***
- Тетко Миросю, тетко Гривдо! Еду-ут!
Снова, как и летом, по Ятвежи разносился многоголосый детский крик. Четверо воинов вьехало в широко распахнутые ворота, на ходу привествуя товарищей.
- Ну, как там? Что там? Расскажите! Ну хоть коротко!
- Потом, все потом. – Друзья отмахивались от сторожи, стараясь побыстрее попасть домой. – Сперва – старейшинам, остальное – потом.
- Ой, а у нас тут… А там…
Новости лились рекой, но Борута их уже не слушал. Вслед за ребятней, на ходу вытирая фартуком руки, бежала его Мирося. Лопнув себя с досады по бедру – разбегалась, словно девочка! – Борута бросил поводья кому-то из отроков и кинулся навстречу.
- Борутко! – Мирослава повисла у него на шее, болтая в воздухе ногами. – Вернулся! Вернулся, любимый!
Они целовались прямо посреди улицы, а собирающиеся сельчане старались смотреть в сторону, чтобы ненароком не сглазить счастье влюбленных. Завтра Ятвежь снова заживет по своим строгим законам, а сегодня пусть. Сегодня прощается многое.
Мирослава настойчиво тащила Боруту домой. А он шел. И даже не сильно упирался. Все равно без бани на совет старейшин его не допустят. Мало ли, чего он набрался там, по чужим каменицам. Вдвоем им удалось остаться только поздним вечером. Мирося уже спала, когда мужчины вернулись с Совета. Но почувствовав, как под Борутой прогнулась перина, Мирослава встрепенулась.
- Как же хорошо, что ты вернулся! – Она прижалась к мужу, словно надеясь задержать его в объятиях на всю оставшуюся жизнь. – Тут Скирмут такое рассказывал… Если бы ты не вернулся…
- Тш-ш-ш! – Борута осторожно приложил палец к губам жены. – Все же хорошо! Я же вернулся. И войны пока нет. И с пущанской стороны пока можно не ждать подвоха. И по весне достроим свой дом. И у меня уже даже домовой для этого дома есть…
Он шептал еще что-то, ласково уговаривая жену не волноваться. И правда, если все хорошо, не стоит тревожить лихо.
***
Ближе к рассвету мимо сторожи тихо прокрался плечистый мужчина. Вообще-то, Зубрович знал, что попроси он, ребята выпустили бы и так. Все же, не последний человек на Ятвеже. Но было что-то мальчишеское в этих играх в прятки. И вообще, дело, как говорится, молодое, незачем каждому знать.
Спрятавшись за подлеском, Небр Зубрович перестал отводить глаза. Теперь уже незачем. Остановившись ненадолго, он поклонился лесу, прося у Хозяина прощения за тревогу в неурочный час. Прислушался, словно ожидая ответа, и довольно кивнул. Потомбыстрым беззвучным шагом опытного лесовика двинулся в ту сторону, где после двух пожаров отстраивалась Ясновка.
Зубровичу тоже было кого успокаивать. И то, - решил он по дороге, - хватит уже по лесам шататься. Не дети малые, чай. У Боруты на Ятвеже Новой еще место на холме осталось. Хороший дом получится. На большую семью.
Конец
