Внезапно я вспоминаю тот день, вернее, тот вечер, когда я пела в том доме… Боль захлёстывает меня настолько, что я не в состоянии больше видеть эти двери, я бегу вдаль по чёрному коридору, чтобы поскорее добраться до спасительного выхода, он обязательно где-то есть!
Но коридор заканчивается… ДВЕРЬЮ…
Я оборачиваюсь, чтобы побежать обратно, выйти через ту дверь, через которую я попала сюда… Но прямо передо мной откуда ни возьмись вырастает огромная каменная стена… Коридор отрезан – ловушка!..
Я пытаюсь пройти сквозь стену, но почему-то не могу…
Всё, что я могу сделать сейчас, чтобы выбраться отсюда, – зайти в дверь передо мной…
И я захожу в неё…
* * *
Осень 2010. Москва. Дом на Полянке
Белая комната.
В кресле напротив – мой Учитель. Я заставляю себя заговорить:
– Всё, что я скажу сейчас, конечно, покажется смешным со стороны… Но мне больше некому об этом рассказать… Один человек в воскресенье…
Он прерывает меня:
– Я понял… Перекрестись, выдохни и скажи: «Слава богу!».
– Почему?
– Потому что идёт слово «самоубийство»… Если бы было иначе, ты бы умерла…
– Самоубийство?! Как это? – совершенно не понимая логики, спрашиваю я. – Как можно совершить самоубийство от счастья??? Когда ты любишь и любим??? Почему???
– Когда к тебе приходит информация Оттуда, ты всегда можешь объяснить – почему?
– Нет…
– С какой целью ты пришла ко мне сегодня? Чего ты хочешь, Алиса?
– Стереть… Всё… Всё, что связано с ним…
– Хорошо, как скажешь… Расслабься, закрой глаза. Представь, что ты входишь в кинотеатр, садишься в первом ряду. Включается большой экран. Это – цветное кино. Ты смотришь, как сегодня утром ты пошла на работу. Видишь?
Я молча киваю.
– Теперь ты стоишь в зале и смотришь на себя, сидящую в первом ряду и смотрящую цветное кино… Теперь ты, сидящая в первом ряду, встаёшь и поднимаешься наверх, на самый последний… Садись. Включается маленький экран. Чёрно-белая лента. Ты видишь всё, что произошло с тобой, начиная с того момента, который ты хочешь стереть. Смотри медленно, сколько хочешь. Только в чёрно-белом виде. Одновременно ты стоишь в зале и смотришь со стороны на себя, смотрящую нецветное кино.
Я смотрю быстро, почти не вглядываясь, потому что не хочу всё это заново переживать…
Мы сидим в ресторане. «Первое» свидание тет-а-тет… Он пристально смотрит мне в глаза и спрашивает:
– Ты сумасшедшая?
Я понимаю: он смотрел мою Натальную карту и видел там Луну в Близнецах в XII с поражённым Нептуном в VI. Я знаю: это считается одним из признаков шизофрении и прочих умственных расстройств… Но я проигрываю Луну иначе – пишу на мистические темы, про Иную Реальность. И до тех пор пока я пишу, с головой у меня всё будет в порядке…
– Нет…
– Ты принимала наркотики?
…Почему ты так плохо думаешь обо мне? Ты же совсем меня не знаешь… Да, у меня есть формула наркотической зависимости… Но я не пью… И никогда не принимала наркотиков… Потому что не всё, что дано звёздами от рождения, обязано проиграться по полной программе в жизни человека. Да и человек, зная то, к чему он предрасположен от рождения, вправе скорректировать сценарий…
«Не рисуй по скупым трафаретам – не вместить всё, что было, в портрет, незавидная участь поэта – Путь потерь вместо сладких побед – по золе пережитых пожаров, болевой – максимален – порог, в чёрный траур немых тротуаров, вдоль ведущих к распятью дорог…»
– Ты пыталась покончить с собой?
Я усмехаюсь внутри себя… В моей Натальной карте – перебор указаний на самоубийство… И жизнь преподносила мне такие ситуации, в которых я не хотела жить… И ты бы тоже не захотел на моём месте… И любой другой… Но я же выжила… И сижу сейчас перед тобой… Перед тем человеком, который прописан в моей же Натальной карте, которую ты сейчас мне цитируешь, с аспектами к Венере в X и поражённым Меркурием… Ты – тот человек, которого я так долго ждала… Которого я так люблю…
«Не отдавай меня другим… Оставь себе, как лучик света, любовь не требует ответа – пусть тот, кто любит, не любим… Не отдавай меня другим… Я шла к тебе почти с рожденья, где каждый шаг – стихотворенье, ведущее в искомый Рим… Не отдавай меня другим… Пройдя сквозь смерти и гоненье, я научилась жить мгновеньем, не пряча чувства в жалкий грим… Не отдавай меня другим… Но в Путь, начертанный судьбою, как оберег, возьми с собою, – когда-нибудь спасёшься им…»
Человек, которому я напишу свои самые лучшие стихи… И который…
Нет! Я больше не могу смотреть это кино… Мне очень больно… И я категорично произношу Учителю:
– Досмотрела.
– Теперь начни перематывать назад. Когда дойдёшь до нужного момента, скажи.
Я задумалась, на каком бы фрагменте остановиться. Дошла до выбранного и долго думала, не перемотать ли назад ещё чуть-чуть. Но потом решила всё-таки оставить этот кадр: я – в алом платье, в ожерелье из жемчуга…
Я была тогда такой счастливой… В тот день, когда мы познакомились…
– Встань с последнего ряда. Иди в операторскую. Достань плёнку. Найди этот чёрно-белый кусок. Бери ножницы. Вырезай его.
– Вырезала.
– Склей цветную плёнку: то, что «до», и то, что «после». Теперь облей бензином вырезанный кусок и подожги.
Я чувствую специфический запах горения.
– Всё…
– Пепел пусти по ветру и открой глаза… Что ты сейчас чувствуешь?
И тут я вдруг произношу совершенно неожиданную для себя самой фразу повелительным тоном, не требующим никаких возражений:
– Я хочу, чтобы этот человек…
Учитель останавливает меня жестом и заканчивает фразу именно теми словами, которые я собиралась произнести.
Я удивлённо смотрю на Учителя…
– Алиса, я вижу эту картинку так же отчётливо, как и ты…
«На своде мерцающем – ночь, не спит на скале монастырь.
Метлой – искушения – прочь, молитвы, посты да псалтырь… Я слушаю пение птиц, не жду беспокойных гостей, не помню насмешливых лиц, не ведаю прежних страстей… Разрушены мигом мосты, ведущие в тайный острог… Нить чёток, иконы, кресты, келейные правила, Бог… Но знаю: когда-нибудь ты весною, под полной Луной, в заброшенный мой монастырь внезапно приедешь за мной…»
Мы прощаемся. Я выхожу за дверь и замираю… Где я???
* * *
Март 2012. Венеция
Я – на кладбище… Вокруг меня – надгробия… Я подхожу к одному из них и читаю: «Иосиф Бродский»…
