того, у него свой бизнес, где он уважаемый начальник и строгий руководитель. Ну разве он может себе позволить запятнать свою репутацию?
Они обсуждали проблемы, с которыми периодически сталкивались. Раскрывали семейные секреты. И вот однажды, Аня достала маленькую коробочку, в которой лежал медальон. Ничего примечательного — обычный малахитовый кулон в серебряном обрамлении. Она вертела его перед камерой и рассказывала какие-то невероятные байки, а с ее слов — легенды, связанные с этим медальоном. По ее словам, передаваясь из поколения в поколение, он стал своего рода оберегом для всех женщин их рода. Когда-то, этот кулон сохранил жизнь ее пра-пра-пра… бабушке, на которую, якобы, напал с ножом насильник и только «волшебный» малахит защитил ее от смертельного удара в сердце. Анна показала царапину на оборотной стороне кулона и сказала, что это доказательство, которое подтверждает состоявшееся тогда противоборство. Не стал ей тогда говорить Старик, что это никакое не доказательство. Женщина могла банально оступиться и при падении повредить камень. Или ещё менее прозаично — просто закрепляя серебряные зажимы на кулоне, каким-нибудь колюще-режущим предметом, поцарапать камешек. Но он воздержался. Легенда так легенда. Ещё и семейная. Анна с упоением рассказывала, как торжественно передается этот кулон по женской линии. Вот и ей его передала мама, когда Анечке исполнилось шестнадцать. Только именно с того момента с ее мамой начали происходить различные неприятности. То вор напал ночью и выхватил сумочку с деньгами, то отец нашел любовницу, а самое трагичное — это их гибель с отцом в автокатастрофе.
Старик конечно же не верил во все эти совпадения до тех пор, пока не случилось непоправимое.
Он осознал, что влюблен и больше не может находиться вдали от нее. Их общение сводило с ума и требовало, словно дозу — все больше и больше. Обычная жизнь стала пресной, лишенной остроты и драйва. А она его заводила. Аня. Заводила так, что хотелось схватить ее в охапку и унестись на край света, где не будет никого кроме них двоих.
Супруга объявила о том, что вместе с детьми улетает в санаторий, на целых три недели. И они с Анной решили встретиться. Он уговорил ее приехать к себе на родину. На машине. Она тоже сама себе назначила отпуск и планировала провести его вместе с ним. Нет. Они не собирались запереться в гостиничном номере и, безвылазно придаваться страсти и любовным утехам. Вовсе нет. Он обещал показать город и местные достопримечательности, погулять по, залитому солнечным светом с пламенеющими кленами, парку. Наговориться вволю. Впитать ее образ: густые светлые локоны, милую улыбку, сияющие счастьем глаза… А главное голос. Услышать её дивный голос. Не по телефону и Скайпу, а здесь и сейчас.
И этот день настал.
Накануне — одиннадцатого сентября — он отметил свой пятьдесят первый день рождения. Проводил семью в аэропорт и ждал звонка от нее. Анна выехала и, первое о чем доложила, был именно кулон. Она так спешила, что просто забыла его на столе. Возвращаться не стала. В тот день Аня разбилась на машине, так и не встретившись с ним больше никогда.
Глава 27. Расплата
АКАДЕМГОРОДОК. 1967 ГОД. ДОМ СКУПЩИКА КРАДЕНОГО
Петрович вернулся из магазина с продуктами.
— Что случилось? — спросил Владлен, сразу же приметив его озадаченный взгляд.
— Случи-илось, Владленушка, — ехидно сказал, старик, — даже не знаю с чего и начать.
— Говори, — процедил сквозь зубы постоялец.
— Нашлись твои деньги. Все шестьдесят тысяч! — сказал Петрович.
— Как? Где? И почему только шестьдесят? — обрадовался вор и убийца.
— На помойке местной. Их нашел пацан, которого я и подозревал. Наверное он со своим братцем тогда твой тайник и разорил. А тут, понимаешь ли, бабка какая-то фигурирует. Вроде как они твои деньги вместе нашли.
— А ты откуда это знаешь? — с подозрением спросил Владлен.
— Так об этом весь город судачит. Они сдали их в милицию.
— Что?! — удивлению бывшего историка не было предела.
— Сдали в милицию. Одного из наших привели за скандал в отделение. А там эти двое, в мусорном ведре принесли деньги и вывалили их на стол дежурного. Но это только часть новостей.
— А что еще?
— А то, наши шепнули мне, что менты и гэбэшники стали снова опрашивать всех друзей и знакомых братьев Копыловых и этой бабы из сберкассы, которых ты упокоил. Всех жильцов дома, где была квартира, в которой ее убили, заново опрашивают. С кем, мол, была, кто приходил. Знаешь, что это значит?
— Знаю.
— Нет, не
