* * *
Марк принес свой рюкзак, в который Николь добавила вещей, а после они покинули магазин по наружной лестнице. Они вышли во двор и скрылись в переулке. Николь подняла голову, обрадовавшись, что небо заволокло тучами. Девушка дотянулась до руки Марка, ощущая приток энергии.
– Все готово, – шепнул он.
Они пробрались во двор к У Лан, дверь в сарай оказалась незапертой. Подруга поступила умно, сломав замок, чтобы инсценировать кражу. Николь молилась, чтобы У Лан не пострадала и Чан не стал вымещать на ней гнев.
Марк снова обнял Николь, потом заговорил тихим голосом:
– Готова?
Вот и все. Как же она хотела увидеть Селесту! Николь безгранично любила дочь. Преисполненная надежд, она сжала руку Марка:
– Она похожа на тебя. Видел бы ты эти голубые глаза, особенно когда что-то веселит ее.
– Не могу дождаться встречи.
Они прокатили мотоцикл по пустым улицам, огибающим магазин. Кругом все выглядело довольно мирно, и побег казался не таким уж сложным. Но примерно через полкилометра за спиной раздался резкий голос:
– Стоять!
Они не видели, откуда шел голос. Скорее всего, их застал французский патруль.
– Забирай мотоцикл и рюкзак. Быстрее езжай по переулку, – шепнул ей Марк и указал вперед. – Пережди там. Я их отвлеку. Надеюсь, они только слышали нас, но не видели.
Как только Николь закатила мотоцикл в переулок, то увидела, что Марк двинулся в противоположном направлении, непринужденно насвистывая. Он шел легкой походкой, словно был навеселе.
Марк завернул за угол, скрывшись из виду вместе с офицером. Николь лишь слышала их разговор.
– Офицер, – произнес Марк. – Вечера хорошего!
– Сейчас комендантский час. Вам следует пройти с нами.
– Я ж просто домой иду!
– Что вы делаете в этой части города? Я слышал, с вами был еще кто-то. Где он?
– Я… – Он замолчал.
Шея и плечи Николь напряглись. Она заволновалась, что у Марка иссякли идеи, и не вытерпела. Оставив мотоцикл, она расстегнула верхние пуговки на платье, взбила волосы и оставила вещи. Выйдя из переулка, Николь добежала до того места, где офицер допрашивал Марка. Она захихикала и затараторила по-французски.
– Офицер, мне так жаль. Мы оба слишком много выпили, и, о боже, мне стало нехорошо, а мой друг… – она приобняла Марка, – он решил, что мне нужно на свежий воздух. Он американец, уезжает из Вьетнама. Мне хотелось побыть с ним, пока он не уехал. Мы думали, здесь тихо, погуляем рядом с озером, наедине. Понимаете, о чем я. Мы никому не доставляли неудобств. Просто потеряли счет времени. А теперь идем домой.
Мужчина поднял руку, останавливая ее, потом с сомнением посмотрел на них. Он зевнул и указал маршрут, по которому им идти.
– Ясно. Но разве вы не понимаете, что это опасно? А теперь, вы оба, чтобы я вас тут больше не видел. Французский квартал в этом направлении. Возвращайтесь домой и не попадите в переделку. Ханой скоро превратится в преисподнюю.
Николь старалась не выдать своих эмоций, когда они с Марком пошли прочь, обнявшись. Беда в том, что шли они в противоположном направлении от того места, где Николь оставила мотоцикл.
– А что, если они найдут мотоцикл? – прошептала она.
– Ты его спрятала?
– Да.
– Мы вернемся. Город патрулируют военные. Если нам повезет, его не заметят.
Они прождали пятнадцать напряженных минут, прежде чем пробраться обратно, скрываясь в тени и по возможности прячась.
Это заняло много времени, и Николь занервничала. При каждом шорохе они замирали. В этом районе города даже ночью не было спокойно. Наверное, подумала она, и другие люди сейчас так же крадутся по улицам, пытаясь сбежать. Наконец они добрались до нужного переулка.
– Он там, – сказала Николь.
– Не вижу.
– За магазином.
Пока Марк искал мотоцикл, Николь вжалась в дверь магазинчика, беспокоясь, что их средства передвижения не окажется на месте. Когда наконец появился Марк с мотоциклом, Николь обрадовалась. Они справились!
– Марк, здесь нельзя заводить его, – прошептала она. – Патрульные услышат.
– Мы прокатим его чуть дальше, но нельзя рисковать и оставаться тут надолго. Есть и другие патрули. Вот твоя сумка. Можешь взять и рюкзак?
Николь кивнула и накинула рюкзак на спину. Через несколько минут, возле вьетнамского храма, окутанного темнотой, Марк обернулся:
– Все хорошо?
Николь кивнула, они обменялись быстрым поцелуем, и Марк завел мотор. Девушка забралась сзади, обхватив его за талию и крепко прижавшись.
– Держись крепче, – сказал Марк.
Мотоцикл ожил, набирая обороты. Они направились к дороге на Хайфон. Николь знала, что не успокоится, пока они не доберутся до места. По дороге она вспоминала свою жизнь в Ханое: семью, Лизу, магазин, подругу. В глаза летела пыль, но она держала их широко открытыми, чтобы в последний раз взглянуть на город, который они покидали.
Когда они выехали на открытую местность, Марк громко крикнул. Словно воин, идущий в бой, подумала Николь, и посмеялась над своим причудливым воображением. Она прижалась щекой к его пиджаку, вдыхая запах шерстяной ткани, пропитанной пылью и потом. Николь обернулась взглянуть на город. Она радовалась, что они вместе догоняли Сильвию, но тем не менее хотела попрощаться с Ханоем.
– Adieu, Ханой! – прошептала Николь. – Adieu.
Ее слова развеялись по ветру, и она посмотрела на пустую дорогу, лежавшую впереди.
* * *
Оглушительная скорость и рев мотора добавили им радостных эмоций, но по приезду в Хайфон они сильно устали. Не было заминированных дорог, остановок на аванпостах, только обычные люди. Все прошло гладко, как они и надеялись, но на рассвете начался дождь, и Николь снова заволновалась.
Перед ними раскинулся целый палаточный городок. Марк сказал, что мобилизовали десантное оперативное соединение Военно-морского флота США, чтобы помочь эвакуировать беженцев.
– Беженцы, – повторила Николь. – Я теперь тоже одна из них?
– Полагаю, что так. Они называют это операцией «Поход к свободе». Поток людей был так велик, что французы попросили Вашингтон о помощи, и Министерство обороны США отправило сюда Военно-морской флот.
– Но как мы сможем найти корабль, на котором она поплывет?
– Нам нужен тот, которым руководят американские офицеры морского флота.
Они влились в поток серых унылых беженцев. Все утро опрашивали людей, не видел ли кто женщину с внешностью Сильвии. Получая отрицательные ответы, они отчаивались все больше и больше. Люди, оставшиеся без палаток, терлись друг о дружку, сидя под дождем, и если кто и видел Сильвию, то мог попросту не обратить внимания.
