Книга Кто в списке у судьи? - Джон Гришэм

Джейн Кронк вытерла глаза, Гафф погладил мать по руке.

– Каков же был мотив? – спросил Роджер.

– Мотив появился еще в восемьдесят девятом году, когда Бэнник работал в компании вашего отца летним стажером. По неизвестным причинам после выпуска из университета ему не была предложена должность партнера. В тот год ваш отец курировал стажеров, именно он написал Бэннику письмо с отказом предоставить ему постоянную работу. Тот принял это слишком близко к сердцу.

– И ждал потом целых двадцать три года, чтобы его убить? – не поверил Гафф.

– Именно так. Он был невероятно терпеливым и расчетливым. Он знал о своих жертвах буквально все и неотступно за ними следил, пока не решал, что пришел нужный момент. Подробностей мы никогда не узнаем, поскольку, прежде чем совершить самоубийство, Бэнник все уничтожил: записи, диски, все-все. Он знал, что ФБР сжимает кольцо. Поразительно дотошный, можно даже сказать, блестяще одаренный он был субъект. Даже ФБР поражено.

Родным Кронка было трудно в это поверить, поэтому они молчали. После долгой паузы начальник полиции Тернбулл сказал:

– Вы говорили о методе.

– Да, каждый раз, за исключением единственного убийства, повторялось одно и то же: удар по голове, затем удушение веревкой. Каждый раз однотипная веревка с редким узлом под названием «двойной мертвый». Такие иногда затягивают моряки.

– Его визитная карточка.

– Да, визитная карточка, такое не редкость. Специалисты ФБР считают, что у него не было потаенного желания оказаться пойманным, но при этом ему хотелось, чтобы кто-то узнал о его стараниях. Еще они думают, что его обуревала жажда смерти, что и привело к самоубийству.

– Как он покончил с собой? – спросил Роджер.

– Передозировка лекарств. Каких именно, неизвестно: он оставил инструкцию не делать вскрытия. Тоже, оказывается, не редкость. ФБР занималось пальцами его рук, но он намеренно их изуродовал, чтобы нельзя было сопоставить отпечатки.

– Так моего отца убил судья? – все еще не верил Гафф.

– Да, так мы считаем. Только это никогда не будет доказано.

– Значит, не стоит ждать изобличения?

– Совершая убийства в Билокси, он оставил один отпечаток. Местный шериф собирается увидеться с родными жертв и решить вместе с ними, как поступить. Есть надежда, что они распространят информацию о раскрытии убийства и о том, что убийцей был Бэнник.

– Очень на это надеюсь, – сказал Роджер.

– Но дело не попадет в суд? – спросил Гафф.

– Нет. Бэнник мертв, и у меня серьезные сомнения, что будет попытка добиться признания виновным отсутствующего подсудимого. По мнению шерифа, семьи, уже как минимум одна из семей, не пожелают этим заниматься. Судебное разбирательство стало бы очень запутанным, если вообще возможным, ведь сам Бэнник не смог бы предстать перед стороной обвинения.

Джейн Кронк выдавила с трудом:

– Даже не знаю, что сказать… Чего от нас ждут: чтобы мы почувствовали облегчение, ярость? Что?

Лейси пожала плечами:

– Боюсь, на это у меня нет ответа.

– Получается, не будет ни сообщения, ни новостей, ничего, откуда публика узнала бы, что нашего отца убил этот… судья? – спросил Гафф.

– Я не смогу уследить за тем, что вы расскажете репортерам, но не уверена, что при отсутствии улик что-либо появится в печати. Было бы проблематично обвинять мертвеца без неопровержимых улик.

Новая продолжительная пауза, во время которой члены семьи силились отыскать в услышанном смысл.

– А другие жертвы, кто они? – спросил наконец Роджер.

– Люди из его прошлого, тем или иным образом когда-то его обидевшие. Преподаватель с юридического факультета, адвокат, отжавший у него гонорар, две давнишние подружки-обидчицы, бывший клиент, накатавший на него жалобу, репортер, разоблачивший жульническую земельную сделку. Вожатый бойскаутов. Мы полагаем, что в возрасте примерно двенадцати лет Бэнник подвергся сексуальному насилию со стороны своего вожатого. Вероятно, с этого все и началось. Но точно мы никогда этого не узнаем.

Гафф с удрученным видом покачал головой и встал. Засунув руки в карманы, он прошелся по комнате.

– Как же вы вычислили его, такого блестяще одаренного? – спросила Джейн.

– Это сделали не мы и даже не полиция. Начальник полиции Маратона может подтвердить, что после совершенного здесь убийства тоже практически не нашли улик.

– Тогда кто это сделал?

– Это долгая и почти невероятная история. Я опущу детали и сразу перейду к сути. Второй жертвой или, во всяком случае, второй жертвой по нашим предположениям стал преподаватель Бэнника на юрфаке. Убийство отца превратилось в навязчивую идею для его дочери. В конце концов она заподозрила Бэнника и двадцать лет кралась за ним по пятам. Когда у нее пропали последние сомнения и появилось достаточно смелости, она пришла к нам. Мы не хотели браться за это дело, но у нас не было выбора. Довольно скоро к нам подключилось ФБР.

– Обязательно передайте ей нашу благодарность, – попросила Джейн.

– Передам. Она замечательная женщина!

– Нам очень хотелось бы когда-нибудь с ней познакомиться, – сказал Роджер.

– Может, и познакомитесь, кто знает. Правда, она очень застенчивая.

– Застенчивая или нет, но она раскрыла дело, перед которым мы спасовали, – сказал начальник полиции. – ФБР стоило бы пригласить ее к себе на работу.

– Они бы с радостью… Поверьте, мне было неприятно сообщать вам все это, но я подумала, что вы должны узнать. У вас есть мой номер телефона, звоните, если возникнут вопросы.

– Уверен, вопросов будут тысячи, – пригрозил Гафф.

– Задавайте их, когда захотите, только я не могу обещать, что отвечу.

Лейси почувствовала, что пора откланяться. Ее снова и снова благодарили, а потом проводили к машине, в которой ее дожидался Элли.

Ближе к вечеру курортный комплекс наполнился звуками музыки, доносившейся из баров. На песке с радостными криками играли в волейбол, в бассейне плескались дети, а под пальмами расположилась группа, исполнявшая регги. Вдали прозрачную голубую воду бороздили парусники.

Лейси утомило солнце, ей захотелось пройтись. Неподалеку, прямо на песке, соорудили алтарь, там готовилась свадьба, а пока собиравшиеся гости пили шампанское.

– Миленький алтарь, – сказала Лейси. – Неплохое место для бракосочетания.

– Действительно… – отозвался Элли.

– Я оформила заказ на двадцать седьмое сентября. Ты занят в этот день?

– Даже не знаю, а что?

– Иногда ты медленно соображаешь. Это будет день нашей свадьбы. Прямо здесь. Я уже внесла задаток.

Он взял ее за руку и привлек к себе.

– А как же предложение и все такое?

– Я только что сделала его сама. Ты ведь все равно никак не мог решиться. Теперь я, пожалуй, приму от тебя колечко.

Рассмеявшись, он поцеловал ее.

– Почему бы тебе не