на нее во многих отношениях. Внешне выглядит как я, но ведет себя, как Рэйчел. Он любящий и заботливый, дружелюбный и общительный. Всегда пытается быть оптимистом, и не боится показывать свои эмоции. Вы знаете, когда он счастлив или грустит, Гаррет не пытается это скрыть.
Наш сын так похож на Рэйчел, что иногда даже находиться рядом с ним больно. Я будто вижу ее в нем, и это, на самом деле, замечательно. Должно быть. Можно утешиться тем фактом, что часть ее жизни продолжается через Гаррета, но вместо этого я чувствую злость в отношении к сыну, что тот напомнил мне о ней. Так нельзя, но это то, что я чувствую.
На следующий день я еду в офис и погружаюсь в работу, один из способов пережить очередной пустой день. Я постоянно занят, лишь бы не думать о Рэйчел, и работаю от рассвета до заката. Не делаю перерывов, даже на обед.
— Пирс, у тебя готовы отчеты? — В дверях моего кабинета появляется отец.
— Да. — Я встаю и несу ему папку.
— Сегодня в пять часов конференц-связь. Мне нужно, чтобы ты там присутствовал.
— Да, хорошо, — машинально отвечаю я, возвращаясь к столу. Он уходит.
С тех пор как Рэйчел умерла, я ни слова наперекор отцу не сказал. Нет причин. Мы всегда ругались либо из-за работы, либо из-за Рэйчел, но теперь ее нет, а работаю я в таком лихорадочном темпе, что моему отцу не на что жаловаться.
Думаю, его деспотичная натура вернется через месяц или около того. Единственная причина, по которой он до сих пор молчит, моя мама его заставила. Она знает, как я расстроен из-за Рэйчел, поэтому и не позволила отцу испортить мою жизнь еще сильнее. Еще нет, пока я не приду в себя.
Отец даже не упомянул имя Рэйчел с тех пор, как она умерла, и для него это в порядке вещей. Он просто делает вид, будто тот, кто умер, никогда и не существовал. Точно также отец ведет себя по отношению к Джеку, и не он один, остальные тоже. После смерти Джека все ведут себя, будто ничего не случилось.
Я так и не узнал, кто его убил. Нам рассказали, что это сделал один из его наемников, но я в это не верю. Они знали Джека только по его номеру, а не по имени, поэтому кто-то должен был им сообщить эту информацию, но кто и почему? Зачем кому-то хотеть убить Джека? Не может быть тому причиной, что он тайно со мной созванивался. Никто мне ничего не сказал и не задал ни единого вопроса, поэтому я не уверен, действительно ли кто-либо знал, что мы с Джеком общались. Может быть, он просто потерял свой телефон и ошибочно подумал, что кто-то его забрал.
Вряд ли я когда-либо узнаю, что на самом деле случилось с Джеком, и у меня нет времени об этом переживать. Слишком много всего в голове.
Рабочий день пролетает довольно быстро, и в пять у нас конференц-связь с клиентами. Она заканчивается через полчаса, я еду домой. Сегодня пятница, и за неделю я чертовски вымотался. Обычно ухожу в шесть, так что вроде не особо поздно, как раньше, но работаю так усердно, что буквально валюсь с ног по возвращении домой. А может тому причиной, что я практически не сплю всю ночь напролёт.
Когда я вхожу в дом, Чарльз готовит ужин, а Гаррет, как всегда, подбегает ко мне.
— Привет, папа. — Он обнимает меня, я наклоняюсь и обнимаю его в ответ.
— Привет, Гаррет.
Он должен злиться за мое вчерашнее поведение, но уже меня простил, и забыл. В этом они с Рэйчел тоже были похожи, оба не злопамятные. Мы могли поссориться, а к утру уже все забыть.
— Что у нас на ужин, Чарльз? — Я снимаю пальто и кладу ключи на стойку.
— Пицца, по просьбе Гаррета. — Чарльз ему улыбается. — Он даже помог мне ее приготовить.
— Я положил начинку, — гордо сообщает Гаррет.
Чарльз проверяет духовку.
— Через несколько минут все будет готово.
— Я тогда пойду и переоденусь. — Поднимаюсь к себе в спальню, где избавляюсь от костюма, а когда возвращаюсь, Гаррет ждет меня у подножия лестницы. Он выглядит взволнованным.
— Я хочу тебе кое-что показать. — Он берет меня за руку.
— Что именно?
— Потерпи. — Гаррет тащит меня мимо кухни в гостиную.
— У нас будет вечер кино! — восклицает он, его голос полон волнения.
На полу перед телевизором лежит стопка фильмов, а вдоль стены — раскладной стол, который Рэйчел накрывала вечером каждую пятницу для семейного просмотра кино. У нас не было ни одного с тех пор, как она умерла.
Гаррет ведет меня к столу, на котором стоит большая миска попкорна, банки с газировкой, лакрица и небольшие коробки с конфетами. Лакрица в стеклянной банке, как это обычно делала Рэйчел.
— Я сам все настроил, — гордо заявляет Гаррет, — и приготовил.
— Поэтому Гаррет и попросил пиццу, — с улыбкой говорит Чарльз, входя в комнату. — Он сказал, что это традиция для вечера кино.
— Да, — тихо шепчу я, — так и было.
Мой взгляд мечется между столиком с попкорном и дисками на полу. Это слишком много, слишком сильно напоминает о ней. Воспоминания обрушиваются на меня, едва я оглядываю комнату. Рэйчел в моих объятьях, мы сидим на диване, а Гаррет на полу перед нами, в своем кресле. Он даже и его притащил. Я было спрятал его, не желая болезненного напоминания о наших ночах кино.
— Что ты думаешь? — нетерпеливо спрашивает Гаррет.
Я чувствую, как он смотрит на меня, но я на него смотреть не могу. Я так зол сейчас, и не хочу всего этого. Я ненавижу ночь кино! Напоминание о том, как счастлива и полна была наша жизнь с Рэйчел. Как сильно я хочу все вернуть, как сильно я скучаю по ней. Как сильно я скучаю по нам троим, как семье.
— Убирайся в свою комнату! — я срываюсь на крик. — Прямо сейчас!
Гаррет пораженно отступает.
— Почему? Что я сделал не так?
— Все! — еще громче кричу я, устремляясь к экрану на стене. — Как ты посмел это сделать? Это была ее идея! ЕЁ традиция! — Я рукой сбиваю со столы миску попкорна и аккуратно расставленные коробки с конфетами. — Мы НЕ будем неуважительно относиться к ней, устраивая ночь кино без нее! Ты меня понимаешь? — Я не могу остановиться и продолжаю на него орать.
Гаррет замирает, глядя на меня, а его тело напряжено, будто он боится шелохнуться. Слишком быстро дышит,
