я не думал о нём. Не так много, но шли целые дни, когда я не думал о своём пропавшем близнеце.
— Двадцать лет, Джордж. Через некоторое время разум пытается защитить себя.
— Я жил своей жизнью, ходил в школу, учился водить машину, первая девушка, колледж, а потом снова колледж, карьера, которую я люблю, работа с животными, и всё это время он был заперт в холодной, тёмной камере, голодал, подвергался пыткам. Я ходил целыми днями, даже не думая о нём.
Он закрыл глаза и снова опустился на пол пещеры.
Фергус подполз поближе и положил голову Джорджу на грудь.
Обхватив рукой его лодыжку, я сказала:
— Он любит тебя. Ты можешь чувствовать вину за то, что не разделил ту же участь, но я могу гарантировать, что он не испытывает того же. Я видела, как он смотрел на тебя, Джордж. Я уверена, что были моменты, когда он желал смерти, прекращения боли, но он держался все эти годы, потому что он боец. Двадцать лет спустя он плюнул ей в лицо и рассмеялся.
— Ему будет нелегко, — продолжила я. — Физическое восстановление будет трудным, но он справится с этим. Он сильный. Эмоциональное и психологическое восстановление будет более трудным и, вероятно, займёт гораздо больше времени. Однако, несмотря на всё это, ты будешь нужен ему. Будут времена, когда он будет зол, разочарован и потерян, и он будет срываться на вас. Но именно тогда настанет твоя очередь быть сильным ради него, принимать всё, что он скажет, за чистую монету и продолжать помогать ему полностью восстановиться.
Джордж кивнул, всё ещё не открывая глаз. Фергус придвинулся ещё ближе, положив голову на шею Джорджа. Хороший мальчик.
— Он будет чувствовать себя странно и одиноко, как будто мир прошёл мимо него. У остальных из вас есть общие воспоминания, которых у него нет. Подумай о том, что ты понимал о мире в восемь лет. Вот где он сейчас находится. Он понимает ужасные, жестокие вещи, которые ты никогда не поймёшь, потому что он пережил их, но с точки зрения воссоединения с миром и своей жизнью он находится в серьёзном невыгодном положении.
Джордж сидел с задумчивым выражением лица.
— Так что же мне делать?
Я пожала плечами. Я пережила кое-что из этого, но это не было похоже на то, что я была экспертом по травмам.
— Начинай медленно. Сначала подлечи его. Снова поделись с ним тем, что вы оба любили. Смотрите вместе футбольные матчи и матчи по регби. Давай ему какую-нибудь новую информацию, понемногу за раз. Не перегружай его всем, о чём ты можешь подумать сразу. Это трудный баланс — информировать взрослого об основных вещах, не заставляя его чувствовать себя глупо.
Он кивнул, прислушиваясь.
— Отведи его в зоопарк. Бьюсь об заклад, он получит удовольствие, увидев, что ты делаешь, имея возможность побывать с тобой за кулисами, встретиться с медведями и тиграми, — я улыбнулась, думая об Алеке, отправляющимся из холодной, тёмной дыры на борьбу с медведями. — Познакомь его с Оуэном. Это будет для него настоящим путешествием.
Губы Джорджа тронула усмешка. Он снова кивнул.
— Оуэн поможет. Может быть, нам стоит оставить его жить с нами. Я покупаю огромный дом. Там достаточно места.
— Спроси. Пусть решает. Ему выдалось принимать очень мало решений самостоятельно. Какое бы решение он ни принял, ты принимаешь его и счастлив, что он смог принять его сам.
— Правильно.
— Так, остаешься или подбросить?
Мне очень хотелось, чтобы в пакете был второй бутерброд. Прошло много времени с тех пор, как я ела приличное количество еды, и мои джинсы стали слишком свободными.
— О, извини, — он погладил Фергуса, а затем послал его исследовать фолли. — У нас есть семейный самолёт. Тем не менее, спасибо за предложение. Я останусь, пока Алек не будет готов к путешествию, а потом мы все вместе полетим домой. Мама и папа не были дома двадцать лет. Это будет большой переход для всех.
— Как только мы вернёмся в Сан-Франциско, мы можем посадить Оуэна на самолёт и доставить его сюда, чтобы он составил тебе компанию, пока Алек набирается сил.
Я чувствовала себя такой виноватой, что Оуэн удерживал мою крепость, в то время как его друг нуждался в нём.
— Мы говорили об этом сегодня, и он беспокоится о том, что его приезд сместит акцент с Алека, вернувшегося домой, на того, кто этот парень, с которым дружит Джордж? Что ж, — он стукнул себя по колену, — наверное, он прав. Алек должен быть готов к полёту через пару дней, максимум через неделю…
— Так скоро? Правда?
Он не мог сам стоять. Как они собирались подготовить его к полёту за пару дней?
— Мы быстро исцеляемся. Доктор поставил ему пару капельниц, давая столь необходимое питание и лекарства. Он уже выглядит лучше. Если вы не возражаете, он хотел бы поговорить с вами, прежде чем вы уедете.
— Все мы или только я?
Алек был в мчащейся машине с Клайвом, но большую часть времени он спал. Я не была уверена, готов ли он снова иметь дело с вампирами.
— Все вы. Как ни странно, у него нет такой ненависти к вампирам, как у моих родителей, — он наклонил голову, размышляя. — А если и так, то это не распространяется на Клайва, Рассела и Годфри. Вы помогли ему сбежать и убить Алдит. Вы рок-звёзды.
Я почувствовала, когда Клайв проснулся, поэтому шум от его поступи по пещере меня не испугал. Однако это заставило Джорджа вздрогнуть. Это было проявлением вежливости Клайва. Я знала, что он мог подойти тихо. Он предупреждал Джорджа о своём присутствии.
— За свою долгую жизнь я перепробовал много разных профессий. Увы, рок-звезда не было одной из них, — он встал прямо позади меня. — Как поживает моя, к счастью, всё ещё двурукая жена этим вечером?
Я прислонилась к его ногам и уставилась на него снизу вверх.
— Сейчас лучше.
Наклонившись, он поцеловал меня.
— О, хорошо. Ты уже поела.
Я шлепнула его по ноге, и он поднял меня.
— Алек хотел бы поговорить с нами до того, как мы уедем.
— Я слышал, — он повернулся к Джорджу, который тоже встал. — Спасибо, что накормил мою жену, и для нас было бы честью встретиться с твоим братом. Мои люди просыпаются. Они примерно в десяти милях отсюда. Они скоро должны быть здесь.
— Тебе тоже следует покормиться.
Их высокотехнологичный охладитель крови находился в багажнике взятой напрокат машины. Я хотела, чтобы они все покормились, прежде чем войдут в замок. Жажда
