каждого американского гражданина, а уж ради защиты страны от коммунистов, так это святое дважды! Разбившись на патрули по трое, по пятеро, по десятку, легионеры в свободное от работы время ходят по своей территории, высматривая, не завелись ли тут коммунисты или им сочувствующие… даже жалко, что не попадается никто! А раз в неделю, по воскресеньям, у «Воинов Христовых» служба в соборе (Истинной Христианской Церкви – где не только скучная проповедь, но и выпивка, и музыка, и танцы с мисс), а у Легиона – парад! Чтобы весь город видел, защитники бдят! И особы женского пола тоже смотрят с тротуара.
– А мой-то смотри, в первом ряду!
– И мой. Вместо того, чтобы дома. Или со мной пройтись.
– Зато коммунисты не придут. И наш дом не отберут.
– Они сюда свою Бомбу сбросят. За эту неделю сколько атомных тревог было – две или три? И каждый раз ужас – это снова учебная, или уже?
– Убежище себе купи, и не бойся! У нас на дворе вырыли. Последняя модель «Уолл-Тег», на четверых, фильтры и все запасы на десять дней. И всего за полторы тысячи!
– Так дорого?[43]
– Мэри, так когда сюда упадет русская Бомба, вся твоя собственность превратится в пепел! А с убежищем ты и Джо хотя бы останетесь живы! Возьмите кредит, лет за десять расплатитесь.
– Проклятые комми, за что они хотят всех нас убить? Что мы им сделали плохого?
– Вот потому твой Джо в Легионе – чтобы они сюда не пришли.
Маршируют бравые американские парни. Полиция не вмешивается, лишь смотрит. А то было недавно, что сгоряча и по излишнему старанию, заезжего коммивояжера, показавшегося подозрительным, отоварили до смерти. Виновных конечно, оправдали – но осадочек остался, так что велено отныне, чтоб без эксцессов. Если ниггер попадется, по глупости не убравшийся с улицы, это дело другое – а приличных белых людей не трогать, без очень серьезного подозрения, что скрытый коммунист или русский шпион.
Да разве эти позволят – чтобы коммунисты, и в нашем городе?
То же место, вечер того же дня.
Ли Сяовень, рожденный в Шанхае, был доволен жизнью – еще утром этого дня.
Что делал китаец в штате Айова – а не на Западном побережье, где во всех значимых городах уже выросли чайнатауны? Ну, во-первых, конкуренция – хотя китайские блюда входили в моду в Америке и приносили хорошую прибыль, когда рестораны (многие из которых в действительности не поднимались выше уровня дешевых забегаловок) на каждом углу, это не есть хорошо. А во-вторых, где много китайцев, там обязательно появляются крепкие парни с татуировками дракона (знак «триад» или им подобных), и поначалу вежливо укажут, что «все соотечественники должны помогать друг другу – надо делиться» – и ты будешь им платить, и никуда не денешься, иначе очень скоро твое мертвое тело найдут в очень непотребном виде, а может, и не найдут вовсе – и американская полиция лишь ограничится регистрацией сего печального факта. Ну а быть единственным (почти) китайцем в округе, гораздо выгоднее – особенно если ты свободно говоришь по-английски (Шанхай город интернациональный, и отец Ли Сяовеня не поле пахал, а торговлей занимался), и можешь сойти почти что за своего. Конечно, полностью равным ты никогда тут не станешь, но какая разница, если твой товар хорошо покупают?
Ресторан «Золотой дракон» – не на самой Гранд-Авеню, но всего в двух кварталах от нее. Зная, как важна реклама, Ли Сяовень не пожалел потратиться на вывеску – дракон вышел, как живой. И главное, кормили тут очень вкусно и совсем недорого! Штат состоял, кроме хозяина, из сторожа Джо (он же вышибала) и четырех «боев»-негритят (в роли официантов, уборщиков, и вообще, «подай-поднеси»). А за кассой Ли сидел сам (и он же, в относительно свободное время, готовил блюда). Отчего повара не нанять? Ну во-первых, найти здесь еще одного повара-китайца было проблематично. А во-вторых, был тут секрет, о котором посторонним (а особенно, клиентам!) лучше не знать.
Китайская кухня отличается своей причудливостью (в отличие от японской, где главное, это естество). Ингредиенты подвергаются столь вычурной обработке, что, выложенные на тарелку, часто даже не могут быть опознаны, трудно по виду блюда понять, что было в основе. Другая особенность, что китайцы никогда не бывали чрезмерно щепетильным народом в вопросе пищи – иначе было бы просто трудно прокормиться столь большому числу людей. А потому, и дохлая собачина, кошатина и крысятина – тоже есть в списке исходного сырья для блюд. Равно как и то, что другие рестораны выбрасывают как испорченное – истинный китайский кулинар из чего угодно может сделать то, что купят и съедят, да еще и похвалят! Ну а мальчишкам за найденное на помойках, можно платить совсем немного. Особенно если они чернокожие – нет, Ли Сяовень не был расистом, но если работники-негры обходятся намного дешевле белых, зачем упускать такой случай?
