Что интереснее, к некоторым машинам были подсоединены подобия очков виртуальной реальности. Неужто в Совсоюзе и такое умели делать? Хотя делали же в те времена как–то ракеты и вертолетоносцы, которые теперь братья–россияне закупают у китайцев и французов. Но задерживаться и разбираться времени не было, и они шли дальше.
Поворот. Коридор. Еще коридор, в торце которого россыпью светлых мельтешащих пятнышек пристроилась какая–то аномалия. Гермодверь, распахнутая настежь. За ней крохотная комнатушка — кубрик охраны с двухъярусной койкой и столом. Снова гермодверь с высоченным порогом, еще один кубрик два на два метра, и за ними — туннель. Двойной шлюз…
Дальше нечто похожее на авиационный ангар — пол завален мелкой цементной крошкой. В самом центре зала дыбится полуразобранный остов гигантской установки непонятного назначения.
Справа виден узкий арочный проход, уходящий на десятки метров. Света, даваемого умирающей лампочкой, было достаточно, чтобы различить контуры дверей по обе стороны коридора.
Игорь, однако, свернул в другую сторону — к неприметной дверце позади входа в зал.
Напоследок Кондор разглядел на окрашенном лазурью потолке выложенный яркими изразцами и золотом старый символ, знакомый каждому сталкеру, ибо тот был напечатан на ходящих в Зоне дензнаках.
Советский герб.
Это его удивило — уж больно парадно тот выглядел. С чего бы столь пышному изображению быть тут, в этом загадочном подземелье, где все пропитано сугубым утилитаризмом? Чудные люди были предки, одно слово…
За дверью обнаружился короткий замусоренный коридор, а за ним какой–то машинный зал, освещенный тусклыми лампами накаливания. Приглядевшись к одному из агрегатов, Кондор прочитал не очень понятную надпись на удивительно хорошо сохранившейся жестяной табличке «Новосибирский СНХ. Завод холодильного оборудования им. Сталина. 1952 год». Надо же, железяка–то выглядит довольно новой.
Кондор даже обнаружил дежурку — вполне обжитую на вид комнату, хотя и со слоем пыли на мебели. На столе лежала книжка, завернутая в газету. Кондор даже протянул руку, чтобы посмотреть, что читали неизвестные хозяева этого помещения. Но вдруг откуда–то снизу долетел глухой непонятный гул, отозвавшийся долгим эхом и еле ощутимой дрожью пола под ногами — как будто в глубине этого рукотворного муравейника рухнуло что–то тяжелое. Сталкер насторожился, но это повторилось всего пару раз, и вновь настала тишина. Решив, что сейчас не до выяснения круга чтения бывших работников, он заторопился, подгоняя Игоря.
Дальше путь их лежал через местный энергоузел — рубильники, пульты управления, древние щиты со здоровенными фарфоровыми предохранителями и черепом, пробитым высоковольтной молнией.
Они уже почти прошли его, когда Кондор вдруг замер и оглянулся. Какое–то неприятное чувство наличия чужака поблизости… А потом услышал тяжелые, шаркающие размеренные шаги, сопровождаемые каким–то шорохом. Кон–Дор знал, кто так может ходить. Точнее, так могли ходить два вида местной нечисти.
— Прячься! — прошептал он, выталкивая Игоря из дверного проема и уходя из поля зрения возможного наблюдателя сам.
Затем осторожно зашарил в карманах комбинезона.
Несколько секунд — и на штык–нож было надето небольшое тактическое зеркало, которое он выставил в проход.
В нем почти сразу появилась тощая фигура в обвисшем тряпье. Зомби. Первый встреченный здесь зомби.
Детектор ровно мерцал, ничего не показывая, — значит ходячей мертвечиной не управлял контролер. Скорее всего. Зомби, не доходя до них, вдруг свернул вбок.
Выглянув из–за косяка, Кондор с удивлением увидел, что живой мертвец изрядно уже высохший, одет в рабочий синий комбинезон, а в руках у него потертый железный чемоданчик.
Не обращая внимания на чужака, зомби подошел к стене, где проходило несколько труб, и присел на корточки — движения его был медленные и дерганые. Достав из чемоданчика гаечный ключ, он принялся обстукивать местный водопровод.
Кондор покачал головой.
Зомби–ученых, сталкеров, военных, ну и бандитов ему видеть приходилось. Но зомби–сантехник — это слишком.
— Пошли, — бросил он оторопевшему от этого зрелища Игорю. — А то еще заметит да начнет железками кидать.
Еще дважды им попадались зомби в остатках формы и в спецовках, как будто делающих непонятные дела — с необычной для зомби, как отметил Кондор, деловитостью.
Путникам удавалось оставаться незамеченными — впрочем, может быть просто местные зомби были неагрессивны.
* * *
Двое уцелевших мародеров молча двигались по плавно выгибающемуся подковой коридору — пустому, лишенному дверей и подозрительно чистому. Одна радость: как сообщал сканер, направление его точно совпадало с тем, по которому двигались Кондор с напарником — причем они даже чуть обгоняли их. Если судить по схеме подземелий, им нужно было подняться на один уровень и, пройдя через совокупность каких–то помещений, помеченных как «Пятый жилой блок», выйти как раз приблизительно в то место, куда стремятся их жертвы.
Коридор между тем закончился, и они оказались в небольшом зале с несколькими лифтами, стеклянными дверями и стойкой охранника или администратора посередине. В тишине и мертвенно бледном свете фонарика окружающее почему–то выглядело жутковато и нелепо.
— Ищем лестницу, брат, — распорядился Шторм. Должна же она тут у них быть — хотя бы аварийная. Можно было бы попытаться подняться по шахте лифта, но лезть туда ему сейчас решительно не хотелось.
Лестница была найдена справа от прохода — за скромной узенькой дверью. Вряд ли ею часто пользовались — судя по внешнему виду и ржавым перилам.
Когда они поднялись на нужный этаж, главарь почти изничтоженной банды сообщил своему подчиненному, чтобы подбодрить:
— Ну что, Базука, а ты ведь теперь, выходит, богаче меня!
Базука не ответил — он не мог отвлечься от смутного, но вместе с тем неотвязного, утомляющего душу осознания всесилия судьбы, от которой ни спрятаться, ни убежать.
Выбрались они почему–то не в нормальные помещения, а на какой–то технический этаж. В свете фонарей было видно переплетение ржавых труб, вентилей, из которых выходил еле видимый пар, провалившийся пол, стены, не понятно на чем держащиеся… Воздух пропитывала влажная жара, к трубам невозможно было прикоснуться. В общем, это было место, куда Шторм без особой надобности предпочел бы не заходить, а если уж зашел — быстрей–быстрей пробежать…
Однако им пришлось потратить минут десять, чтобы вылезти в очередной коридор. Тут тоже было довольно тепло, и Шторм даже задумался — откуда оно берется? Или установки, снабжающие все это хозяйство энергией, еще на ходу? Неужто все–таки реактор? Или еще какая–нибудь хитрая система по утилизации буквально пропитывающего Зону электричества — вроде той экспериментальной штуки, что рванула в 2018–м на Янтарном, снеся половину научного лагеря (тогда погибла куча важных людей вроде Ковальского)? Но, впрочем, сейчас не до этого — цель ведь, по прикидкам, совсем рядом!
