— Вот это да, — не выдержал Крон, — а ты незаснул часом?
— Нет, — Максим покачал головой, — не заснул,я все видел довольно отчетливо, а еще богиня сказала, что я буду счастлив.
— И на каком же языке? — не удержался Крон.
— Не знаю, — Максим пожал плечами, — но японял.
— Не слушай его, — заявила Лара, — расскажиеще.
— Там удивительно, — повторил Максим, — а ещея встретил Санджама, и это было настоящим чудом.
— Санджама? — переспросил Крон. — И что жетут чудесного?
— Санджам — служитель храма, — продолжалМаксим. — Это удивительно, но он довольно хорошо говорил по-русски. Япоразился…
— Вокруг нас почти все говорят по-русски, —вставил Крон.
— Не перебивай, — попросила Лара, — если тебенеинтересно, то дай хоть мне послушать.
— Интересно — не интересно, — Крон покачалголовой, — к нашему делу это не имеет никакого отношения.
— А вот тут ты очень ошибаешься, — твердо заявилМаксим, — имеет, и самое прямое.
— Посмотрим, — буркнул Крон, но больше не мешал.
— Санджам сказал, — продолжал Максим, — чтобогиню Лакшми почитают в каждом доме. Когда девушка выходит замуж, то ейпреподносят статуэтку богини, которую она вешает над домашним очагом. Но воттолько покровительствует богиня не всем. Если человек совершает в жизни что-тодурное, то вместо Лакшми за ним начинает присматривать Алакшми. Сестра богинисчастья, которая приносит людям только несчастья. И сколько бы ни старалсячеловек, удачи уже не будет.
— И он в это верит? — Крон в упор смотрел наМаксима. — Знаешь, не обижайся только, но подобных сказочек о покровительствесвятых и у нас можно наслушаться. Необязательно ехать за этим в Индию.
— Конечно, — согласился Максим, — толькоСанджам сказал, что богиню счастья нельзя заставить себе служить и онаотворачивается от тех, кто способен на дурное дело. Санджам не сталпрепятствовать Дмитрию получить миниатюру Лакшми, но сказал, что у этогочеловека не только лживая внешность, но и лживое сердце. У него лицо грабителяхрамов, а таких людей карают уже не люди, а боги.
— Невероятно, — изумилась Лара, — ты ничего емуне говорил о двойнике?
— Нет, — Максим покачал головой, — неговорил.
— И ты веришь, что его действительно покараютбоги? — насмешливо спросил Крон. — Извини, но этот твой Санджам похожна юродивого.
— Возможно, — Максим не стал спорить, —возможно, некоторые так и считают, но мы с ним говорили почти всю ночь. В этомчеловеке какая-то необыкновенная мудрость, и еще рядом с ним чувствуешь покой.А знаете, какая его любимая книга, которую он читает постоянно?
— Ты лучше скажи, — перебил Крон, — откудаэтот Санджам знает русский. Чудеса, да и только, — он засмеялся, — вАнглию приезжаешь — по-русски говорят, в Индию — то же самое. Так откуда?
— У него отец учился в Москве, — ответилМаксим, — в Университете дружбы народов. Стал специалистом, вернулся вИндию, Санджама научил русскому. Так что тот с детства язык знает. Вот толькосам Санджам избрал другой путь. Хоть отец и советовал ему ехать в Россиюучиться, он не поехал. Стал служителем храма.
— Да-а, — протянул Крон, — идиотов вездехватает, хоть у нас, хоть в Индии.
— Не говори так, — остановила его Лара, — какты можешь судить о человеке, если даже его не видел.
— А чего мне на него смотреть, — скривилсяКрон, — мало у нас разных кришнаитов по городу шастает. Танцуют, мантрысвои голосят, а проверь любого — все как на подбор наркоманы. А тебяслучаем, — обратился он к Максиму, — не пробовали в свою веруобратить, ты там кришнаитом не заделался?
— Зря ты, Крон, — спокойно ответил Максим, —никто меня в свою веру не склонял. Это у нас кришнаитов много, а в самой Индиибольше почитают других богов, кроме бога-пастуха.
— Не понял, — Крон уставился на Максима.
— В индийской мифологии Кришну называют богом —пастухом, — пояснил Максим.
— А-а, — Крон махнул рукой, — тебе насчетбогов всяких лучше с мистером Стептоуном поговорить, может, он проникнется, ато мне уже не по себе от шустрого старикашки.
— В чем дело, Крон, — вмешалась Лара, — чеготы злишься?
— Сам не знаю, — сознался он, — ладно, япойду пока, а вы тут воркуйте.
— Что это с ним? — спросила Лара, когда за Крономзахлопнулась дверь. — Сюда шли, все нормально было, а сейчас словно с цеписорвался.
— Мало ли, — пожал Максим плечами, — а ты неторопишься?
— Куда мне торопиться? — удивилась Лара.
— Тогда давай прогуляемся немного, а потом поужинаемгде-нибудь, — предложил Максим.
— Согласна, — кивнула Лара, — выбор маршрутана твой вкус.
* * *
Вечер удался на славу, и Лара на время забыла обо всех своихтревогах. Ей было удивительно хорошо гулять вот так с Максимом по набережнойТемзы, слушая уличных музыкантов, или ехать с ним в такси по ночному городу.Они нашли небольшой ресторанчик, в котором в это время было полно посетителей.Негромкая музыка и свечи на столе настраивали на романтический лад. Максимпригласил Лару потанцевать, и она с удовольствием согласилась.
— Тебе же совсем не обязательно возвращаться сегодня вдом Стептоуна, — прошептал Максим, обнимая ее.
— Это будет выглядеть немного неприлично, —засмеялась она.
— Думаю, что он это переживет, — не сдавался Максим, —в крайнем случае Крон что-нибудь придумает.
— Не сомневаюсь, — Лара кивнула, — давайзавтра отправимся в особняк вместе, во избежание, так сказать, кривотолков.
— Интересно посмотреть, как живут английскиеаристократы, — проговорил Максим, — ладно, так и сделаем, а сейчасдавай вернемся в отель, у меня для тебя кое-что есть.
— Что это? — не удержалась Лара от вопроса, когдаМаксим достал из кейса небольшой сверток.
— Смотри, — он развернул пакет. Огромнаяперламутровая раковина переливалась всеми цветами радуги.
— Какая прелесть, — Лара взяла ее и поднесла куху.
— По преданию, — Максим присел рядом сЛарой, — именно увидев раковину, Шива сделал мир цветным. И с этих портакие ракушки можно найти в каждом храме. Санджам сказал, что все раковиныпроизошли от той, что однажды нашел Шива. И еще он говорил, что в жизни каждогочеловека цвета идут один за другим. Люди, не способные чувствовать, разделиливсе на черное и белое, мол, есть в жизни черная полоса, есть светлая, или однинеудачи у человека, или, наоборот, счастье. А вот индийцы, знающие предания,говорят по-другому. Бывают у человека и яркие полосы в жизни, когда онпереживает сильные потрясения, страсть, например, или злобу, а бывают болееспокойные. И все как борозды на раковине.
