– Прекрасно, – отозвалась я, не отводя взгляда от сцены.
– Может, тебе хоть что-нибудь безалкогольное взять?
Я снова оглянулась в поисках Чески.
– Вот ты где! Слушай, в туалетах полно торчков. Я насчитала десять пар девчонок, которые, хихикая, по двое заходят в кабинку, а потом выходят, шмыгая носом, пока я там жду возможности пописать, – Чески взглянула на моего собеседника. – Как зовут твоего товарища, Квини?
– Сид, – ответил он. – Я как раз спрашивал твою подругу, чем ее угостить, но она, кажется, полностью поглощена этим типом, – он кивнул на сцену.
– Детка, пусть он тебя угостит, смотри, какой мужик, – сказала Чески мне на ухо. – И взрослый. Это хорошо.
– Вот и бери его себе, – сказала я, отдавая ей стакан.
– Если бы мне нравились белые, я бы уже на него запала, – сказал она, подмигивая ему.
Он осторожно улыбнулся в ответ.
– Идем, проберемся поближе к сцене. Приятно было познакомиться, – я потащила Чески за руку. – Не надо меня сватать, я пытаюсь научиться вести себя более разумно, Чески, – сказала я, когда мы нашли место, с которого было видно сцену.
– Я тебе не предлагала спать с ним, Квини, – прокричала Чески. – В легком флирте нет ничего плохого. К тому же, он без обручального кольца.
– Рановато, – ответила я. – Тем более, кольцо всегда можно снять… О, а вот и она.
* * *
– Дарси, было так круто, она потрясающая! – не умолкала я. – На сцене еще было световое шоу, неоновые лучи, пульсирующие в такт басам, и у нее такие музыканты, и такие песни!
– Тебе понравилось? Это же здорово! – радостно сказала Дарси.
– Да, очень. В кои-то веки. И представляешь, никаких мужчин. Ты можешь мной гордиться. Там был ее барабанщик, а барабанщики вообще самые крутые из музыкантов. Ну ты понимаешь. Там, сильные руки, чувство ритма… Так вон, он хотел меня угостить, но я очень твердо отказалась.
– О, умница.
– Спасибо. Он такой, знаешь, мэйнстримный миллениал, мне это не очень нравится, но даже если бы и нравилось, я бы все равно отказала. Хотя он вроде как не пытался залезть ко мне в трусы, это уже кое-что.
– Что такое мэйнстримный миллениал? – спросила Дарси.
– Это я так сказала? – удивилась я. – Видимо, увидела выражение где-то в Сети. Ну знаешь, типаж такой – велосипед, вязаный джемпер, почитатель Джереми Корбина[19]. Делает вид, что на Фейсбук ему почти плевать, но на самом деле нет.
Ответом мне был непонимающий взгляд. Я продолжила.
– Ну, крафтовое пиво, стартапы, права личности. Читает Алена де Боттона[20], предпочитает девушек, которые не будут подчеркивать свою заурядность.
– О, я поняла, – сказала Дарси, не настолько нетерпимая к заурядным мужчинам, как я. – В общем, ты молодец. Еще неделька – и мы с тобой начнем устраивать такие разговоры, что сможем пройти тест Бекдел[21].
– Ну ты загнула. Ладно, хоть я и люблю чай и разговоры, но надо идти писать статью для Джины.
* * *
Спустя четыре недели, три долбаных тысячи фунтов, потраченных на бесполезных агентов по недвижимости, и одного звонка Эрдли я собирала вещи, чтобы переехать в очень, очень маленькую однокомнатную квартирку, где я бы даже с трудом могла завести котенка, если бы мне это пришло в голову. Бабушка и дедушка устроили мне серьезный разговор о том, что жилье снимают только дураки и что лучше бы я потратила мамины деньги в качестве первого взноса на покупку дома, однако им пришлось признать, что времена изменились, потому что я зашла на сайт по недвижимости и показала им, что будь у меня сумма даже в десять раз больше, она бы меня не спасла. Пришлось целый час выслушивать причитания: «в наше время в Брикстоне можно было купить дом за три фунта», но хотя бы первый раунд я выиграла.
Дед, несмотря на больные суставы, чуть не прыгал от радости, что бабушкино внимание снова будет всецело принадлежать ему, а она в это время делала вид, что ее мой отъезд никак не волнует.
В дверь позвонили. Послышался голос Дианы.
– Это надолго, говорю вам, – сказала Диана достаточно громко, чтобы я ее услышала.
– Диана. Заходи уже, сестре нужна помощь, – услышала я не менее громкий и не менее театральный ответ тети Мэгги. – У меня спина болит, так что пользы от меня мало, я просто посижу здесь.
Я вошла в кухню за еще одной коробкой.
– Привет, – поздоровалась я с ними.
– Сегодня важный день! – просияла Мэгги. – Знаешь, мы очень тобой гордимся. Ты проделала долгий путь. Правда, мы ею гордимся, Диана?
– Да, – сказала Диана, заглядывая в холодильник.
– Не думаю, что она уже готова жить одна, – сказала бабушка, отодвигая Диану в сторону и доставая куриную тушку.
– Мам, ну она же недалеко уезжает, – вступилась за меня Мэгги, прежде чем сменить пластинку. – Правда, кто знает, как дело пойдет. Может, у нее случится очередной приступ, она упадет и разобьет себе голову.
– Какие все заботливые, – в кухню вошел дед. – Вы что, не видите, какая Квини крепкая? – он хватил меня за плечи и слегка встряхнул в подтверждение своих слов. – У нее все будет хорошо. А если даже и нет, к нам она все равно не вернется.
– Собака ты злая! – рявкнула на него бабушка.
– Да я ж пошутил! – громко рассмеялся дед. – Квини, начни с выноса вещей из моего сарая, – сказал он и перестал хохотать.
Бабушка сняла с курицы пластиковую упаковку и бросила птицу в раковину. Потом открыла кран, на что Диана посмотрела с нескрываемым ужасом.
– Бабушка, в новостях говорили, что не надо мыть курицу перед приготовлением. Вокруг раковины разбрызгиваются микробы! – пискнула она.
– Моя еда и мой способ готовки тебя до сих пор не убили? – хмыкнула бабушка. – Не убили. Иди, найди себе дело.
Она натянула резиновые перчатки и начала возиться с курицей, походя объясняя Мэгги, почему отдельное проживание меня погубит. Я ушла из кухни, когда Мэгги предложила зайти и обрызгать мою новую квартиру святой водой.
Я вышла в сад и отправилась в сарай, наклоняясь, чтобы не цеплять волосами паутину с потолка. Я уже складывала свои коробки у хлипкой деревянной двери, когда услышала, что ко мне идет дедушка.
