Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
Я начала ходить на йогу, потому что хотела, чтобы все вокруг восхищались моей добродетелью. Я пришла на йогу, протягивая пустую тарелку и желая получить то, что получала всю жизнь, только в другой упаковке, в новом, улучшенном варианте. Йога стала частью моего проекта с целью стать как можно более «правильной». Но выучила я прямо противоположный урок: какая разница? Кому какое дело до того, правильно или неправильно я живу? Кому какое дело, как моя жизнь выглядит со стороны? Вот она, реальность: я плюхнулась на пол из стойки на руках. Кто сказал, что в реальном мире я всегда буду выглядеть достойно?
Если уж я решила воспринимать мир таким, какой он есть, я должна была смириться с тем, что изъяны повсюду. Как выглядит реальность без маниакального следования правилам, приукрашивания, причесывания?
Мне хотелось узнать, как существовать в рамках этой анастрофы[52], этого изменения старых порядков, как жить в перевернутом положении.
27. Симхасана[53]
Мы делали довольно болезненные упражнения на стопы и лодыжки. Сначала собаку мордой вниз, подвернув пальцы и перенося всё больше веса на ноги. Затем опустились на колени, положили на голени свернутый коврик и всем весом уселись на него — ролик врезался в плоть.
— Ага! — воскликнула Сейдел. — Больно, да? Кошмарная поза?
Мы закивали и засмеялись, надеясь, что сейчас она скажет: выходим.
— Вы сейчас наверняка хотите, чтобы мы поскорее вышли из позы. Выходите. Если хотите. А можете посидеть еще.
Кто-то в зале застонал. Сейдел рассмеялась:
— Да! Ужас, правда? А давайте знаете что сделаем — позу льва.
Поза льва, или симхасана: вы делаете глубокий вдох. Затем выдох и на выдохе — громкий яростный звук «хаааа»! При этом нужно разинуть рот как можно шире и высунуть язык как можно дальше, глаза вытаращить и посмотреть вверх.
Мы так и сделали. Вздохнули глубоко. И выдохнули, вывалив языки и вытаращив глаза. А потом повторили все еще раз.
— «О лев осознания», — проговорила Сейдел. — Так начинается стихотворение, написанное Йоганандой. Это автор «Автобиографии йоги». О лев осознания… — Она замолчала. — Вы наверняка удивитесь, если я скажу вам, что дальше не помню.
Мы приподнялись на коленях и легли отдыхать.
Симхасана всегда меня смущала. Эта поза была настолько бесстыдной, что делать ее было стыдно. Необыкновенно свободный жест, привлекающий внимание своей непосредственностью. Посмотрите на меня! Мне все равно, смотрите вы на меня или нет! Поза льва чем-то напоминала мне то, как смеются хиппи. Все хиппи смеются одинаково, словно хотят сказать: мое сердце открыто! Я признаю свои слабости! И я свободен! Абсолютно, совершенно свободен! Такой смех часто можно услышать на лекциях учителей с Востока. Стоит учителю-азиату сколько-нибудь смешно пошутить (у него на родине на эту шутку отреагировали бы вялой улыбкой, слегка приподняв брови), и присутствующие в зале американцы разражаются таким смехом. Точно так же смеются ученики, когда преподаватель на занятии йогой рассказывает особенно забавную историю про обезьянку или буддистский мастер признается, что психанул в пробке.
Есть и другие виды поведения из той же категории: к примеру, пение и танцы на людях. Такое часто можно увидеть в супермаркетах экологически чистых продуктов: посмотрите на меня! О, я такой раскрепощенный! И пожалуй, станцую сейчас прямо рядом с тахином[54]!
Поза льва была для меня продолжением этой тенденции. Фальшивым заявлением о своей открытости. Она казалась восклицательным знаком там, где вполне хватило бы и точки. Но вот что меня волновало: не сродни ли мое отношение подозрительности старой бабушки, осуждающе подглядывающей из-за кружевной занавески? Я вспомнила, как старый друг из колледжа, прочитав мои книжные рецензии, написал мне: «Твоя профессия, кажется, заключается в том, чтобы постоянно испытывать разочарование». Почему поза льва меня так раздражала? Ведь никому от нее не было вреда.
У Вэна Моррисона есть песня «Слушай льва». Это одна из самых типичных для него песен. На всем протяжении ее он рычит, рявкает и практически не произносит ни одного членораздельного слова, за исключением: «Слушай льва, что живет внутри меня». (Хотя, кажется, там были еще какие-то бредовые слова о морском путешествии в Каледонию.) Это совершенно безумная песня, написанная человеком, не признающим никаких ограничений.
В колледже у нас было дурацкое правило: никогда не спать с теми, кто не любит Вэна Моррисона. Потому что в постели они, скорее всего, хуже некуда. Это убеждение было основано на том, что творчество Вэна Моррисона вгоняет в краску, и секс тоже вгоняет в краску.
И поза льва вгоняла в краску. Она была как Вэн Моррисон с его музыкой: неконтролируемые звуки, странные вопли. Поза льва была радикальной. Ее нельзя было сделать кое-как, наполовину. Мой критический ум (тот самый, что платил по счетам и не забывал купить распрямляющее средство для волос) в позе льва оказывался на задворках. По сути, он только мешал ее выполнению. Если вы думали во время позы льва, выходила какая-то неубедительная искаженная рожица. Нет, симхасана была подобно танго — ей нужно было отдаться полностью. Иначе зачем вообще ее делать?
Почувствовав, что нашла нужную ноту, Сейдел заставила нас делать симхасану еще много раз в течение того занятия. И к концу его я ревела вместе с остальными. Мне было очень неловко, но я ощутила и легкий трепет освобождения, а еще — немного озорства. Трое моих учителей — Фриман, Сейдел и Спеллман — были похожи на домохозяек из мультика, бьющих меня по голове сковородкой. Хватит уже мучиться, кричали они. Ты всё испортишь! Всё будет хорошо!
Когда я слышала их голоса в своей голове, мысль о возвращении домой уже не казалась такой невыносимой.
Я заглянула в кабинет Брюса — узнать, когда у детей уроки. Дятел — всегда один и тот же — молотил своим клювом в стену дома. Этот пунктирный рисунок сопровождал нас на протяжении всего рабочего дня. Я часто заставала Брюса и дятла, когда те гипнотизировали друг друга через стекло — частично с интересом, частично с опаской. Но сегодня Брюс сидел за столом молча, закрыв голову руками.
О нет, только не это.
— Понятия не имею, как мы оплатим все эти счета, — буркнул он.
Всё это я уже видела раньше: поникшую, как цветок, голову, сутулую спину.
— Раньше как-то удавалось.
— Я не понимаю, где найти столько работы, чтобы хватило на всех.
Я, как обычно, принялась дипломатично успокаивать его.
— Давай посмотрим, — сказала я. — Надо составить список всех доходов, которые мы ждем в течение следующих нескольких месяцев.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
