— Это был не трюк, Клиен, — прервал его Карстерс. — Элои обладают способностью исцелять больных и возвращать умерших к жизни.
Он помолчал, а потом развел руками:
— Посмотри на меня, Клиен! Я жив.
— Нет! — крикнул Клиен, прицеливаясь в Карстерса.
— Прошу тебя! — сказал Карстерс. — Не надо насилия! Я тебя умоляю!
— Сперва я убью тебя, — заявил Клиен, — а потом расправлюсь с древними. — Он посмотрел на землян. — Вы попали в сети дьявола, и вы будете раскаиваться о своих прегрешениях в аду!
Беннетт чуть не зарыдал от досады. Карательная теология Клиена показалась ему такой банальной в свете того, что он услышал от Карстерса! Закосневший в своем невежестве и материализме, Беннетт предпочитал не верить ни во что, но, если бы его принудили, он без колебаний встал бы на сторону Карстерса и инопланетян.
Карстерс шагнул вперед. Беннетт в ужасе увидел, как Клиен небрежно нажал на спусковой крючок. Яркий, словно молния, лазерный луч прорезал зал — и обугленные останки Карстерса рухнули на пол.
Клиен дико закричал и принялся палить куда попало. Зрелище было завораживающим и жутким. Сапфирные пики лазерных лучей крест-накрест перечеркивали зал, освещая падающие фигуры древних.
И тут Ганс Гулка с диким воплем вскинул свое ружье. Еще одно мгновение — и он прикончил бы убийцу, но Клиен оказался быстрее: он обернулся и выстрелил. Вспышка ослепила Беннетта. Он схватил Ситу. и бросился вместе с: ней на пол. Когда к нему вернулось зрение, он увидел мертвого Гулку с развороченной грудью, лежащего возле камня в центре зала.
Клиен продолжал стрельбу, и несколько нескончаемо долгих секунд в зале вспыхивали лазерные лучи. Элои стояли недвижно, принимая безумную ярость Клиена с фатализмом истинно верующих. Клиен палил как одержимый, непрерывно крича. Элои падали один за другим, издавая тихие нечеловеческие вскрики на высокой ноте и распластываясь на полу в гротескных позах.
Беннетт отшвырнул от себя Ситу, но она вцепилась в него с криком:
— Нет! Он убьет тебя!
Он со злостью отпихнул ее в сторону и прыжками помчался по залу, застывая в моменты вспышек и бросаясь вперед в наступавшей за ними темноте. Он хотел подобраться к Клиену сзади. Его переполняла жажда мести и такая бешеная ярость, какой он не испытывал еще никогда.
Беннетт прыгнул на Клиена — и в этот момент безумец обернулся и выстрелил. Луч пролетел у самой головы Беннетта, опалив ему волосы, но он устоял и ударом сбил Клиена с ног. Они упали на каменный пол и покатились. Один из пистолетов Клиена вылетел у него из руки, и убийца взвыл от досады. Беннетт боролся с Клиеном, пытаясь отнять у него второй пистолет. Наконец ему это удалось, и он попробовал откатиться в сторону, чтобы выстрелить. Клиен прыгнул на него, прижал к полу и принялся выкручивать руку.
Беннетт почувствовал адскую боль в запястье. Клиен стал понемногу пригибать руку Беннетта, державшую пистолет, к его виску. Как и все безумцы, Клиен обладал недюжинной силой, и Беннетт понял, что больше не в состоянии сопротивляться. Увесистый ствол пистолета с каждой секундой приближался…
Беннетт закрыл глаза, услышал шипение выстрела — и почувствовал, как тело Клиена забилось в судорогах.
Когда он открыл глаза, то увидел Ситу, стоявшую поблизости и оцепеневшую от того, что она сотворила. Лазерный пистолет, который выронил Клиен, был зажат в ее вытянутых руках. Клиен сполз с Беннетта. Нижняя часть его черепа превратилась в тошнотворное месиво, из которого вытекал мозг.
Сита подбежала к Беннетту и помогла ему встать. Маккендрик, подойдя к дочери, без слов обнял ее. Люди кучкой встали в центре зала, наблюдая за, древними.
В зал, щелкая суставами длинных ног, быстро вошли еще несколько элоев. Они поднимали недвижные тела погибших и уносили их по лестнице вниз. Карстерса они подняли с какой-то особой нежностью, лаская его тело своими удлиненными пальцами.
Беннетт почувствовал движение за спиной. Обернувшись, он увидел фасетчатые рубиновые глаза инопланетянина, который бесстрастно рассматривал его. Элой открыл рот, и среди щелчков и посвистов Беннетт разобрал еле слышные слова:
— Беннетт! — сказал элой, обдавая его жарким дыханием. — Они возродятся. Скоро они снова будут живы.
Беннетт покачал головой, отвернулся и уставился на погибших, которых уносили из зала.
Крупное тело Гулки подняли четверо древних. Его львиная голова безжизненно откинулась назад, а в груди зияла страшная черная рана. За ним трое элоев несли останки Клиена.
— Что будет с Клиеном? — спросил Беннетт стоявшего рядом элоя.
— То же, что и с остальными, — выдохнул инопланетянин. — Его тоже воскресят.
— Но он будет наказан?
Элой смерил Беннетта взглядом богомола, ищущего добычу.
— Наказан? — выдохнул он так, словно этого слова не было в его лексиконе.
Быть может, подумал Беннетт, бесконечное размышление о собственных грехах было бы для Клиена самой худшей карой? Странное дело! Еще несколько часов назад Беннетт сомневался в возможности воскрешения, а теперь говорил о нем как о чем-то само собой разумеющемся.
— Это правда возможно? — спросил он. — Как вы…
— Нет таких ран, которые мы не могли бы исцелить, — просвистел элой. — Воскресить их трансцендентальные тела немного сложнее, но у нас много времени. А теперь… — Элой повернулся к Маккендрику. — Карстерс сказал нам, что вы больны и хотите познать истину.
Инопланетянин пошел в центр зала и остановился возле камня. К нему подошел другой элой с горящим факелом. Беннетт оглянулся по сторонам и увидел, что в зале не осталось и следа от недавней бойни. Древние вновь стояли кругом, словно ничего не случилось.
Инопланетянин, говоривший с Беннеттом, поднял длинную и тощую, как у скелета, руку, подзывая к себе Маккендрика. Тот медленно шагнул вперед.
Сита рванулась к отцу и обхватила его руками. Несколько Секунд они стояли обнявшись. Сита рыдала, как дитя. Наконец Маккендрик мягко отстранил ее, шепотом уговаривая вернуться к Беннетту. Она кивнула и, как слепая, побрела по залу. Беннетт прижал ее к себе, наблюдая за происходящим со смешанным чувством неверия и благоговейного восторга.
Маккендрик встал между двумя инопланетянами.
— Сначала мы коснемся вас, — сказал элой, — и покажем вам путь. Вы примете решение, и, если вы выберете путь спасения, мы продолжим церемонию.
Маккендрик поднял голову. Он казался таким маленьким, усталым и больным… Он посмотрел на Беннетта, Тен Ли и свою дочь печальным и в то же время гордым взглядом.
— Я готов, — сказал он наконец.
Один из древних протянул руку и положил длинные пальцы Маккендрику на голову. Тот пошатнулся, но не упал. Инопланетянин склонил к нему свою лошадиную голову и что-то прошептал. Маккендрик проговорил несколько слов в ответ, а затем сел на камень.
