— Ага, — ответил Бренор, слегка просветлев лицом. — И Пузан умчался на этой проклятой кошке к ней домой.
— А помнишь дворец паши Пуука в Калим-порте?
— И даже помню, что за твоей Гвенвивар примчалась стая кошек. Что ты задумал, эльф? Что твоя кошка может отнести тебя к моей девочке на другой уровень, а потом притащить вас обоих обратно?
— Я не знаю, — покачал головой Дзирт.
— Но ты думаешь, что выход может быть найден? — спросил Бренор с такой отчаянной надеждой, какой дроу никогда не слышал в его голосе. Он пристально посмотрел на дворфа и усмехнулся. — Разве не всегда находится какой-нибудь выход?
Бренор осторожно кивнул и, следуя взгляду Дзирта, посмотрел на опушку леса.
— Что они делают? — спросил Дзирт несколько мгновений спустя, когда из-за деревьев вышли Тибблдорф Пуэнт и Атрогейт с тяжеленным бревном на плечах.
— Если уж мы решили остаться и воевать, мы намерены выиграть бой, — сказал Бренор.
— А точнее, что они задумали? — настаивал Дзирт.
— Я боюсь даже спрашивать, — признался Бренор, и Дзирт был благодарен ему за так необходимую в этот момент усмешку. — Ты собираешься снова позвать эту чертову кошку, когда начнется бой? — спросил Бренор.
— Я боюсь. Трещина между двумя мирами и между жизнью и смертью слишком непредсказуема. Я не хочу потерять Гвен, как потерял…
Голос дроу оборвался, но Бренор и так все понял.
— Мир сходит с ума, — пробормотал дворф.
— А может, мир всегда был таким.
— Нет, не надо так говорить, — возразил Бренор. — У нас за плечами немало прекрасных лет, и ты сам это хорошо знаешь.
— И мы даже заключили мир с орками, — добавил Дзирт, отчего Бренор нахмурился и сердито заворчал.
— Эльф, ты как горячий огонь в холодную ночь, — хмуро произнес король дворфов.
Зато Дзирт улыбнулся, выпрямился и потянулся, подняв руки над головой.
— Мы остаемся и будем драться, мой друг. И еще мы…
— Победим, — подсказал Бренор. — Может, мы отыщем способ вернуть мою девочку, а может, и нет, но я буду драться изо всех сил. Он легонько ткнул Дзирта в плечо. — Ты готов победить дракона, эльф?
Дзирт ничего не ответил, но его глаза цвета лаванды вспыхнули огнем, который королю дворфов уже не раз приходилось видеть. В этот момент он был почти готов пожалеть драколича.
Во дворе, под балконом, идущий впереди Пуэнт оступился, и оба дворфа рухнули вместе со своим увесистым грузом.
— Если эти двое не погубят нас своими штучками, ящеру не удастся сбежать на другой уровень, — заявил Бренор. — А если он все же сбежит, я найду способ догнать его там и прикончить!
Дзирт кивнул. Он тоже был готов к бою, но после слов Бренора решимость на его лице на миг сменилась любопытством. Он протянул руку к поясной сумке, где хранилась статуэтка Гвенвивар, и задумался.
В конце концов, ему уже приходилось странствовать по уровням вместе с пантерой.
— О чем ты думаешь, эльф? — спросил Бренор.
Дзирт поднял взгляд, и его глаза снова загорелись решимостью и едва сдерживаемой яростью.
Бренор удовлетворенно улыбнулся. Его решимость и гнев не уступали чувствам дроу.
* * *
— Неужели нет никакой возможности узнать? — спросила у Кэддерли Даника.
Он покачал головой:
— Я пытался. Я спрашивал Денира, спрашивал любой разум, какой только мог обнаружить.
— Я больше не могу этого вынести, — пожаловалась Даника.
Она устало ссутулилась и закрыла лицо руками. Кэддерли тотчас подошел к жене, обнял, но ничем не мог утешить. Он и сам испытывал не меньшие мучения.
Их дети все еще где-то скитались. Может быть, они еще живы, но весьма вероятно, что они погибли.
— Я должна снова попытаться их найти, — сказала Даника, выпрямилась в кресле и глубоко вздохнула. — Я должна пойти в Кэррадун.
— Прошлая попытка едва не стоила тебе жизни, — напомнил Кэддерли. — В лесу не меньше…
— Я знаю! — перебила его Даника. — Я знаю, но мне все равно. У меня сил нет сидеть здесь и просто ждать и надеяться.
— Но я не могу пойти с тобой! — воскликнул Кэддерли.
— И это я понимаю, — тихо и нежно ответила Даника, легонько погладив его по щеке. — Ты привязан к этому месту, я все понимаю. Ты не можешь оставить храм, потому что, если он погибнет, погибнешь и ты, и наши враги восторжествуют. Но я уже оправилась от ран, и мы сумели на какое-то время изгнать чудовище. — Кэддерли пытался что-то возразить, но Даника приложила палец к его губам. — Я все знаю, любовь моя, — сказала она. — Король Призраков вернется и снова нападет на Храм Парящего Духа. Я знаю. И я хотела бы принять участие в этой битве и увидеть, как чудовище будет уничтожено. Но…
— Но наши дети все еще где-то бродят, — закончил за нее Кэддерли. — Они живы — я в этом уверен! Если бы кто-то из них погиб, Храм Парящего Духа ощутил бы потерю.
Даника взглянула на него с любопытством.
— Они, так же как и я, связаны с этим местом, — попытался объяснить Кэддерли. — И я знаю, что они живы.
Даника отстранилась и пристально взглянула мужу в лицо. Она разделяла его уверенность, но отдавала себе отчет в том, что это чувство вызвано скорее желанием верить в благополучие детей, а не чем-то более существенным.
— Ты не можешь здесь оставаться, — сказал вдруг Кэддерли, и удивленная Даника выпрямилась, широко раскрыв глаза. — Если Король Призраков вернется и будет побежден… — Кэддерли умолк, словно подбирая нужные слова.
— То победа будет одержана благодаря силе Кэддерли, а не кулакам Даники, — догадалась она.
Кэддерли пожал плечами:
— Семеро воинов, оставшиеся в нашем отряде, представляют собой могучую силу, и у каждого хватит средств, чтобы бороться даже с Королем Призраков.
— А я — меньше всех остальных, — сказала Даника и подняла руки. — Мое оружие не так эффективно, как боевой топор Бренора, и у меня нет в запасе волшебных трюков Джарлакса.
— Я очень хотел бы, чтобы в этом сражении ты была рядом со мной, — признался Кэддерли. — Но, по правде говоря, никто не способен так ловко избегать встречи с чудовищами в лесу, как ты. И только ты сумеешь отыскать наших детей. А если их не будет…
— Тогда ради чего бороться? — добавила Даника.
Она наклонилась и горячо поцеловала мужа.
— Они живы, — повторил Кэддерли.
— И я их найду, — прошептала в ответ Даника.
Через час она уже покинула Храм Парящего Духа и зашагала по дороге, ведущей в Кэррадун, невидимая и неслышная в темноте ночи.
Глава 26 РАССВЕТ
— Почему мы не деремся? — прошептал Тимберли Айвену.
