Марк уже взялся за ручку двери, но опять повернулся к ней:
— Ты не спросила о Питере.
— Питере? — непонимающе переспросила она.
— Твоем женихе, Питере Хардвике. Ты его помнишь?
Что это в его голосе, сарказм?
— К сожалению, — ответила она спокойно.
Он воспрянул духом и все же счел нужным выговорить ей:
— Ты поставила моего брата в ужасное положение своим исчезновением. Об этом писали во всех газетах. Он организовал тщательные поиски. Питер очень обрадовался, когда я тебя нашел, так что, судя по всему, его чувства к тебе не изменились, несмотря ни на что.
— Между мной и твоим братом нет абсолютно ничего. Я не стала отрицать обручения в ту ночь, когда ты нас застал вместе, поскольку считала, что он меня скомпрометировал. Я была излишне наивна.
— Так ты не любишь Питера? — резко спросил он.
Диана рассмеялась:
— Питер — мальчик. С той поры, как я его видела в последний раз, я познала настоящую страсть. Я уже не тот наивный ребенок, который может попасться в ловушку из-за нескольких поцелуев. С той поры мне довелось испытать любовь мужчины — настоящего мужчины!
Марк Хардвик вернулся к кровати.
— Питер, сегодня утром уехал в Лондон, несмотря на снег. Он должен сообщить твоим тете и дяде о твоем возвращении. Естественно, они приедут с ним. Я жду их завтра вечером, если только дороги не слишком занесло.
— Уф, Пруденс! — содрогнулась Диана. — Видимо, придется с ней встретиться.
— Ты ее боишься?
Диана немного подумала.
— Боялась. Она держала меня на очень коротком поводке. Подавляла меня, а когда ей это не удавалось, заставляла чувствовать себя виноватой, играла на моем сострадании, притворяясь больной. Ей скоро придется узнать, что я уже больше не послушная девочка, а женщина.
— Сплетни по поводу твоего исчезновения не доставили ей радости.
На лице Дианы появилось выражение полного удовлетворения.
— Ее бог — респектабельность. Господи, до чего мне хотелось бы посмотреть на нее, когда она чувствует себя неловко!
— Тетя и дядя до сих пор твои законные опекуны, — предупредил он.
Удовлетворение на лице уступило место тревоге.
— Я-то думал, ты не боишься.
— Пруденс сурово меня накажет, но после всего того ужаса, что мне пришлось пережить, Пруденс — сущие пустяки.
Он вопросительно поднял бровь цвета воронова крыла.
Горло у Дианы сжалось, и она начала дрожать.
— Не спрашивай, — прошептала она. — Я не могу об этом говорить… пока не могу.
— Тогда отдохни, — решительно сказал он, тихонько прикрывая за собой дверь. «Что она скрывает, черт побери?» — спросил он себя. Она очаровывала его еще больше, чем раньше. Теперь ее окружал ореол таинственности, да еще эти странные вещи, что она говорила. Но его тянуло к ней как магнитом.
Судя по всему, она собирается разорвать помолвку, что явно не понравится Питеру, рванувшему в Лондон, чтобы поскорее сообщить ее опекунам, что свадьба состоится. Марк Хардвик был рад, что она не отдала свое сердце его брату, причем не только из-за своей личной заинтересованности. Такая изумительная женщина, как Диана, не заслуживает в мужья беспутного подонка Питера.
Как он и опасался, на полпути до Лондона снег перешел в дождь. Но несмотря на непогоду Питер Хардвик пребывал в хорошем настроении. В последнее время он понаделал столько карточных и других долгов, что ему уже стало мерещиться преследование кредиторов. Он задолжал во всех лондонских клубах для джентльменов, и от долговой тюрьмы его спасало только то, что он — брат графа Батского.
Однако самые срочные долги необходимо было уплатить. Его проигрыши на петушиных боях и боях быков достигли огромных размеров, и, не расплатись он вовремя, ему бы ноги переломали, если не хуже. В результате он попал в руки ростовщиков. Это несколько отодвинуло судный день, но тюрьма Флит продолжала оставаться реальной перспективой, а единственным спасением было отдаться на милость брата и повиниться во всем. Положение становилось отчаянным, поскольку Питер ненавидел брата страстно и сделал бы все, чтобы избежать презрения этого сукина сына.
И вот в самый тяжелый момент его спасла Диана Давенпорт. Она появилась настолько же неожиданно, насколько таинственно исчезла. Ему было глубоко наплевать, где она была. Его интересовало лишь то, что теперь он может жениться на богатой наследнице.
Прошло восемь месяцев со дня его последнего разговора с Ричардом и Пруденс Давенпорт. Они оставались в Бате еще месяц, пока шли официальные розыски, но в конце концов им ничего не оставалось, как вернуться в Лондон.
На Гросвенор-сквер он приехал поздно и застал Ричарда и Пруденс дома. Когда мажордом забрал его плащ с капюшоном и провел в гостиную, Питер сказал:
— Я знаю, вы простите меня за появление в столь поздний час, когда я сообщу вам новости. Диана нашлась!
Радости на их лицах он не заметил. Скорее они выглядели так, будто разорвалась бомба.
— Живая? —спросил Ричард.
— Слава Богу, да. Она в полной безопасности в Хардвик-Холле.
— Но мы считали, что она умерла! — не выдержала Пруденс. Они с Ричардом обменялись взглядами, явно выдававшими их вину.
В мозгу Питера что-то щелкнуло. Будучи сам проходимцем и хорошо зная человеческую натуру, он заподозрил их в нечестности. Спокойно и без всякого выражения он сказал:
— Можно немедленно начать приготовления к свадьбе.
— Не надо торопиться, — перебил его Ричард. — Наше замечательное соглашение уже недействительно. — Ричард торопливо соображал. Диану считали мертвой, и он действовал соответственно. Разумеется, раз тело найдено не было, прошли бы годы, прежде чем ее объявили бы мертвой по закону, но Ричард полностью управлял деньгами Дианы и с помощью различных хитростей умудрился перевести большую их часть на свои собственные счета.
Питер Хардвик соображал не хуже Ричарда, если дело касалось денег. Единственной причиной, по которой эта пара стервятников объявила их соглашение недействительным, была надежда прибрать все к рукам.
Питер улыбнулся. Если Ричард Давенпорт сделал что-то незаконное, он у него в руках.
— Как жених Дианы я посоветую ей проверить, хорошо ли вы управляли ее состоянием в качестве опекуна. В распоряжении моего брата, лорда Бата, луч
шие юристы Лондона.
— Я расскажу Диане, что вы заинтересованы лишь в ее деньгах! — пригрозила Пруденс. — Она немедленно расторгнет помолвку!
Питер улыбнулся еще шире:
— Выйдет она за меня замуж или нет, ваше время истекает. Через два коротких месяца она достигнет совершеннолетия и все унаследует. Хватит вам време ни возместить все то, чего не хватает?
