Раваджан ступил на неболет – ковер не двинулся с места. Шагнув на его середину и опустившись на колени, Проводник всмотрелся в замысловатый узор, словно пытаясь разглядеть в сложных переплетениях нитей затаившегося духа. Где-то в глубине души Раваджан надеялся, что дух все же оставил эту волшебный шамширский транспорт. «Если он убрался, мне не придется делать то, что я поклялся однажды не делать никогда… Но если он еще здесь, нельзя терять времени».
Наклонившись, Раваджан положил ладони на ворсистую поверхность неболета.
– Миш-трасин-брикай, – произнес он громким шепотом. – Ормахи-инсафай-бисвер. Харкхонис-миррайм-суспакро.
По ладоням вдруг будто прошел слабый электрический разряд, и Раваджан ощутил, как дух поднимается по его рукам… Как проникает в мозг…
Глава 39
Он глубоко вдохнул… вернее, смутно почувствовал, что легкие заполнились воздухом. Казалось, тело его более ему не принадлежало. Он слышал от людей, прошедших через это, какие ощущения они испытывали. Одни будто бы обнаруживали себя замурованными в ватном коконе с пылающим факелом перед лицом… Другие тонули в облаке специй и, не в силах дышать, чувствовали тем не менее, как острые, пряные ароматы въедаются в слизистую оболочку носа, в мозг… Третьи плыли по небу на невообразимом ковре-самолете, защитное поле которого сковывало все мышцы… Раваджан слышал и много других метафор, но ни одна из них не соответствовала его нынешним ощущениям. Ему казалось, будто все извечные людские страхи – страх перед падением с большой высоты, боязнь утонуть, ужас слепоты – нахлынули на него одновременно… И когда он отчаянно попытался заставить себя трезво мыслить и не поддаваться надвигающейся панике, все его тело словно охватили языки пламени, угрожая превратить кожу в обугленную хрустящую корку.
«Погоди секунду, не паникуй, – приказал он себе. – Ты не горишь, ты не можешь гореть – все эти ощущения из-за того, что вошедший в тебя дух пытается одержать над тобой верх и уничтожить тебя».
И эта единственная здравая мысль тотчас же расставила все по своим местам. Раваджан судорожно вздохнул, затем еще раз, смакуя чувство вновь обретенного контроля над самим собой… «Иллюзия – это всего лишь иллюзия, и ничего больше, не так ли, мой маленький друг?»
Дух не ответил. Впрочем, Раваджан сомневался, что паразит демона с его ограниченным интеллектом вообще способен к разумному общению… Но, надо отдать ему должное, он мастерски воздействовал на эмоции, обострив их до крайней степени. Раваджан чувствовал ненависть и ярость существа, которое безумным вихрем металось в его мозгу, – ярость от того, что оно потерпело поражение от человека и оказалось в его власти, а ненависть… Раваджан не понимал пока, чем обусловлена столь неистовая, всепоглощающая ненависть. Проводник впервые соприкоснулся с духом так тесно… и осознал, насколько чужд ему призрачный мир этих нелюдей. По спине, между лопаток, побежал ручеек пота, и только теперь Раваджан ощутил, что его трясет сильнейший озноб.
Окружающее постепенно обрело привычные очертания. Раваджан оглядел себя. Он по-прежнему стоял на коленях, стиснув кулаки и прижав их к животу. Рубашка насквозь пропиталась потом, голова раскалывалась от боли, из ладоней сочилась кровь от впившихся в них ногтей – но в целом все было не так уж плохо, как он ожидал.
«Вывод первый: на Шамшире духи не столь сильны, как на Кариксе…»
– Неболет, – начал Раваджан, едва ворочая языком. – Неболет, подъем – метр, курс – вход в главное здание замка.
Он почувствовал сопротивление духа, его отчаянные попытки вырваться из-под контроля человека… Но спустя мгновение дух-паразит понял, что вынужден повиноваться. Неболет поднялся на означенную высоту и медленно поплыл в указанном направлении.
– Я уж думал, вы уснули, – сказал тихий голос позади Раваджана.
Проводник вздрогнул и оглянулся на Харби, который догнал неболет и пошел рядом с медленно движущимся ковром.
– Ваша мама никогда не говорила вам, что подкрадываться к людям сзади нехорошо? – язвительно осведомился Раваджан.
Харби небрежно повел плечами… Но когда неболет Раваджана, помедлив долю секунды, пересек десятиметровую границу, на лице капитана промелькнуло нечто вроде благоговения.
– Вы слишком долго священнодействовали, – проговорил Харби несколько извиняющимся тоном. – Но теперь я вижу, что ради таких результатов стоило подождать. Если и другие ваши магические способности…
– Что значит «слишком долго»? – оборвал его Раваджан. – Сколько? Пять минут? Десять?
Харби бросил на него недоуменный взгляд.
– Полчаса… если не больше.
Раваджан сглотнул застрявший в горле комок.
– Я давно не занимался подобными делами, – сказал он, стараясь не показать Харби своего замешательства. – Пришлось попотеть. Где Даная?
– Не волнуйтесь, она здесь, неподалеку. Леди Даная наблюдала за вами и тоже проявила некоторое беспокойство по поводу вашего столь продолжительного беспамятства.
«Значит, Даная где-то поблизости, откуда она может видеть двор, – отметил про себя Раваджан. – Учтем».
Двое стражников раскрыли широкие двери перед приближавшимся неболетом, и ковер влетел в вестибюль. Позади Раваджана слышался недовольный ропот людей Харби, обеспокоенных задержкой начала операции.
«А может, это и неплохо, – пронеслась в мозгу Раваджана первая мысль, – что на укрощение духа ушло так много времени. Пусть этот подонок Харби понервничает хорошенько».
Неожиданно для себя он хихикнул, но тут же, хоть и с трудом, подавил приступ беспричинного смеха. Неужели прямой контакт с духом всегда делает человека таким легкомысленным? «Похоже на наркотическое опьянение, – решил Раваджан, борясь с вдруг охватившей его эйфорией. – Наверно, человек может очень быстро к этому пристраститься. Не так ли начинала Мелента?»
Минут через десять отряд заговорщиков во главе с восседающим на неболете «чернокнижником» достиг верхнего этажа «шляпки» замка и приблизился к приоткрытым дверям огромного помещения – того самого зала, где несколькими часами раньше проходило «судебное заседание». Еще тогда Раваджан отметил, что в дальней стене помещения имеется украшенная богатым орнаментом высокая дверь, ведущая, несомненно, к башенным апартаментам Симрахи.
Однако теперь у двери неподвижно стояли четверо троллей-охранников. Лежа ничком на парящем почти у самого пола ковре и заглядывая в зал, Раваджан понял, что его первоначальный план требует существенного пересмотра. Тролли находились слишком далеко, и Проводнику стало ясно, что ему не удастся попасть ножом с такого расстояния даже в ближайшего из них. А о том, чтобы подобраться к ним незаметно, не могло быть и речи.
– Это единственный путь в башню лорда? – шепотом спросил он Харби, согнувшегося в три погибели рядом с неболетом.
Тот кивнул.
– За дверьми начинается винтовая лестница, ведущая в палаты Симрахи. – Харби подозрительно посмотрел на Раваджана. – А вы разве не знаете? Замки всех протекторатов построены практически одинаково.
