«Ты ж мой бог войны!» — с умилением подумал я, глядя, как он хохочет и наступает на перепуганных моряков, а те пятятся спинами вперед, до тех пор пока не упираются в борта корабля. Напасть на побратима больше ни один не осмелился. Только держали перед собой копья, абордажные дао и пятились, пятились, пятились…
Взмах тяжелым лезвием — и сразу трое корейцев отправились кормить китайских рыб с перерубленными шеями. Затем Лю Юй включил режим взбесившегося вентилятора, а я прекратил тратить ци на бесполезное занятие — вблизи все выглядело уж чересчур кроваво. Мальчик справится — нечего подглядывать. Отключил технику и вернулся в ставку. Некоторое время за левый фланг можно было не волноваться — Бык не успокоится, пока две-три джонки не зачистит.
— Тигр — Пирату…
— Я уже вижу. Хочу к нему.
— Сиди на месте, ты резерв.
— Почему ему можно, а мне нельзя?
— Ган Нинь! — сорок лет мужику, а ведет себя порой как пятнадцатилетний!
— Внимание и повиновение, Стратег… — последняя фразу он даже в моей голове умудрился произнести с печальным вздохом.
— Отправь пока баркас, чтобы этого рубаку подобрали, когда он закончит.
— Принято!
Не сомневаюсь, что забирать Лю Юя пойдет сам Пират. Чтобы подняться на скользкую от крови палубу и минут пять-десять еще «поприкрывать» отход побратима — как будто он в этом нуждается! Да, формально Герой останется в резерве, а не полезет в сражение, но ведь Стратег отдал приказ, и его нужно исполнить. Что с того, что в процессе придется немного подраться?
Такие вот у меня кровожадные друзья. Гном Гимли и эльф Леголас, которые никак не могут выяснить, кто из них убил больше орков. А главное, они же не видели «Властелина Колец», почему же ведут себя так же, как персонажи оттуда?
Давление Быка на левом фланге оказалось последней соломинкой, которая переломила хребет решительности когурё. Видя, как богатырь с алебардой зачищает уже второй их корабль, с высоких бортов крепости без остановки летят стрелы, а они сами так и не могут никак выйти на абордаж, морские разбойники приняли решение отступить. Все разом: и по флангам, и в центре. Потрепанный флот отошел к резервной сотне вымпелов, стоящих за пределами дальности наших аркбаллист, и там замер. За ними качались на волнах плоты с пехотой. Первые из них уже достигли середины реки, а погрузка на противоположном берегу еще не прекратилась.
— Как их течением не сносит? — спросил я.
Не то чтобы это имело значение для сражения, но вдруг стало интересно. Сотни плотов просто стояли на воде и почти не двигались. А ведь должны были. Даже парусникам и баркасам требовалось много трудов, чтобы удерживаться на месте, что тогда говорить про эти конструкции.
— Якоря, — пояснил Мытарь. — Первый плот выходит на реку и бросает веревку с тяжелым камнем. Затем он отплывает, а за его первую веревку удерживается второй плот. Затем он повторяет действие и проходит дальше. Конечно, с каждым разом его сносит вниз по течению, зато те, кто идет за ним, двигаются как на пароме.
— То есть, если мы им веревки обрежем, они поплывут вниз по течению?
— Конечно.
— Жаль, у нас нет боевых пловцов!
— Боевых пловцов, господин?
— Забудь. Их же нет. Что там по ситуации на передовой?
Первым пришел доклад от Ля Ина, который собирал информацию от своих младших командиров и передавал ее мне. Выходило, что при обстреле крепости лишились от трети до половины личного состава и без подкрепления следующую атаку могут просто не пережить.
Также начались трудности с боеприпасами, которые арбалетчики и артиллеристы расходовали просто в огромных количествах. Ну и плотники были нужны, чтобы поправить кое-какие детали на журавлях и станинах осадных орудий.
Тут же я связался с Прапором, ведающим резервами на суше, и приказал отправить в крепости полторы тысячи арбалетчиков, сотню легкой пехоты с плотницким инструментом и три десятка мер арбалетных болтов и копий для аркбаллист.
— Как думаешь, они отступят? — спросила Юлька, когда я закончил с оргвопросами.
Выглядела она уже получше, хотя по-прежнему предпочитала сидеть, а не стоять. Но личико хоть немного порозовело, а глазки заблестели.
— Я бы отступил, — пожал я плечами. — Но я бы и не полез вот так. Штурмовать берег, даже с таким огромным превосходством в численности… Омаха-бич[12], блин.
Последнее я добавил одними губами и на русском языке.
— А как бы ты поступил? — заинтересовался дядя Шу.
— По обстоятельствам. Много нюансов. Но начал бы с того, что переправил бы на другой берег несколько небольших отрядов задолго до битвы. Держал бы их рассредоточенными до самого сражения, а потом бы обозначил атаку, а им отдал приказ взять ставку генерала. Как вариант. Может быть, заставил бы их распылить силы, обозначив несколько направлений вторжения. Не знаю, в общем, подумать надо. Но у нас же не стоит таких задач пока, верно?
Сказал, а сам подумал — а не поступил ли господин Гэ таким же образом? В смысле, не направил ли он летучие отряды с других направлений, чтобы ударить по ставке, пока мы с увлечением будем бороться со флотом вторжения? Даже огляделся, не крадется ли кто сквозь кусты, не скачет ли с горы? Потом потряс головой — нет! Я в середине шестидесятитысячной армии! Чтобы ко мне пробиться, нужно нечто большее, чем «несколько разрозненных отрядов» диверсантов.
Хотя и их со счетов сбрасывать не стоило. Но штаб охраняет не одна сотня всадников, так что при любом раскладе заречным тут ловить нечего.
Затишье продлилось еще пару часов. Командиры врага, вероятно, советовались с главнокомандующим, решая, что делать дальше. Очевидно же, что первоначальная стратегия не работает. Флот не справляется, пехота так и не произвела высадку — все плохо, в общем.
Не сказать, что время работало на меня, но я был рад этой передышке. Даже я, не стоявший с оружием в руках на передовой, вымотался, пусть и эмоционально. Каково же было моим солдатам, которые смотрели смерти в глаза. Убивали и видели, как умирают их друзья. Каждая минутка без гула сражения была для них лечебным бальзамом.
Но, как и все в этом мире, передышка закончилась. На джонках корейцев взлетели флажки, забили барабаны, и весь флот вместе с резервом двинулся прямиком на потрепанные, но не сломленные крепости. За ним пришел в движение и ковер из плотов с пехотой.
— Они решились, — прошептал Чэн Шу.
Я лишь кивнул — вывод очевидный. Противник решил пойти ва-банк. Все или ничего. Смять оборону, высадить войска и покончить с выскочкой Стратегом. И у них были хорошие шансы претворить план в реальность.
