– Отпусти ее, негодяй! – повторил он с угрозой в голосе.
Но Коллингвуд продолжал двигаться к экипажу.
– Ни с места! – закричал граф, обращаясь к Итану. – Клянусь, я пристрелю твою жену!
– Тогда и тебе не жить! – предупредил его Итан. – Положи пистолет на мостовую и отойди на два шага назад.
– Мне уже нечего терять, меня все равно повесят! – крикнул ему в ответ Коллингвуд. – Так почему бы мне и не попытать удачи? А вдруг мне удастся удрать? Тогда ищи ветра в поле! – Граф разразился гнусным хохотом.
Итана охватила слепая ярость. Он сжал пальцы в кулаки и воскликнул громовым голосом:
– Ты вор и предатель, Коллингвуд! Но все-таки не убийца. Не бери греха надушу, положи пистолет на землю. Господь зачтет тебе это на Страшном суде, перед которым ты вскоре предстанешь.
– Назад, маркиз! Предупреждаю в последний раз: один неверный шаг – и я выстрелю ей в висок. Пуля разнесет ей череп вдребезги.
По толпе пробежал ропот. Преступник продолжал отступать, прижав к себе жертву. Боковым зрением Итан заметил, что Рейфел и Корд незаметно спустились с эшафота и обходят толпу с разных сторон, надеясь перерезать Коллингвуду путь. Однако тот упорно продвигался к экипажам, стоящим вдоль противоположной стороны улицы. Ему оставалось сделать всего несколько шагов до ближайшей кареты, когда его нога соскользнула с булыжника и подвернулась.
Грейс воспользовалась этим и резко ударила Коллингвуда ногой по голени. Граф вскрикнул от боли и выпустил свою жертву. Грейс пригнулась и нырнула втолпу. Веледующий миг Итан с диким ревом бросился на преступника. Коллингвуд и глазом моргнуть не успел, как упал навзничь, сбитый с ног сокрушительным ударом. Выхватив из руки графа пистолет, Итан приставил его к подбородку Коллингвуда, а другой рукой сжал ему горло. Наконец-то наступил долгожданный миг расплаты! Вот он, истинный виновник гибели его корабля и матросов, подлый предатель! На лбу у Итана выступил пот, его палец застыл на спусковом крючке. Еще одно мгновение – и мозги мерзавца разлетятся во все стороны.
– Итан! – раздался слабый голос Грейс.
Он встряхнул головой, пытаясь развеять черный туман перед глазами. Пистолет дрогнул в руке.
«Стреляй же!» – потребовал внутренний голос.
Но сердце Итана напомнило ему о жене и ребенке, словно бы призывая одуматься и не совершать самосуда. Ради будущего своей семьи, ради спасения своей души.
– Пуля станет слишком легким наказанием для этого негодяя, – произнес, подойдя к нему, Корд. – Его следует публично повесить.
Итан сдавил графу горло, и тот захрипел и затрясся.
– Он не заслужил легкой смерти, – сказал Рейфел, подойдя к Итану с другого бока.
На глазах Коллингвуда заблестели слезы. Итан брезгливо отшатнулся и отдал пистолет Корду. К нему уже бежала, раскинув руки, Грейс. Он шагнул к ней навстречу, и они крепко обнялись.
– Боже, как я перепугался! Я бы не пережил твоей смерти, – прошептал Итан.
– Слава Богу, что ты его не застрелил, Итан! – глотая слезы, сказала Грейс. – Я люблю тебя, милый!
– И я люблю тебя и Эндрю! – сказал он. – Теперь все наладится. Твой отец будет жить, а Коллингвуда повесят.
Он умолк, не находя слов, чтобы выразить всю охватившую его радость. Жизнь преподала ему суровый урок, он наконец-то понял, что важнее всего для человека любовь, все остальное не имеет никакого значения.
Спустя полчаса, когда волнение на площади перед тюрьмой улеглось и толпа разошлась, Итан усадил в карету свою красавицу жену, благородного тестя и обеих отважных старушек. Виконт Форсайт сказал ему:
– Я просто не нахожу слов, чтобы выразить вам свою благодарность. Вы спасли меня и мою дочь от позора. Я обязан вам жизнью.
– Благодарите не меня, сэр, а свою дочь, – ответил Итан. – Это она сумела убедить меня в вашей невиновности.
– Я безмерно горжусь Грейс! – воскликнул виконт.
– А я люблю ее, – сказал Итан.
– Это ни для кого давно не секрет, – кивнул лорд Форсайт.
Грейс ласково взглянула на мужа, он взял ее за руку и, наклонившись, поцеловал ее пальцы. Впервые за многие годы он наконец-то почувствовал себя действительно счастливым.
Карета тронулась с места, унося их от тюрьмы и эшафота к их общему дому, где отныне должны были воцариться только любовь и взаимное уважение.
Эпилог
Англия, Лондон
Апрель 1806 года
Помолвка леди Мэри Роуз Монтегю, дочери графа Трокмортона, и Рейфела Сондерса, герцога Шеффилда, стала главным событием светского сезона.
Весь высший свет Лондона собрался на бал, который давал по этому случаю лорд Трокмортон. Свадьба, как было торжественно объявлено гостям, должна была состояться ровно через полгода после этого грандиозного увеселительного мероприятия.
По огромному бальному залу Мейфэри плыли чарующие звуки музыки, которую играл оркестр из восьми виртуозов в сверкающих золотистых ливреях. Грейс подняла голову и увидела, что муж как-то странно смотрит на нее.
– В чем дело? – спросила она. – У меня что-то не так с лицом или прической?
– Нет, – ответил Итан густым баритоном. – Просто я тобой любуюсь.
Грейс покраснела. Итан редко выражал свои чувства вслух, обычно она все понимала по его глазам.
– Благодарю тебя, Итан! – проворковала Грейс. – Сегодня ты тоже выглядишь замечательно.
Его голубые глаза потемнели от страсти. Румянец распространился на шею и голые плечи Грейс, грудь ее начала вздыматься, соски – твердеть. Она знала, как ненасытен Итан в постели. Его взгляд скользнул по декольте парчового платья, и низ живота свело сладкой болью. Грейс стыдливо потупилась, как бы устыдившись своих греховных мыслей.
Оркестр заиграл вальс, специально для жениха и невесты. Рейфел и его избранница закружились в танце. Он был высок, строен и умопомрачительно красив. Она – миниатюрна и элегантна. Он был брюнет. Она – блондинка.
И все-таки Грейс считала, что они не пара.
– Мэри Роуз слишком застенчива и скромна для такого красавца, как Рейфел, – сказала она. – Он может разочароваться в ней вскоре после первой брачной ночи.
– Слава Богу, мне это никогда не угрожало, – с ухмылкой заметил Итан, продолжая испепелять жену страстным взглядом.
Она дотронулась кончиками пальцев до жемчужного ожерелья на своей шее и добавила:
– Рейфел всегда был нашим верным другом, он помог нам спасти нашего малыша Эндрю, практически спас моего отца от позорной смерти. Мне бы очень хотелось, чтобы и он был счастлив в семейной жизни.
– Возможно, все так и будет, – сказал Итан и поцеловал жене руку.
