Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
Подходя к машине Витиша, Баюнов еле слышно вздохнул и, отвечая на молчаливый вопрос Игоря, с горечью выдохнул:
— Сашу Мозырева я туда отправил. Не думал, что еще раз придется своих ребят под смерть подставлять. В бой идут одни старики… Да чего уж там… — старый оборотень с досадой скрипнул зубами и, сев в салон машины, с силой захлопнул дверцу. — Лети, Игорь. Покажи тем сосункам с «Формулы-1», что они сосунки и есть. Докажи им, кто француз, а кто ездить умеет…
И они полетели. Распугивая встречные машины мертвенно-синими проблесками маяка и почти не смолкающим ревом клаксона, они неслись по трассе. Казалось, что даже машина прониклась осознанием необходимости прибыть на место как можно быстрее и выжимала из себя все возможные силы. И даже когда Игорь, срезая путь, съехал с асфальтированной трассы на проселочную грунтовую дорогу, машина неслась, не сбавляя темп, воинственно гремя своими сочленениями на ухабах и поворотах, даже решетка радиатора напоминала крепко стиснутые зубы. В салоне царило напряженное молчание. Мишке, сидящему на переднем сиденье, не оставалось ничего другого, как молча фиксировать время, затраченное на дорогу. А время, так часто тянувшееся неспешной струйкой, в этот день поставило себе задачу установить новый рекорд скоростного передвижения.
— Пять минут, десять, двадцать, тридцать… — считал Мишка. — Только бы успеть, Господи только бы успеть…
На въезде в распадок Игорь едва успел затормозить, избегая столкновения с зеленой кормой милицейского бэтээра. Едва автомобиль, отчаянно пыля, развернулся боком и остановился, как его пассажиры мгновенно оказались лежащими на земле лицом вниз, вырванные из салона крепкими руками невидимых до сего момента бойцов СОБРа.
— Да отпустите, черти! — заорал Витиш, выплевывая набившийся в рот песок. — Свои мы, свои! Удостоверение в боковом кармане, и вообще, на морды наши посмотрите!
— Извиняйте, товарищ капитан, не признали. Вы теперь выдвигайтесь на триста метров прямо по улице, четвертый коттедж слева от дороги. Вас там ждут. Только дальше вы уж пешочком. — Бойцы, скрутившие следователей в мгновение ока, так же моментально растворились в наступающих сумерках.
Поднявшись с земли, Витиш скорым шагом направился в указанном охранением направлении. Двигался он настолько быстро, что Мишка и Баюнов едва поспевали за ним. Добраться до дома им не удалось, так как через сотню метров их вновь остановили неприметные тени, наставившие на Витиша и его коллег стволы автоматов. Правда, в этот раз объяснение прошло без падения лицом в землю, а еще через несколько секунд перед ними из вечернего тумана материализовался Таурендил.
— Зверобой, как всегда, приходит вовремя… — хмыкнул дроу, разглядывая Витиша, выглядевшего воплощением сосредоточенности, Мишку, сжимающего в руке пистолет, и внешне абсолютно спокойного Баюнова. — Мы их установили, они здесь в коттедже. Я объявил готовность раз. Через десять секунд готовность ноль и начинаю обратный отсчет.
В тридцати метрах от дороги стоял одноэтажный коттедж из красного кирпича, практически не отличающийся от своих соседей по улице. Крыльцо в псевдоготическом стиле, слева и справа от которого мутно поблескивали стеклами два стрельчатых окна. Коническая крыша, крытая темной черепицей. От калитки к крыльцу пролегала тропинка, вымощенная желтым кирпичом. Дом окружали несколько плодовых деревьев, но каких именно Мишка сказать не мог. Во-первых, потому что вокруг стелился туман, а во-вторых, молодой следователь абсолютно не разбирался в садовой флоре.
— Любезнейший капитан, — вклинился в разговор старый оборотень. — Перед началом штурма предупредите своих людей, что в данном районе могут находиться от одного до трех гражданских лиц. А то подстрелят еще ненароком.
— Мы здесь уже восемь минут, и мои бойцы никого из посторонних не заметили, — пожал плечами Таурендил. — Но на всякий случай предупрежу.
— Будем надеяться, что Саша просто не успел, — голос Баюнова резко поменял тональность, сменив расслаблено-вальяжные нотки на тревожные. — Не дай Бог провал…
— Орел в канале, — вновь взял в руки рацию Таурендил. — Всем птенцам готовность ноль! Начало штурма по окончании обратного отсчета. Начинаю отсчет…
Мишка, пристально вглядывавшийся в окружающий домик пейзаж и пытавшийся определить, где же скрываются приготовившиеся к атаке бойцы, вдруг вскрикнул, указав на дом, окна которого вдруг украсились белыми простынями.
— По штурму — отбой. Всем оставаться на своих местах. Ждем, — отдав распоряжения, Таурендил сунул рацию в карман разгрузки и сделал два шага в сторону, растворившись в тумане. Через несколько секунд он вернулся, поднося ко рту рупор:
— Всем находящимся в доме! Дом окружен, и сопротивление бесполезно! Выходите на улицу по одному с поднятыми руками!
Несколько секунд в доме ничего не происходило, потом входная дверь коттеджа отворилась, и на крыльце появился незнакомый Мишке мужчина, одетый в невзрачный серый костюм, с кожаными овальными накладками на локтях. Освещая мужчину, в крыльцо, укутанное надвигающимся сумраком, беззвучно ударили несколько лучей фар и прожекторов. Ослепленный этим светом, мужчина помотал головой и, подняв руки до уровня плеч, сделал несколько шагов вперед. Тут же из тумана выскочили две тени, моментально скрутившие ему руки и потащившие его в сторону от дома. Следом за мужчиной из домика на крыльцо вылетел Суняйкин, укутанный в какой-то балахон, казавшийся, в перекрестном свете прожекторов и фар, почти багровым. Сделав по инерции несколько шагов, Суняйкин упал на колени и заелозил, пытаясь подняться с помощью сведенных за спиной рук. Следом за ним на крыльце появился ехидно улыбающийся Мозырев. Подняв руки, он застыл на крыльце, дожидаясь спецназовцев, бросившихся к нему и Суняйкину. Пока Мозырева, Суняйкина и неизвестного Мишке мужчину вели к Таурендилу, несколько черных теней неслышно просочились в дом и через минуту в рации раздался хриплый голос:
— Птенец четыре в канале. В доме чисто, можно заходить. Имеется один труп. Не наша работа.
— Это свои, — Баюнов указал Таурендилу на мужчину, первым вышедшего из коттеджа. — Будьте добры, уважаемый, прикажите своим людям освободить его.
Таурендил вопросительно взглянул на Витиша и, увидев утвердительный кивок, коротко отдал распоряжения. Дожидаясь пока к ним подведут Суняйкина и Мозырева, Мишка попытался рассмотреть неизвестного ему человека. Перед ним стоял невысокий мужчина средних лет, сухощавый, но крепко сбитый. Высокий, чуть покатый лоб. Исподлобья — внимательный, цепкий и вместе с тем смешливый взгляд. Растянув тонкие губы в осторожной улыбке, отчего его острые скулы еще резче проступили на тонком овальном лице, мужчина принял из рук спецназовца пистолет и каракулевую папаху с остроконечной рубиновой звездой, видимо, отобранные у него в момент задержания. Выбив папаху об колено, мужчина озорно подмигнул Мишке, и, неожиданно по-доброму улыбнувшись, ответил на его немой вопрос:
— Талисман, — и просунул мизинец в небольшое отверстие на боку папахи. — С семьдесят второго она со мной… — После чего на зависть всем киношным ковбоям, залихватски прокрутил на указательном пальце массивный пистолет. Видя, что Мишка не сводит с оружия восхищенно-удивленный взгляд, мужчина вынул обойму, передернул затворную раму, ловко подхватил вылетевший патрон и протянул ствол Мишке. Разглядывая вороненый пистолет, оказавшийся классическим «Кольтом М1911А1», юноша с удивлением обнаружил, что к рукояти легендарного оружия прикреплена пластина из тонкого серебристого металла, украшенная гравировкой, выполненной латинскими буквами.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
