«Писаки, вам бы только за сенсацией гнаться! — мысленно негодовал он. — А мне разгребать потом. Сволочи! Убийц готовы на волю отпускать. А кто о прокурорах напишет? Рассказали бы, как мы тут работаем. Вот о чем надо писать! Эх, да что там говорить. Щелкоперы, одно слово! Ну ничего, не на того нарвались!»
Глава 5
— Андрюша, завтра утром мы едем в ГВП! — торжествующим голосом произнесла Азарова. — Я договорилась: с нами встретятся именно те люди, которые изучали дело! Говорила я, мы их дожмем!
— Но ведь еще не дожали, — скептично ответил Ветров.
— С твоим настроением, никогда не дожмем! — недовольно воскликнула она. — Ты — маловер. А неуверенность, — признак слабости.
— Я надеюсь, что вашей силы хватит на двоих, — с живой непосредственностью улыбнулся Андрей. — Главное, чтобы Куравлева из тюрьмы выпустили.
— Выпустят! Никуда не денутся.
На следующий день рано утром Андрей вышел из метро «Фрунзенская». Времени до встречи оставалось много. Поэтому он зашел в небольшое кафе. Взял блинчики с мясом и душистый китайский чай. Потом не вытерпел и заказал еще круассаны.
«Какой прекрасный день», — подумал он. То была та самая заключительная пора весны, когда ее легко спутать с летом. Только календари и подсказывали, что время любить еще не кончилось, а время отдыхать пока не наступило. Поздний май, одним словом.
В утреннем воздухе веяло прохладой. От круассанов исходил теплый аромат. А потому жизнь казалась прекрасной штукой! К тому же Ветрову нравился этот район. Здесь вокруг будто витали уют и неторопливость.
«Как не Москва вовсе, — подумал Андрей. — Или наоборот: настоящая Москва и есть». Хоть и близилось начало рабочего дня, но никто никуда не спешил. Из метро не валили толпы опаздывающих работяг. Поодиночке, с большим интервалом, выходили интеллигентного вида люди и медленно брели кто куда. А во дворах мамаши катали коляски с детьми.
«Московская местечковость, — подумал Андрей, идя по Хользуновскому переулку к зданию Главной военной прокуратуры. — Тихо, спокойно, богато. Шоб я так жил!»
Главная военная прокуратура располагалась в особняке, со стен которого смотрели печальные морды каменных львов. Рядом Ветров увидел «пежо», из которого ему махала рукой женщина.
«Меня зовет?» — удивился Андрей. Он еще не видел новую машину Азаровой. Стоянка перед редакцией вечно была забита сотней авто. Так что Андрей, грешным делом, подумал, что либо женщина за рулем обозналась, либо он ей приглянулся.
«Коренные москвички, особенно богатые, — невозможные существа. Поэтому не стоит даже начинать», — Андрей решительно направился к машине, собираясь сказать, что принадлежит к другой ценовой категории, чем эта дама. А потому ничем ей помочь не может. Но, сделав два шага, узнал Азарову и немного расстроился.
— Здравствуйте. А я принял вас за прекрасную незнакомку, — сказал он, открывая дверь машины. — Думал, я действительно чего-то стою, раз мне уже женщины из дорогих машин машут.
— Не занимайся самообманом, — категорично отрезала Азарова и подумала: «Шутник, мать его».
— Постараюсь, — спокойно ответил Андрей. — Вы уже были в бюро пропусков? Нас ждут?
— Я позвонила. Сейчас спустится некий Эхтин и проведет нас.
Вскоре из дверей особняка вышел импозантный офицер с шитыми золотом звездами на полковничьих погонах. Форменные брюки были отутюжены так, что казалось — можно порезаться о стрелки. Зеленая рубашка с коротким рукавом идеально сидела на нем.
Офицер миновал ворота и подошел к машине.
— Полковник Эхтин, — представился он. — Вы из «Советского труда»?
У полковника был большой рот. Но это нисколько не портило его. Наоборот, казалось, вот какой рот должен быть у настоящего мужчины. Чуть обветренные губы придавали налет романтизма, будто хранили печать дальних дорог и сильных ветров. Хотя на самом деле это были просто обветренные губы… Глубокие складки вдоль щек добавляли в облик мужественности.
«Ну что я говорил: опять красивый человек! — подумал Ветров. — Значит, мы точно попали в прокуратуру».
— А я уж думала, вы никогда не придете, — непринужденно (и дружеским тоном) заговорила с ним Азарова, будто с хорошим знакомым. — У вас там что, закоулки?
— Да, — с улыбкой ответил офицер. — Сейчас увидите. Пойдемте.
— Какие документы с собой брать? — спросила Азарова.
— Техпаспорт на машину. — Полковник улыбкой и взглядом дал понять, что пошутил. — Есть редакционные удостоверения?
— Да.
— Пойдет.
«Ну и парочка, — усмехнулся в глубине души Эхтин, когда вел Ветрова и Азарову в кабинет генерала. — Уродцы просто. Он с косичкой. Вертлявый какой-то. Она — гром-баба в сиреневой бандане. Мышцы-то какие у нее! По-моему, если даст с разворота, улететь можно… Два ужасных тролля… Из какого цирка сбежали, ребята?»
Ветров казался вертлявым, потому что ему было любопытно. Он хотел запомнить мельчайшие детали.
«А вдруг напишу книгу? — крутилось у него в голове. — Буду описывать этот момент. Пригодятся картинки с места. Так-c. что там у нас: чистый линолеум… Двери без табличек. Общий цвет — желтый, какой-то цыплячий. Стены, пол, двери — все в одной гамме. Ну-ка, ну-ка, что там за приоткрытой дверью? Две женщины пьют из кружек. Эй, а как же работа? Нет, как картинка все это не годится. Как же описать эту чертову прокуратуру? Они шли по желтым коридорам. Мелькали открытые двери… Не то. Бог с ним. Если что — заведу героев сразу в кабинет. Кому нужен этот коридор?»
— Пришли, — сказал Эхтин, толкнув очередную дверь.
Там была приемная. Эхтин уверенным шагом прошел мимо секретарши к кабинету.
— Прошу. — Он открыл перед журналистами следующую дверь и пропустил их вперед.
В кабинете уже находилось несколько офицеров. У окна стоял высокий подтянутый генерал в морской форме. Ветров пробежал глазами по фотографиям кораблей, затем задержал взор на макете подводной лодки.
«И здесь морская душа», — подумал он.
— Еще начальник пресс-службы хотел подойти, — сказал генерал, после того как все перездоровались. — Позови его…
Он посмотрел на Эхтина. Тот вышел и позвонил от секретарши. Ветров обратил внимание, что абсолютно на всех офицерах форма сидела как с иголочки. А уж он-то в этом толк понимал. В его военном училище умение носить мундир было возведено в культ. Миллионы секретов передавались из поколения в поколение курсантов. Те, на ком форма висела мешком, становились объектами насмешек.
Так вот, эти офицеры в его училище ходили бы в авторитетах. Форма на них сидела как влитая. Причем каждый добавил в уставной наряд какую-нибудь щегольскую штучку: у кого шитые золотом звезды, у кого погоны трубочкой, у кого — особенные пуговицы.
— Здравствуйте, я начальник пресс-службы. — В кабинет вошел высокий блондин в форме полковника. — Очень приятно познакомиться.
