Пока одежда стиралась, Бешеный взял маленький пылесос и отправился в гараж чистить и пылесосить машину. Несколько комочков влажной глины крепко прилипли к коврику. Он вернулся в квартиру, взял бутылочку с жидкостью для мытья посуды и кастрюльку и аккуратно, тщательно промыл с мылом все те места, где была заметна глина. Если полицейские отправят его машину в лабораторию на исследование, то они смогут найти следы глины. Надо будет об этом поразмыслить. И обязательно надо будет еще раз все пропылесосить после того, как мокрые коврики просохнут.
Закончив чистить автомобиль, Бешеный вернулся в квартиру и проверил стиральную машину. Программа стирки уже закончилась, машина автоматически отключилась. Он переложил белье и кроссовки в сушилку, затем достал коробку с хирургическими перчатками, которыми пользовался во время своих походов, и натянул одни. На кухне из-под раковины он достал рулон черных мешков для мусора, взял один из них, вынул из пылесоса фильтр и бросил в мешок. Туда же он бросил все то, что достал из карманов, и коробку с оставшимися салфетками «Котекс», которые лежали у него в шкафу.
«Что еще? Да, картошка. Не слишком ли? Ведь у всех в доме есть картошка. Но, с другой стороны, вдруг они проведут какое-нибудь специальное генетическое исследование, которое покажет, что этот картофель из одной партии или места». Вся картошка тоже полетела в мусорный мешок.
Одежда все еще сушилась, и Бешеный пошел в спальню. Там он достал пачку газетных вырезок. На первой было заглавие: «МАНЬЯК-УБИЙЦА ВЫСЛЕЖИВАЕТ ЖЕНЩИН В МИННЕАПОЛИСЕ И СЕНТ-ПОЛЕ». Он вытащил ее, быстро перечитал в последний раз и отнес в туалет. Потом, доставая один за другим листки, он рвал их на мелкие клочки размером с конфетти и спускал в унитаз.
Когда одежда просохла, Бешеный засунул ее в другой мешок. К одиннадцати часам он закончил разбирать вещи, которые носил в ту ночь, затем позвонил в агентство по прокату автомашин в аэропорту. Там ему ответили, что контора будет открыта еще в течение часа. Он зарезервировал для себя машину по своей кредитной карточке «Виза», вызвал такси, съездил в аэропорт, подписал нужные бумаги и пригнал машину в город. «Так будет лучше всего, — подумал он, — следует на некоторое время убрать свою машину с улицы». Там у Макгаун такое творилось, перестрелка, всю округу, наверное, перебудили. Если кто-нибудь обратил внимание на то, как отъезжала его машина… Да и полицейские могли додуматься останавливать все «сандерберды» на шоссе, записывать номера, а потом производить проверку.
Вернувшись домой, Бешеный переложил мусорные мешки с одеждой и другими вещами во взятую напрокат машину. Через несколько минут он выехал на автостраду номер 94 и поехал на восток через Сент-Пол в Висконсин. Он останавливался на каждой площадке для отдыха между Сент-Полом и О-Клэром и выкидывал по одному предмету из пакетов в мусорные бачки.
За лыжную куртку Бешеный заплатил сто шестьдесят долларов, и ему жаль было с ней расставаться. Но это необходимо было сделать. В ткань могли впитаться неразличимые глазом частички желтой глины. Однако выбросить ее в мусорный бачок он не мог. Она была слишком дорогой. Кому-нибудь это может показаться странным, а очень скоро всем станет известно, что на Макгаун хотел напасть Бешеный, одетый во все черное. В конце концов он оставил ее висеть на вешалке в туалете открытого всю ночь ресторанчика, в котором обычно останавливаются водители грузовиков. Пусть думают, что ее кто-нибудь забыл. Если повезет, она скоро окажется где-нибудь в Бойсе.
Та же проблема возникла и с кроссовками. Это была новая пара фирмы «Рибок» модного матового черного цвета. Они ему нравились. Он выкинул их по отдельности из окна машины в придорожную канаву за милю друг от друга. Теперь ему придется купить новую пару взамен старой пары «Найк» на воздушной прослойке. Лучше уж купить пару этой фирмы, на тот случай, если полицейские обнаружат отпечатки его кроссовок в глинистой канаве и определят, какой они фирмы.
В О-Клэр Бешеный поселился в мотеле, стоявшем не очень близко от дороги, и расплатился кредитной карточкой «Виза». В квитанции время не указывалось. Если полиция когда-нибудь до него доберется, то заспанный портье наверняка не вспомнит его, не говоря уже о том, в какое время он приехал. А у него будет иметься квитанция в доказательство того, что в ночь нападения на Макгаун он был в О-Клэр.
В своем номере он разделся, еще раз вымылся в душе и заново перевязал покусанную ногу. В три часа ночи он покончил с этими процедурами, лег в постель, выключил свет и натянул одеяло до самого подбородка.
Вот теперь можно подумать. Он лежал без сна в темноте и в уме воскрешал каждый свой шаг от машины до дома Макгаун. Он шел по темной стороне улицы. Потом послышался шум машины. Где он тогда находился? Он ведь еще не свернул в аллею. Потом послышался шум второй машины.
Он понял, что они держали дом Макгаун под наблюдением. Они устроили на него засаду, и она должна была сработать. Дэвенпорт? Наверняка он. Ему подсунули женщину для нападения, и, наверное, она им помогала.
Бешеный понимал, что в один прекрасный день его могут поймать. На этот счет у него не было иллюзий. Он полагал, что если его поймают, то это произойдет в результате совпадения неконтролируемых и непредсказуемых обстоятельств. В ночных кошмарах ему представлялись борьба с женщиной, как это произошло с Карлой Руиц, вмешательство другого мужчины или, может быть, даже целой толпы, способной линчевать его. В этих видениях толпа преследовала его в каком-то универмаге, где туда-сюда летали вешалки с женской одеждой, покупатели орали, стеклянные витрины разлетались вдребезги. Это было нелепо, но казалось вполне реальным, эти бесконечные ряды с одеждой, через которые он убегал, и толпа, которая отставала от него всего на несколько шагов и уже обходила с флангов.
Но он представить себе не мог, что им будут манипулировать, его обманут, обведут вокруг пальца. Он не мог вообразить, что он проиграет игру из-за того, что плохо играет.
По сути, почти так и произошло.
В глубине души он до сих пор не мог поверить в то, что его не взяли. Что они не знали, кто он такой.
Бешеный еще раз в уме прикинул, все ли улики в своей квартире уничтожил. И пришел к выводу, что он хорошо потрудился. Но, может быть, где-нибудь остались следы грязи, которые расскажут о многом? Могло такое случиться, что кто-то видел номер его машины?
Видеопленка. Черт побери! Он забыл видеопленки с записями выпусков новостей. Но подожди-ка, он никогда точно не знал, когда в выпуске будут идти сообщения о нем, и поэтому аккуратно записывал весь выпуск целиком. В некоторых из них вообще не было ни единого слова об убийце… хотя за последние несколько недель таких выпусков было мало. Так что к видеозаписям не придерешься. В них не было такой ярко выраженной направленности, как в газетных вырезках.
Он ощутил сильное сожаление о том, что ему пришлось уничтожить газетные статьи. Может быть, каким-нибудь образом ему бы удалось сохранить их, может быть, стоило принести их в машину, а завтра в О-Клэр он смог бы арендовать сейф в банке. Ну, теперь уже слишком поздно. И, вероятно, это глупо. Когда ему надоест убивать женщин или когда он будет уезжать из этих мест — может быть, уже сейчас подошло такое время, — то тогда он сможет раздобыть копии в библиотеке.
