пока не готовы к таким резким переменам в жизни.
— А ты, значит, готова? — Макар не понимал, то ли это тупой розыгрыш, то ли ошеломляющая правда.
— Да, я подумала, посоветовалась с папой и согласилась. Ему там будет хорошо. У нее большой просторный дом, помощники по хозяйству… за папой тоже будет надлежащий уход. И для меня найдется работа по специальности, у нее есть связи в этой сфере.
— Еще вчера, когда я был в Светлоградске, ты про эту тетку знать не знала!
— Она позвонила сегодня рано утром.
— И что, ты вот прямо с ходу, за несколько часов, приняла такое важное решение? — он все никак не мог поверить, что она это серьезно.
— Да, приняла. Слишком много плюсов, чтобы отказываться, — подтвердила Динка.
И тогда Макар наконец задал вопрос, ответ на который так боялся услышать:
— Но… как же я?
Динка молчала.
— А наши планы о твоем будущем переезде в Москву? — продолжал он.
— Я не могу, Макар, — наконец отозвалась она. — Извини.
— Не можешь? — он почувствовал, что задыхается от ярости и бессилия. — Не можешь?! А в Краснодар — смогла? И все эти отмазки о том, что твоему отцу комфортно только в собственном доме… это был всего лишь предлог?! А то, что было у нас с тобой — для тебя это совсем ничего не значит?!
— Было круто, — откликнулась она после заминки. — Честно. Спасибо, мне правда было очень хорошо с тобой. Но давай смотреть в глаза реальности — мы не можем быть вместе.
— Не можем или не хотим? — перебил он. — Выражайся точнее, пожалуйста.
— Не все в мире подчиняется нашим желаниям, Макар, — отозвалась она. — У тебя все так легко и просто…
— Да нет, это ты все усложняешь! — заорал он. — Когда я предлагаю уехать со мной, ты придумываешь тысячу причин и отговорок… А когда тебя зовет какая-то малознакомая, фактически посторонняя тетка, ты вприпрыжку бежишь паковать чемоданы! Ты всегда учитываешь чьи угодно интересы — отца, который вертит тобой, как хочет, сестры, которая с детства завидует тебе и тупо использует…
— Тем не менее, это мои близкие люди. Других нет, — откликнулась она ровным голосом.
— Получается, что я в круг близких и дорогих тебе людей вообще не вхожу? На меня и мои желания можно наплевать и не принимать во внимание?
— Так будет лучше, — с нажимом произнесла Динка. — Пойми, пожалуйста…
— Не хочу ничего понимать! Я хочу быть с тобой, ясно? — Макара буквально трясло от злости и нежелания понять и принять Динкину позицию. — Бл…, ведь еще вчера вечером все было хорошо, мы строили планы, а сегодня ты такое мне заявляешь! Это вообще нормально, нет?!
Динка молчала.
— Короче, я сейчас поеду в аэропорт, — устало выдохнул Макар. — К вечеру буду у тебя, и мы погово…
— Нет!!! — резко перебила она его. — Не надо приезжать! Ты меня все равно не застанешь.
— Как это не застану?
— Макар, я… уже купила билеты в Краснодар, мы практически на чемоданах сидим… — то ли ему показалось, то ли ее голос все-таки дал слабину, едва заметно дрогнув.
— Какие, на хрен, чемоданы?! — он реально убил бы ее, если бы она находилась сейчас рядом. — Что за идиотская спешка! Что за… мать твою, Дин, что ты творишь?! — он редко прибегал к ненормативной лексике, но сейчас мог разговаривать только матом. — Что вообще происходит? Ты от меня бежишь, что ли? Зачем? Тебе еще самой не надоело меня мучить?
— То, что было между нами… было классно, но осталось в прошлом, — сказала она еле слышно. — Дважды в одну реку не войдешь. Вместе мы с тобой быть не можем. Есть вещи, которые нужно просто принять и смириться.
— Не хочу принимать! — крикнул он. — Я. Не хочу. Принимать это дерьмо! Я хочу, чтобы ты была со мной. И ты тоже этого хочешь, я же знаю!
Динка снова замолчала.
— Многие вещи с первого взгляда кажутся невозможными, но на самом деле мы можем все изменить! — сказал он, стиснув телефон до боли в пальцах.
— Не все, — откликнулась она наконец. — Некоторые обстоятельства нам не по зубам. Это так же невозможно, как тебе вернуться под купол, например. Это данность! Печальная, но неизбежная.
Он все еще не мог поверить в то, что это конец. Что Динка определилась и не собирается менять принятое решение.
— Ну хорошо… — сказал он наконец после мучительной паузы. — Оставь мне свой адрес в Краснодаре. Я прилечу туда. Мне надо тебя увидеть, понимаешь? Я хочу просто посмотреть тебе в глаза и заново услышать всю ту чушь, что ты мне сейчас наболтала.
— Нет, — твердо сказала Динка, — адрес я тебе не дам.
Он чуть не задохнулся.
— Что?!
— И номер телефона поменяю. Я не хочу, чтобы ты приезжал, Макар, — сказала она. — Это совершенно ни к чему. Я уже все решила.
Макар в бессилии опустился прямо на пол, чувствуя, как закололо в груди.
— Ты решила… — повторил он заторможенно. — За нас двоих, да?
— Так будет лучше. Не надо пытаться меня искать, Макар.
Он еще долго что-то сбивчиво и горячо говорил в трубку, убеждая ее, уговаривая, умоляя и даже угрожая… и только спустя какое-то время понял, что его никто не слушает — Динка давно отключилась.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ
ЧАСТЬ III
Я люблю эти русские горки, когда слезы сменяются страстью,
вот недавно мы били посуду, а теперь разрываем одежду…
Да, я есть тот наркоман, что не может прожить без контраста,
ну давайте, кидайте камни, сжигайте, топите, режьте…
(Полина Шибеева)
* * *
Первый раз в жизни Макар напился — просто в хлам. Его сознание упорно отторгало случившееся, не желало с ним смиряться, а боль буквально выжигала изнутри, не позволяя сделать даже вдох.
Хотелось тупо забыться. Он слышал, что алкоголь помогает — и похрен, что завтра будет плохо, зато сейчас можно было хоть немного отвлечься от этой боли, погрузившись в пьяный дурман.
Легче почему-то не становилось. Его кидало из крайности в крайность, от «люблю» до «бл…ь, сука, как же я тебя ненавижу». Макар сбился со счета, сколько раз он хватался за телефон, безуспешно пытаясь в очередной раз дозвониться или отправить сообщение. Только спустя какое-то время он наконец сообразил, что, скорее всего, Динка внесла его номер в черный список… К тому моменту мир уже вообще потерял четкие очертания, голова кружилась, и Макар сам не понимал, где реальность, а где — его алкогольный бред. Когда телефон вдруг сам зазвонил,
