Похоже, он не встретился со Скедони, решила Эллена, теперь он спрячется в темной аллее и будет ждать его. Пока Эллена думала, как предупредить Скедони, она услышала его голос. Он доносился со стороны аллеи, и Эллена, не раздумывая, крикнула отцу, что Спалатро рядом. И в это же мгновение раздался выстрел.
Среди шума голосов, ей показалось, она расслышала стон, а затем голос Скедони, показавшийся ей далеким и слабым. От страха она не могла двинуться с места, ожидая самого страшного.
Наступила тишина. Эллена напрасно прислушивалась, ожидая услышать голос Скедони или хотя бы его шаги.
Наконец, не выдержав мучительной неизвестности, она решила собраться с силами и узнать правду, какой бы горькой она ни была. Но вдруг снова совсем близко услышала стоны. Посмотрев в сторону аллеи, она увидела, как из нее вышел человек. Он был весь в крови. Туман застлал глаза девушки, и, чувствуя, что силы изменяют ей, она прислонилась к колонне. Когда она пришла в себя и решила немедленно поспешить на помощь раненому, кто бы он ни был, двор был уже пуст. Тогда тишину его нарушили громкие крики Эллены, зовущей отца. Не переставая звать его, девушка торопливо обыскала весь двор, колоннаду и ближайшие к входу в дом комнаты и заросли кустарника вокруг двора.
У входа в аллею она увидела следы крови на земле. Они вели во двор, к входу в башню. Здесь она в нерешительности остановилась. Неожиданно ей пришло в голову, что человек, которого она видела, может оказаться Спалатро, а не ее отцом, и, хотя он ранен, он готов будет отомстить первому, кто окажется перед ним, и темнота ему в этом поможет.
Она все еще стояла в нерешительности у входа в башню, прислушиваясь к каждому шороху и звуку, улавливая изредка, как ей казалось, стоны, как вдруг послышались быстрые шаги и громкий голос Скедони позвал ее. Он подошел к ней и, бросая опасливые взгляды вокруг, заторопил ее.
— Мы немедленно должны ехать, — быстро произнес он, беря ее за руку, а затем спросил: — Ты никого не видела здесь?
— Я видела раненого человека и испугалась, что это вы, отец.
— Где? Куда он ушел? — спросил нетерпеливо монах, и глаза его недобро сверкнули.
Разгадав его намерения, Эллена не решилась сказать ему, где укрылся Спалатро, а вместо этого принялась упрашивать его уехать как можно скорее из этого проклятого места.
— Солнце уже село, отец, — убеждала его Эллена. — Я дрожу от страха, что будет с нами, если мы останемся здесь на ночь, да и на дороге в столь поздний час нас может подстерегать опасность.
— Ты уверена, что он ранен? — настойчиво расспрашивал ее монах.
— Совершенно уверена, — тихо ответила она.
— Совершенно? — грозно переспросил Скедони.
— Да, отец. Уедем отсюда. Немедленно! — молила его Эллена.
— Что все это значит? — рассердился монах. — Не собираешься ли ты жалеть этого негодяя?
— Это ужасно, когда кто-нибудь страдает, отец, — произнесла Эллена. — Не заставляйте меня потом жалеть, что мы задержались здесь. Поймите, как буду я страдать, если вас ранит кинжал этого убийцы.
Скедони подавил тяжелый вздох и резко отвернулся.
— Ты обманываешь меня, ты не уверена, что негодяй ранен. Я выстрелил в него, как только он вошел в аллею, но он успел убежать. Почему ты думаешь, что он ранен?
Эллена хотела было указать ему на пятна крови на земле, но испугалась, что они приведут отца к Спалатро, и снова начала умолять его поскорее уехать.
— Пощадите себя, отец, и его тоже.
— Что?! Ты просишь пощадить убийцу? — вне себя воскликнул Скедони.
— Убийцу? Он покушался на вашу жизнь? — в ужасе сказала Эллена.
— Нет, не совсем так, но что он здесь делает! Отпусти меня, я должен его найти.
Но Эллена изо всех сил удерживала его, не переставая увещевать своим нежным мелодичным голосом, взывая его к милосердию:
— О, если бы вы знали, как ужасно ждать собственной смерти, отец, вы бы пожалели несчастного. Ведь он сам, возможно, проявлял сострадание к другим. Я знаю муки ожидания смерти, отец, и способна понять его.
— Да знаешь ли ты, о ком просишь? — крикнул Скедони, чувствуя, как каждое слово Эллены пронзает его сердце своим страшным укором.
Увидев, как поражена Эллена его вопросом, он испугался, что выдал себя. Девушка, несомненно, догадывалась, какую роль должен был сыграть Спалатро в ее судьбе, но она не могла знать, что он же пожалел ее и в какой-то мере удержал Скедони от убийства собственной дочери. Гнев Скедони мгновенно утих, и он, более не споря с Элленой, пересек двор и углубился в аллею. Эллена поспешила за ним. Они быстро шли, не останавливаясь, пока не достигли ворот, где их уже ждал проводник.
Вспомнив, как повел себя Спалатро в отношении Эллены, монах согласился более не преследовать его, однако судьба раненого более не интересовала его, и, не испытывая угрызений совести, он предоставил Спалатро его судьбе.
Но Эллена думала иначе. Ничего не зная о том, что обязана Спалатро своим спасением, она только знала, что нельзя оставлять человека наедине с его страданиями. Однако, вспомнив, как быстро скрылся Спалатро, понадеялась, что его раны не опасны.
Сев на лошадей, путники покинули развалины мрачной виллы. Они ехали молча, каждый погруженный в свои раздумья. Наконец Эллена поинтересовалась, что все же произошло в аллее. Скедони, преследовавший Спалатро, видел его в аллее лишь мгновение, ибо тот тут же странным образом исчез и сразу же оказался в развалинах виллы, хотя они с проводником искали его в аллее. Крик, который услышала Эллена, издал проводник, который, споткнувшись, упал и больно ушибся. Скедони стрелял дважды: первый раз из ружья, когда они в поисках Спалатро достигли ворот, и второй раз, когда увидели Спалатро, пересекавшего двор.
— Нам пришлось подняться за этим человеком, — заметил проводник, — но мы так его и не поймали. Странно, если он искал нас, то почему пустился в бега, как только увидел? Не думаю, чтобы он хотел нам зла, иначе ему ничего не стоило подстрелить нас в темном коридоре. А он просто бежал от нас.
— Потише, друг, и не стоит тратить столько слов, — остановил его Скедони.
— Что ж, синьор, он свое получил, теперь нам нечего бояться, крылышки его подрезаны, он нас теперь не догонит. Нам нечего так спешить, синьор, мы вовремя приедем в гостиницу. Она за этой горой, что виднеется на западе, там, где село солнце. Он нас не догонит, я сам видел, он ранен в руку.
— Ты видел его? — резко спросил монах. — Где же ты был в таком случае, если видел больше моего?
— Я стоял за вами, синьор, когда вы выстрелили.
— Я что-то не помню, чтобы видел тебя, — заметил Скедони. — Почему же ты не вышел вперед, а предпочел спрятаться за спину? И где ты прятался, когда я искал, вместо того чтобы помочь мне?
Проводник не нашелся что ответить, а Эллена, внимательно наблюдавшая за ним в течение всего разговора, заметила, как он смутился. Сомнения, как будто утихшие, снова вернулись к ней, но сейчас у нее не было возможности окончательно их проверить. Скедони, вопреки совету проводника, пришпорил лошадь и пустил ее галопом. Путники умерили скорость лишь перед крутым спуском дороги.
