— С ним ничего не случится, — сказал Сэктрик, — конь этот еще пригодится нам. Он оживет после вашей смерти.
— Тебя-то он точно слушаться не станет, — пробурчал Ильбрик и насупился.
Малибан отступил еще дальше в тень и исчез. Друзья выбрались из замка через провал в стене и стали осматривать остров. Теперь они видели остров таким, каким он и был на деле. Они стояли у подножия холма, на вершине которого стояла одинокая сосна. Весь остров был засыпан падалью, обломками кораблей, костями, истлевшими растеньицами и растрескавшимися камнями. Здесь покоились останки всех кораблей, когда-либо подплывавших к Инис-Скайту, здесь же лежали их грузы и их экипажи. Повсюду были разбросаны ржавые доспехи и оружие, пожелтевшие кости людей и животных. Корум и Ильбрик набрели на кучу черепов, рядом с которой возвышалась и другая куча, сложенная из ребер. Истлевшие хлопчатые и шелковые ткани былых одеяний трепетали на холодном ветру, который нес с собою слабый запах тлена. Кожаные камзолы, ремни, башмаки и рукавицы окаменели и растрескались. Железные и бронзовые орудия были собраны в ржавые кучи; драгоценные каменья, которыми были расцвечены их рукояти, потемнели и потускнели так, словно и они были подвержены тлению. Повсюду кружили облачка пепла. Едва опав наземь, пепел вновь вздымался вверх, повинуясь порывам ветра. Остров был напрочь лишен какой бы то ни было живности — здесь не было ни ворон, ни шакалов, всех тех, кто мог бы вдоволь насладиться гниющей плотью,
— Миражи малибанов мне нравились больше, — проворчал Ильбрик, — пусть они едва не доканали нас.
— Реальность оказалась страшнее, — ответил Корум, поплотнее закутавшись в плащ. Близилась ночь, друзья перебирались с кучи на кучу, пытаясь отыскать место для ночлега.
Взгляд Ильбрика остановился на каком-то предмете. На земле лежала перевернутая боевая колесница, рядом с которой валялся скелет лошади. Перебравшись через зловонную кучу, Ильбрик коснулся колесницы рукой, и из нее с сухим треском выпал скелет возничего. Сидхи склонился над колесницей и достал из нее запыленный бесформенный предмет. Он нахмурился.
— Что ты там нашел, Ильбрик? — спросил Корум, пробираясь к своему товарищу.
— Сам не знаю, дружище.
Корум стал рассматривать находку Ильбрика. Это было старое рассохшееся седло, с ремнями, истертыми настолько, что, казалось, их можно было порвать рукой. Половина заклепок выпала, остальные насквозь проржавели. Корум счел эту находку совершенно никчемной.
— Старое седло.
— Седло как седло — ничего особенного.
— Тонкой Гриве такое седло не подойдет. Оно сшито для смертных животных. Ильбрик кивнул.
— Конечно не подойдет.
Тем не менее, он взял седло с собой.
Друзья вышли на берег и нашли сравнительно чистое место, на котором и решили заночевать.
Ильбрик долго не ложился. Он сидел, скрестив ноги, и вращал старое седло то так, то эдак. Корум слышал его бормотание:
— Неужели остались только мы? Неужели теперь нас только двое?
Наступило утро.
Бледные воды заалели, словно их напитала кровь гигантского морского зверя. Солнце поднималось из-за горизонта, расцвечивая златом облака и волны.
Великолепие восхода и красота морской шири делали островок особенно жалким. Он представал эдакой отстойной ямой, в которую обращали мир великие цивилизации, движимые непомерными притязаниями. Остров этот и был подлинной Империей Малибанов.
Вставать не хотелось. Голова была тяжелой, все члены ныли. Корум стал разминать пальцы, онемевшие настолько, что живая рука казалась ничем не отличимой от протеза. Он потянулся и благодарно вдохнул воздух, напитанный чистотой и прохладой моря. Пустая глазница его воспалилась. Он снял повязку, обнажив молочно-белый рубец и повернулся лицом к ветерку. Обычно Принц скрывал от чужих глаз свою рану, но теперь это казалось ему смешным. Ильбрик расчесал свои золотистые волосы и, собрав их в косы, обвязал голову шнуром, сплетенным из золотых нитей. Голову сидхи защищал разве что этот шнур. Шлема Ильбрик не носил, ибо считал это чем-то зазорным.
Друзья подошли к воде и омыли свои тела соленой морской водою. Море было неожиданно холодным. Коруму вдруг подумалось, что в скором времени может замерзнуть и оно. Похоже, Фой Мьёр празднуют победу за победой. Быть может, Бро-ан-Мабден уже обратился в ледяную пустыню.
— Смотри, — сказал Ильбрик, — ты видишь его, Корум?
Вадагский Принц поднял голову, но ничего не заметил.
— Что же ты там увидел, Ильбрик?
— Со стороны Бро-ан-Мабдена к нам плывет корабль.
— Надеюсь, что это не наши друзья, — печально сказал Корум, — не хотел бы я, чтобы и они попались в эту ловушку.
— Как знать, может быть, мабдены и взяли Кэр-Ллюд, — сказал Ильбрик, — а за этим кораблем последуют и другие.
Слова Ильбрика звучали неискренне; Корум сделал вид, что не слышит их. «Если это действительно корабль, то ничего, кроме новых бед, он нам не принесет.» Теперь и он видел на горизонте темный парус.
— Смотри, — воскликнул Ильбрик, — там еще один корабль!
На мгновение Коруму показалось, что рядом с первым кораблем плывет и другое суденышко, но образ этот тут же померк, и Корум счел его игрою света.
С. нетерпением они ждали того момента, когда корабль пристанет к берегу. На носу корабля красовалась резная голова льва, сверкавшая серебром, золотом и жемчугами. Весла были подняты, судно двигалось только силою ветра, огромный черно-красный парус был туго натянут. Сомнений не оставалось — судно шло к Инис-Скайту. Друзья стали кричать, пытаясь привлечь к себе внимание команды, предупредить людей о грозящей им опасности; однако корабль ничуть не сбавлял хода. Корабль скрылся за мысом. Без лишних церемоний Ильбрик усадил Корума себе на плечи и понесся к тому месту, где должно было пристать судно. К тому времени, когда Ильбрик добежал до бухты, парусник уже стал на якорь. От него плыла к берегу маленькая лодочка.
В лодке сидело трое; греб только один. И гребец, и его товарищи были одеты в тяжелые меховые шубы.
Крича без устали, Ильбрик и Корум вошли в воду по пояс.
— Вернитесь! Вернитесь! Это земля кошмаров! — кричал Ильбрик.
— Это — Инис-Скайт, остров теней. Все смертные, ступившие на него, обречены на ужасную гибель! — предупреждал Корум.
Рослый детина продолжал грести как ни в чем не бывало, спутники его оставались недвижными, казалось, что они уже подпали под власть чар Малибана.
Лодка подошла к берегу. Корум стоял у ее борта, Ильбрик же возвышался над ней подобно повелителю морей.
— Здесь опасно, — прокричал Ильбрик, — вы слышите меня?
— Боюсь, они уже ничего не слышат, — сказал Корум, — остров околдовал их.
Человек, который сидел на носу, сбросил с головы капюшон, прикрывавший его лицо, и улыбнулся.
