Мужик даже не заорал. Пока двое агентов держат его в ванне, Верховен, подкручивая кран, старается найти нужную температуру, ни слишком холодную, ни слишком горячую.
— Давайте, — командует он, протягивая старшему душевой шланг.
— Вот дерьмо! — жалуется Бриюк, когда вода, выплескиваясь над его головой, мочит одежду и та прилипает к его тощему телу.
— Мсье Бриюк, — спрашивает Камиль, — теперь вы меня слышите?
— Да, черт, слышу, отвалите…
Верховен делает знак. Молодой человек кладет душ, не выключая воду, которая теперь брызжет на ноги Бриюка. Тот, весь вымокший, задирает то одну ступню, то другую, будто шагает по морю. Луи, взяв полотенце, протягивает его Бриюку. Тот поворачивается и тяжело садится на бортик ванны. Вода со спины сбегает на пол. Он долго писает в ванну, отогнув край трусов.
— Приведите его сюда, — говорит Верховен, направляясь в гостиную.
Луи осмотрел всю квартиру, тщательно обследовал кухню, спальню, кладовку. Теперь он открывает ящики и дверцы буфета в стиле Генриха II.
Бриюк сидит на диване. У него стучат зубы. Фабрис сходил в спальню за покрывалом и набросил ему на плечи. Камиль придвигает стул и усаживается напротив. В первый раз мужчины смотрят друг на друга. Бриюк медленно приходит в себя. Он наконец замечает, что вокруг него четверо незнакомцев, двое стоят и смотрят на него с видом, который ему кажется угрожающим, еще один роется в ящиках, а прямо перед ним сидит маленький человечек и холодно его разглядывает. Бриюк протирает глаза. И внезапно пугается и вскакивает. Камиль и шевельнуться не успел, как Бриюк толкает его, и Верховен тяжело рушится на пол. Но Бриюк и шага не сделал, как двое агентов схватили его и уложили на пол с заломленными за спину руками. Фабрис надавил подошвой на затылок, а Бернар с силой удерживает его руки за спиной. Луи кидается к Камилю.
— Да отстань ты от меня! — бросает Камиль, яростно отмахиваясь, словно отгоняя осу.
Он поднимается, держась за голову, и становится на колени перед Бриюком, лицо которого так вдавлено в пол, что ему тяжело дышать.
— А теперь, — произносит Камиль голосом, в котором сквозит едва сдерживаемое ожесточение, — я тебе объясню…
— Я ничего… не сделал… — с трудом выдавливает Бриюк.
Камиль кладет ладонь на щеку мужчины. Поднимает глаза на Фабриса и кивает ему. Молодой человек давит ногой сильнее, у Бриюка вырывается крик.
— Слушай меня хорошенько. У меня очень мало времени…
— Камиль… — говорит Луи.
— Я тебе объясню… — продолжает Камиль. — Я майор Верховен. Сейчас где-то умирает женщина. — Он убирает руку и медленно наклоняется. — Если ты мне не поможешь, — шепчет он ему на ухо, — я тебя убью…
— Камиль… — повторяет Луи громче.
— Ты сможешь надираться, сколько тебе влезет, — продолжает Верховен очень мягким голосом, но с такой силой, что дрожь идет по всей комнате. — Но после… Когда я уйду. А сейчас ты меня выслушаешь и, главное, ответишь. Я ясно выражаюсь?
Камиль не заметил, как Луи сделал знак Фабрису и тот медленно убрал ногу. Бриюк все равно не двигается. Он так и лежит, растянувшись на полу и прижавшись к нему щекой. Смотрит в глаза маленького человечка и читает в них решимость, которая его пугает. Головой он делает знак «да».
— Мы все пустили под нож…
Бриюк снова сидит на диване. Верховен выдал ему пиво, и тот одним глотком всосал половину. Слегка взбодрившись, он выслушал краткие объяснения Камиля. Не все понял, но кивал, как будто понял все, и для Верховена этого было вполне достаточно. Они ищут книгу, сказал себе он. Вот все, что он понял. Бильбан. Он проработал у них кладовщиком… сколько лет? Ему трудно сообразить, сколько же он проработал, понятие времени утратило реальность. И это было давно. Когда предприятие закрылось? Куда делся нераспроданный товар? На лице Бриюка написано, что до него не доходит, какое значение теперь могут иметь эти дерьмовые книжки и их запасы. А главное, откуда такая срочность. И он-то здесь при чем… Напрасно он пытается сосредоточиться, в голове полная неразбериха, и расставить все по местам никак не удается.
Верховен не вдается в объяснения. Ему по-прежнему нужны только факты. Главное — не дать разуму Бриюка унестись к новым туманным горизонтам. «Если он попытается понять, мы потеряем время», — говорит себе Камиль. Только факты. Где сейчас книги?
— Мы пустили под нож все запасы, клянусь. А что с ними еще было делать? Это ж был полный отстой.
Бриюк поднимает руку, чтобы допить пиво, но Верховен точным движением перехватывает руку:
— Потом!
Бриюк взглядом ищет поддержки, но натыкается на замкнутые лица трех остальных. Его снова охватывает страх, и он начинает дрожать.
— Успокойся, — говорит Верховен, не двигаясь. — Не заставляй меня терять время…
— Да говорю ж вам…
— Да, я понял. Но никогда невозможно уничтожить все. Никогда. Товар разбросан по разным складам, где-то хранились экземпляры, которые доставили уже после того, как остальные были отправлены на переработку… Вспоминай.
— Все пустили под нож… — тупо повторяет Бриюк, глядя на банку пива, которая дрожит в его руке.
— Ладно, — говорит Верховен; его внезапно оставляют силы.
Он смотрит на часы. 1.20 ночи. Его вдруг пробирает холод в этой комнате, и он смотрит на распахнутые окна. Упирается руками в колени и встает:
— Из него ничего больше не вытянешь. Пошли отсюда.
Луи наклоняет голову в знак того, что это действительно лучшее, что можно сделать. Все выходят на площадку. Фабрис и Бернар спускаются первыми, спокойно отстраняя тех соседей, которые вышли посмотреть, что происходит. Верховен снова трет голову. Чувствует, как за несколько минут начала вздуваться шишка. Возвращается в квартиру, дверь которой осталась распахнутой. Бриюк так и сидит в том же положении, с банкой пива в руках, локти упираются в колени, вид ошалелый. Камиль проходит в ванную, забирается на мусорный бак, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Сбоку на черепе след мощного удара, круглый и уже начинающий синеть. Он кладет на него палец, открывает холодную воду и смачивает синяк.
— Я не совсем уверен…
Камиль резко оборачивается. Бриюк стоит в дверном проеме, жалкий в мокрых трусах и с шотландским пледом на плечах, как беженец после катастрофы.
— По-моему, я привез несколько коробок для сына. А он их так и не забрал. Они должны быть в подвале, гляньте, если хотите…
Машина несется слишком быстро. Теперь за рулем Луи. С этими бесконечными поворотами, внезапными рывками и торможениями, не считая оглушительного завывания сирен, Верховен не может прочесть ни строчки. Правой рукой он держится за дверцу, постоянно пытаясь отцепить руку, чтобы перевернуть страницу, но его тут же кидает вперед или вбок. Он выхватывает отдельные слова, текст кувыркается перед глазами. Времени надеть очки у него не было, и теперь все расплывается перед глазами. Читать пришлось бы, держа книгу на вытянутой руке. После нескольких минут безнадежной борьбы он сдается. Крепко сжимает книгу, держа ее на коленях. На обложке изображена женщина, молодая, светловолосая. Она лежит на чем-то похожем на кровать. Расстегнутый корсаж обнажает верх полной груди и округлый живот. Ее руки тянутся к шее, как если бы она была привязана. В ужасе, с широко раскрытым ртом, она кричит, вращая обезумевшими глазами. Верховен на мгновение высвобождает руку и переворачивает книгу. Задняя сторона обложки черно-белая.
