Дверь снова отворилась, и вышел Элль. Так это он, он был у нее, он, заманивший его на полюс, он…
Элль спокойно шел, не замечая Торма. Вблизи стоял блестящий экипаж. Он сел в него и поехал.
Торм решительно повернулся и под дождем направился к вокзалу. Ночной поезд доставил его во Фридау.
Он сказал Грунте, что передумал и хочет подождать, пока выяснятся окончательно намерения марсиан и не вернется из Тибета посланный туда воздушный корабль. До этого времени он решил продолжать скрываться. Грунте предложил ему пользоваться попрежнему спокойным убежищем обсерватории.
Вскоре Грунте посвятил Торма в свои уже давно подготовлявшиеся замыслы. Это были намерения организовать "Лигу Человечества", долженствующую объединить все культурные нации в лице их духовных вождей. Торм встретил эту идею горячим сочувствием, и они вместе составили воззвание с лозунгом: "Марсианская культура без марсиан!"
Этим они коснулись струны, тотчас отозвавшейся в душе народов. Миллионы и миллионы голов и сердец жили теми же мыслями и теми же чувствами, – нужно было только их оживить. Слово было найдено и произнесено! Не сентиментальное братство народов, а объединение всего человечества, основывающееся на разумной идее! В образовавшиеся центры потекли бесчисленные выражения сочувствия и обещания поддержки. Огромной важностью этой культурной задачи объединялись все политические и экономические партии. Выло ясно, что "Лига Человечества" скоро станет мощною силою, с которою нельзя будет не считаться.
Однажды под вечер, когда совсем уже стемнело, Торм и Грунте сидели за ужином. Вошел служитель и доложил, что две дамы спрашивают доктора Грунте. Ассистента в этот вечер не было, и Грунте было очень неприятно, что его лишат возможности сделать наблюдения, да еще дамы. Он велел сказать, что не может сегодня разрешать осмотр обсерватории. Служитель ушел, но сейчас же вернулся в величайшем волнении:
– Что там? – спросил Грунте.
– Эти дамы с Марса, – ответил слуга, протягивая узкую визитную карточку.
Выражение лица Грунте сразу изменилось.
– Проси их в библиотеку и скажи, что сейчас приду.
– Это Ла и Зэ, – сказал он, обращаясь к Торму, – те две марсианки, которые так много заботились о нас с Зальтнером. Я им очень многим обязан. Я должен их принять. Вы пойдете со мною?
– Это мне будет интересно. Эта Ла была в очень хороших отношениях с моей женой, когда та была на Марсе. Но ведь она также приятельница Элля. Неизвестно еще, что значит их приход. Узнайте сперва, что они хотят.
Торм посмотрел в окно.
– Прояснилось, – продолжал он. – Знаете, что я сделаю. Я буду заниматься наблюдениями. Дамы меня не знают, а там в темноте они меня вообще не разглядят… Ну, идите же!
Грунте вошел в библиотеку с самым любезным выражением лица и приветствовал Ла и Зэ по-марсиански. Завязался оживленный разговор. Грунте хотел подробно рассказать о своих научных изысканиях, которые он предпринял с помощью материалов, присланных Ла с Марса, но Ла сразу же спросила его о Зальтнере.
– Я скажу вам, что мы знаем, – сказала Ла, – ему угрожает опасность, на-днях его начнут разыскивать воздушные корабли. А я уверена в его невиновности.
Грунте стал серьезным. Он видел по выражению лица Ла, как сердечно и тепло относится она к его другу.
– Другу Зальтнера радостно это слышать от вас, – сказал он. – Я знаю, что Элль охотно помог бы ему, но он связан своим служебным долгом. Но как можно нам предотвратить опасность? Уже завтра может случиться несчастье.
– Завтра! – испуганно перебила его Ла. – Почему завтра? Что вы знаете?
– Я получил телеграмму от одного из его друзей. На его розыски уже посланы два воздушных корабля. Розыски должны были начаться сегодня. Но погода помешала им: горы покрыты облаками. Завтра же, по всем имеющимся данным, должна быть ясная погода.
– Можете вы сказать, где находится Зальтнер?
– Точно не могу. Мы знаем только, что это в горах к югу от долины Этч, выше Боцена, недалеко от Нонсберга. Вы можете посмотреть по специальной карте.
Он начал объяснять Ла карту.
– Можете вы мне одолжить эту карту?
– Охотно, но на что она вам?
– Я вам уже говорила, что мы с Зэ путешествуем по Европе. Может быть, мы решим посмотреть эти области. Кстати, я позволила себе распорядиться, чтобы корабль прибыл за нами сюда. Он скоро должен быть. Госпожа Торм сказала нам, что вы сами спускались здесь в саду, так я думала…
Ла говорила спокойно. Ее глаза встретились со взглядом Грунте. Тогда Грунте молча сложил карту и передал ее Ла.
– Не хотите ли рекомендацию к знатоку тамошней страны? Вас, как Нумэ, могут не очень радушно встретить.
– Мы ведь будем только парить в воздухе. Нам достаточно карты.
Она поднялась.
– Не хотите ли познакомиться с обсерваторией? С платформы вам будет хорошо видно прибытие вашего корабля.
Они прошли несколько комнат и поднялись под купол. Грунте давал объяснения.
У направленного к звездному небу рефрактора стоял Торм, занятый своей работой. Он бегло поклонился. Зэ пристально смотрела на него.
– А вы ничего не знаете о слухах, – вдруг обратилась она громко к Грунте, – будто бы Торм вернулся, но где-то скрывается?
При этих словах Торм низко нагнулся над инструментом, но Зэ ясно видела, как, его рука у винта дрожала.
– Какие слухи? – спросил Грунте, но в это самое время все осветилось ярким светом.
– Это мой корабль! – воскликнула Ла. Он освещает местность, чтобы спуститься.
Зэ устремила свой взгляд на Торма, который быстро удалился.
– А моему ассистенту он испортил съемку, – добавил Грунте.
Обе дамы спустились вместе с Грунте. Яхта уже находилась на площадке. По небу, сияя ярче других звезд, совершал свой путь красноватый Марс.
XLIV. Спасение
Верный Палаоро поднялся ночью в горы, чтобы сообщить Зальтнеру о прибытии двух воздушных кораблей. Они обследовали каждую гору и долину, не минуя ни одного дома, ни одной хижины.
На утро Зальтнер с проводником отправился на поиски возможно более скрытого убежища в лесу. В этот день не могло быть и речи об опасности быть найденными: густой туман покрывал горы. Хижины угольщиков и дровосеков были до крайности примитивны. Наконец, им удалось найти строение, которое кое как можно было бы приспособить для жилья. Они вернулись в домик госпожи Зальтнер, чтобы на следующий день перенести ее во вновь найденное место. Это было, конечно, сопряжено с опасностью, так как раньше, чем достигнуть леса, нужно было пересечь большое безлесное плато.
Перед восходом солнца Зальтнер вышел из дому. Небо было уже озарено розовым блеском. Море белого тумана покрывало всю местность, и только вершины гор высились, как острова.
