Геобиологическая сеть связана и с космическим излучением. Проходя через ионосферу, в результате взаимодействия с геомагнитным полем Земли оно, как видно, претерпевает изменения и проходит сквозь атмосферу не сплошным потоком, а в виде полос. Существуют, например, последние, названные по имени их исследователя Шульги, которые связаны с излучением зодиакальных созвездий.
Особенно сильное влияние на живые организмы оказывают места пересечения — узлы геобиологической сети. Существует предположение, что они поляризованы и порождают два вида эманации — положительный и отрицательный, — по-разному влияющей на человека.
С древнейших времен люди осознали важность своего местонахождения и устанавливали границы владений (полей, селений, святилищ) с помощью геомантии, то есть искусства прорицания по земле.
Так вот, уже тогда влиянию подземных потоков придавалось огромное значение, и святилища всегда строились в местах их пересечения. Мегалитические кольца и ряды камней располагались точно над сложной системой водных артерий, а под алтарями древних язычников обязательно находились пересечения подземных течений.
Открытие Гурвичем слабой митогенетической эманации, представляющей собой свечение биологических объектов в ультрафиолетовой области, позволило осмыслить проблему геопатогенных зон в несколько другом аспекте. По-видимому, геобиологическое влияние Земли определяется наличием организованного сложным образом электромагнитного поля крайне слабой напряженности, суть информационного. Оно биологически активно и особым образом влияет на человеческий организм.
Нетрадиционное же, уходящее корнями в практику древнеиндийских, халдейских и египетских жрецов знание рассматривало биосферу Земли, или Планетного Гения, как живой организм и в соответствии с этим полагало, что существует сто двадцать основных форм физического существования людей. Считалось, что для определения самой энергетически эффективной для данного человека точки он должен был обследовать геобиологическую сеть с площадью ячеек примерно семьдесят тысяч квадратных километров. Однако, кроме того, существует еще и время силы, это места пересечения Земли с энергетическими зонами Солнечного и Галактического Гениев.
«Нет уж, мистика на голодный желудок — это не для меня. — Игоря Васильевича сразу же резко потянуло на физический план, и, хотя напечатанного оставалось еще до черта, он поднялся с кресла. — Интересно, борщ не остыл еще, с чесночком и толченым салом?»
В отличие от желудка истина могла и подождать.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Погода была — хороший хозяин собаку не выпустит, однако эгидовских псов метеорологические условия не касались, они служили родине. Степашкин поводок был зажат в руке у Дубинина, Филя же, закрутив кренделем мокрый хвост, с гордым видом жался к ногам Пиновской и, чтобы как-то согреться, временами кидался вслед за проходящими машинами.
Дело происходило на Васильевском, у дома гражданки Петренко, эгидовцы проводили наружное наблюдение и в целях конспирации выдавали себя за любителей-собаководов. День угасал, быстро темнело. С неба хлестали упругие струи, скатывались с крыш бурлящими потоками, с залива задувал балтийский ветер, рвал провода, гудел в чердачных окнах, гнал волны по Неве. Все говорило о предстоящем наводнении.
Уже машины включили фары, в домах загорелись окна, на улицах — фонари. На тротуарах не было ни души, только какой-то пьяный гражданин в лыжных ботинках, ватнике и с букетиком вялых хризантем, вынырнув из-за угла, подошел к Пиновской, криво улыбнулся беззубым ртом:
— Девушка, а, девушка! Можно вам задать вопрос?
Его шапка-пирожок совершенно размокла и напоминала издохшую пару недель назад кошку.
— Попробуйте, но отвечать на него будет мой волкодав. — Марина Викторовна улыбнулась, сделала знак Филе, тот грозно зарычал, оскалился, и гражданина сразу след простыл, только кивнули на прощание хризантемы.
— Ловко вы его. — На шум подошел Дубинин, дав собакам обнюхаться, принялся набивать любимую трубочку. — Пора подумать о лодке, наверняка будет наводнение: уровень воды уже зашкалил ординар.
Закрываясь зонтиком от стихии, он чиркнул спичкой, запахло жасминовым дымом, — табачок у Осафа Александровича был легонький, турецкий.
— Это у вождей наших уровень глупости зашкаливает ординар. — Пиновская вздохнула, сунула в рот подушечку «Дирола». — Строили дамбу, не достроили. Денег извели горы, всю экологию изгадили, а толку… Уровень воды повышается, в отличие от уровня жизни…
Она не успела договорить. Раздался грохот распахнувшейся двери, собаки заскулили, прижали уши, и из подъезда появился Берсеньев; как и в прошлые разы, он двигался словно сомнамбула, загребая ногами по асфальту. Следом за ним показалась Петренко; она, как обычно, тихо плакала и несла сумку с одеждой: на Михаиле Васильевиче был лишь шелковый халат с надписью «Чемпион» и мягкие домашние тапочки без задников «ни шагу назад».
— Больной человек, психотик. — Дубинин покачал головой, соболезнующе причмокнул губами. — Такое не лечится.
Похлюпав выкуренной трубкой, он ловко выбил ее о каблук и убрал в карман, на душе у него сделалось нехорошо: связались с убогим.
— Да, маниакальный психоз, навязчивая идея. — Пиновская согласно кивнула, потрепала Филю по хребту. — Ученость — вот беда, ученость — вот причина. Помните, Осаф Александрович, как монахи-доминиканцы вздумали изучать китайские премудрости? Сразу головками тронулись. А ведь что китайские, что египетские, хрен редьки не слаще. Взять хотя бы профессора этого, Чоха, он разве нормальный? Только и разговоров что о фараонах, гробницах и иероглифах, психотическая личность. Я думаю, что это близость с Петренко так повлияла на Берсеньева. Маниакальный психоз — вещь заразная.
Они подождали немного, но едва собрались продолжить наблюдение, как из рации послышалось:
«Отбой» — и прошла команда о возвращении на базу.
— Ну вот и ладно. — Дубинин шмыгнул озябшим носом, шумно высморкавшись, улыбнулся Пиновской. — Давайте я возьму Филю, у вас, наверное, руки устали?
— Спасибо, Осаф, вы настоящий друг. — Марина Викторовна тоже улыбнулась, отдала ему собачий повод, и они поспешили за угол, там, в автобусе прикрытия, их ждали Фаульгабер и группа поддержки. Из приоткрытого окна слышалась задорная частушка:
А на полу в думской уборной
Депутат лежит холодный,
У него оторваны
Половые органы.
Великан, приласкав ручищей кружку с кофе, разгадывал кроссворд в «Вестнике демократии», Толя Громов играл с самим собой в покер на щелбаны, Катя Дегтярева разглядывала «Космополитен», хмурила соболиные брови: красавицы называются! Ни падать не умеют, ни передвигаться «лесенкой», ни подъем переворотом сделать по полной боевой. Ни суплеса, ни мускулатуры. Дешевки.
Услышав собачий визг, она схватила полотенце и первым делом кинулась к Степашке, стала вытирать ей лапы и массировать живот, та вскоре должна была щениться. Филя тут же получил порцию питательного супа, чуть теплого, чтобы не заварить чутье, и, благодарно завиляв хвостом, энергично встряхнулся, в нагретом салоне от него шел пар.
