Жестокая королева – это не обязательно неудачница. Под ее руководством Кенеттра превратилась из сияющего сокровища в мутный камень, и ее империя стала править остальными, тьма протянулась от солнца до моря, до неба.
Волчья империя. Перевод Тарсы Механи В первый раз я встретилась с инквизитором, когда он вытащил меня из копны сена в амбаре и арестовал за смерть моего отца. Меня продержали в темнице три недели, а потом приковали к железному столбу. Они гонялись за мной многие месяцы, преследовали за границами разных стран, убили тех, кого я любила.
Как странно, что сейчас они видят меня и не достают мечи из ножен. Мы с Виолеттой идем по коридорам дворца, а они расступаются и опускают глаза. Я держу голову высоко, но чувствую себя скованно в присутствии стольких людей в белых накидках. Мои наемники разбрелись по дворцу. Выражая верность мне, они салютуют обнаженными мечами. Позади нас идут Маджиано и Сержио. Оглянувшись через плечо, я вижу, что глаза Маджиано устремлены на охваченную пожаром гавань, взгляд у него отстраненный. Сержио останавливается переговорить с кем-то из наемников. Я сжимаю челюсти и напоминаю себе, что с такими союзниками мне ни к чему так сильно бояться инквизиторов.
Королева мертва. Главный Инквизитор – в цепях, с помутившимся рассудком. Их дворец захвачен, но самое главное – они боятся того, что я могу с ними сделать. Я чувствую, какой страх царит в их сердцах. Уже поползли слухи о том, как Энцо одним движением рук спалил весь флот бельданцев. Они перешептываются о том, как я заставила Терена корчиться в муках, как члены Общества Розы догоняли скачущую на спине балиры девушку из Общества Кинжала, а ее тут же убило молнией.
Я чувствую их страх и использую его, чтобы восстановить силы.
Тысячи людей собрались вокруг дворца.
Когда наступает утро и солнце узкими лучами прорезает черные тучи, подсвечивая струи дождя, мы заходим в королевские покои. Мне нужно обратиться к своему народу и выглядеть при этом естественно. Я выйду на балкон с высоко поднятой головой, и мои мечты, которым я предавалась в отцовском доме, будучи маленькой девочкой, исполнятся.
Вы все теперь вступаете в новую эру. Отныне и впредь плохое обращение с мальфетто будет караться смертью. Никто не должен жить в страхе, пока будет сохранять верность короне. Я буду вашей королевой, восстановлю Кенеттру и приведу ее к славе.
– Ваше величество, – говорит Маджиано, когда мы входим в зал.
Я оборачиваюсь, он отвешивает мне легкий поклон. Во взгляде его сохраняется отчужденность.
– Я вас оставлю, чтобы вы могли подготовиться. Вору не положено находиться на королевском балконе.
– Тебе больше незачем быть вором.
Маджиано усмехается, и на мгновение в его глазах вспыхивает знакомый огонек. Он делает шаг ко мне. Кажется, хочет взять за руку, но потом решает не делать этого, и его рука падает. Меня пронзает чувство разочарования.
– Ошеломительная победа, – тихо произносит Маджиано.
Я вижу в его глазах отражения последних моментов битвы, слышу в голосе эхо его криков на палубе корабля Маэвы. Откуда-то издалека через связующую нить до меня доносится зов Энцо, и я поеживаюсь от тягучего чувства. Мне тоже хочется взять Маджиано за руку, как будто он может удержать меня, не пустить к Энцо.
Однако эти мысли быстро стирает воспоминание о последних словах принца, которые он бросил мне в пылу битвы, о его темных глазах. Я бы сам убил тебя при первой возможности. Конечно, он прав. На его месте и я бы сказала то же самое. Теперь мы враги. В этом сомневаться не приходится. Мое сердце закрыто прочными ставнями, и моя нацеленность на страсть угасает, почти совсем умирает. Только так я могу защититься.
И я не беру Маджиано за руку, а вместо этого говорю:
– Без твоей помощи я бы не справилась. И без Сержио.
Маджиано только пожимает плечами. Некоторое время он изучает меня. Что он видит? Потом издает короткий смешок и взмахивает рукой:
– Просто укажите мне путь к королевской сокровищнице, ваше величество. – Он отворачивается, но я успеваю заметить оттенок грусти на его лице. – И вы всегда будете знать, где меня найти.
Я отвечаю на его улыбку своей, горьковато-сладкой, и кивком приказываю инквизитору отвести его туда. Солдат нервно кланяется. Маджиано идет следом за ним, на мгновение застывает, оборачивается ко мне и произносит:
– Аделина, будь осторожна.
Потом он оставляет нас, и я тут же начинаю тосковать по нему.
Как только Маджиано скрывается из виду, я отпускаю всех, кроме Виолетты, и приказываю закрыть двери. Инквизиторы, не смея колебаться, выполняют мое распоряжение. Как странно говорить что-то и видеть беспрекословное подчинение. Мне всегда становилось смешно от этого. В комнате наступает тишина, слышен только гомон толпы за окном.
Мы долго молчим.
– Как ты себя чувствуешь? – наконец тихим голосом спрашивает Виолетта.
Что на это ответить? Я чувствую все. Удовлетворение. Опустошенность. Чувствую смятение, не вполне понимая, где я нахожусь и как сюда попала. Делаю судорожный вдох и отвечаю:
– Хорошо.
– Знаешь, а ведь ты ему нравишься. – Виолетта быстро поворачивает голову в сторону запертой двери. – Маджиано. Я видела, как он стоял на страже за твоей дверью на случай, если на тебя вдруг навалится очередной ночной кошмар или тобой овладеет иллюзия.
Ее слова проникают в меня, и я обнаруживаю, что тоже смотрю на закрытую дверь. Лучше бы я не отправляла его в сокровищницу. Я бы спросила его: чего он советует мне остерегаться, что видел, когда смотрел на меня? Почему у него такая грусть на лице?
– Знаю, – говорю я.
– А тебе он нравится?
– Я не понимаю, что это такое.
Виолетта косится на меня. Мне ясно: в моем голосе она находит подтверждение того, что он значит для меня больше, чем я готова открыть. Она вздыхает, потом машет рукой, подзывая вместе с ней подойти к ступенькам, которые ведут к трону. Наши шаги звучат в унисон. Сестра садится на нижнюю ступеньку, я опускаюсь рядом с ней.
– Позволь ему быть рядом. Я знаю, ты отпираешься. – Она сидит, уставившись в длинное пустое пространство зала. – Приблизь его к себе. Его любовь светла, и она зажжет свет в тебе.
