— До скорого.
И он шепчет в ответ:
— Увидимся.
Следующие несколько дней я провожу в нашем коттедже. Эд, как и обещал, привозит диетолога по имени Миранда. Они знают друг друга еще с университета, а сейчас у нее обширная практика в Лондоне и Лос-Анджелесе. Она гостит у нас всего сутки, ни минуты не тратя зря: знакомится с Лайонелом и его лечащими врачами, составляет подробную диету и пришпиливает к обшитым дубом кухонным стенам десятки листков с рецептами низкокалорийных питательных блюд. Кухню будто оклеили обоями.
В выходные Лайонела отпускают домой. Я вновь могу звать его по имени — его прежний облик вернулся. Густая борода, зычный голос, страстная любовь к жизни — правда, если он не будет пренебрегать советами Миранды, скоро похудеет килограммов на тридцать. Думаю, так и произойдет. Хотя он вовсю шутит и хорохорится, заметно, что он перенес серьезное потрясение. Время от времени его голос дрожит, а когда Розмари подает ему грудку цыпленка на гриле и паровую брокколи, он послушно ест, даже не заикаясь о бокальчике «Пино нуар».
Я совершенно счастлива. Солнечными днями, сидя на траве в компании Лайонела, Эда и Розмари и хохоча над разной ерундой, понимаю: я получила то, чего желала, — и даже намного, намного больше.
— А как поживает тот паренек из Америки?
Мы только что завершили очередную полезную для здоровья трапезу на свежем воздухе, а Лайонел вдруг возьми и заговори про Гейба. Готова поклясться, папуля у меня экстрасенс.
— Э-э… съехал, — произношу как можно небрежнее, несмотря на укол в сердце.
В последние несколько дней все наше внимание было приковано к Лайонелу. Мы подготовили дом к его прибытию, перенесли кровать на первый этаж, вызубрили расписание приема лекарств. Все крутилось вокруг него, и подумать о чем-то еще просто не было времени.
Впрочем, нет. Засыпая по вечерам, или загружая посудомоечную машину, или сидя на травке и наслаждаясь солнечными лучами, я снова и снова ловила себя на том, что вспоминаю Гейба. Мысли, как почтовый голубь, раз за разом возвращают на прежнее место.
— Он поехал на Эдинбургский фестиваль. — Надо предложить им какое-то объяснение, пусть даже это и не полная версия событий.
Лайонел лучезарно улыбается, представляя себе праздник актеров, художников, музыкантов.
— Поедешь посмотреть?
— Нет.
Он вскидывает брови.
И все вокруг переглядываются.
— Что такое? — спрашиваю с нажимом.
— Ничего, сестренка, — невозмутимо бросает Эд, хмыкая в свой мобильник.
После возвращения из Америки он целыми днями висит на телефоне — звонит Лу. Малыш должен появиться на свет через несколько недель, и происшествие с Лайонелом заставило брата задуматься, что же в жизни по-настоящему важно. Оказалось, не футбол.
— Ой, ну не будем же мы обсуждать какой-то скучный фестиваль, — капризно тянет Розмари. — Лучше расскажи-ка нам про этот ваш грандиозный прием.
Я улыбкой благодарю ее за помощь, хотя о грядущей свадьбе леди Шарлотты вообще стараюсь не думать.
— Торжество состоится завтра, в Шиллингэмском аббатстве.
Воображение немедленно подбрасывает картинку: Дэниэл при полном параде, в цилиндре и фраке. Родным не известно, что жених — мой собственный бывший почти жених. Я не говорила об этом вообще никому, за исключением Джесс. Просто не вынесла бы жалостливых взглядов и дурацких вопросов: «Ну как ты?» Потому что я не нуждаюсь в жалости. Потому что чувствую себя абсолютно нормально. Абсолютно!
— Подумать только, там, наверное, соберется столько знаменитостей! — восторгается Розмари. — А из королевской семьи кто-нибудь придет?
— Не знаю.
Если кто-нибудь из них явится, Брайан решит, что он умер и попал в рай.
— И когда тебе нужно в Лондон? — Лайонел вопросительно смотрит на меня поверх стакана с минералкой.
Проклятье. Как я скажу им, что осталась без работы? Перебираю варианты, понимаю, что объяснить это невозможно, и просто говорю:
— Я не поеду.
— Не поедешь? — ахает Розмари.
Качая головой, ловлю пристальный взгляд Лайонела.
— Со мной все будет в порядке, — тихо произносит он.
— Знаю.
— Куда мне три сиделки? Со мной остаются Розмари и твой брат. И без тебя народу хватает, чтобы нянькаться, — ворчит Лайонел. — Поезжай.
Я в тупике. Мне не страшно оставить папу. Врачи довольны его состоянием, он быстро поправляется, Эда и Розмари более чем достаточно. Но я не могу позвонить Брайану и попроситься обратно, к тому же он наверняка нашел себе нового ассистента.
— Почему бы тебе не позвонить Брайану? — предлагает Розмари.
Надо же. Я, конечно, не раз упоминала имя своего начальника в разговорах, но мне казалось, она не обращала внимания.
— Может, и стоит… — мямлю я.
— Хочешь, возьми мой сотовый, — вмешивается Эд. С каких это пор он доверяет мне свой телефон?
А у Лайонела-то вид… как у нашкодившего мальчишки. Неужели они все это спланировали?
— Вы что, сговорились от меня избавиться?
— Конечно нет, милая, — говорит Лайонел. — Просто Эд упомянул про твои финансовые проблемы… (Бросаю на брата угрожающий взгляд, но он с головой ушел в изучение сорванной травинки.) А Розмари не терпится увидеть снимки всех этих звезд.
Мачеха виновато краснеет.
Держу в руках мобильник Эда, чувствую, что все взгляды устремлены на меня, и дико нервничаю. Брайан, конечно, уверял, что все в норме, но мне по-прежнему стыдно, что я вот так его бросила. Очень хотелось бы загладить вину, но работать на свадьбе Дэниэла? Снимать крупным планом, как мужчина, разбивший мне сердце на миллион осколков, произносит у алтаря «да»? Смогу ли я это вынести?
Сможешь, Хизер.
Решение приходит само собой. Пусть я боюсь посмотреть Дэниэлу в глаза. Пусть на сей раз реветь в церкви буду я. Ну и что? Набираю номер. Брайан и успех его дела гораздо важнее, — а значит, именно их я буду ставить во главу угла.
— Алло, «Вместе навсегда». — Голос у Брайана какой-то… натянутый? Уставший?
Я лихорадочно подбираю слова, пытаясь придумать какое-то вступление, но в итоге выдаю открытым текстом:
— Тебе ведь уже не нужен помощник на завтра? Да?
— Хизер?
Он сражен. И даже не старается это скрыть.
— Ага, я.
Слышно, как Брайан затягивается сигаретой. Выпускает дым. И наконец фыркает.
— Тебе понадобится шляпка пошикарнее.
Глава 44
Если бы только шляпка. Понадобилось гораздо больше.
