— В старческом теле скрывается отличный двигатель, сердце как у льва, силы как у лошади и все такое, — продолжал я, начиная лепетать, надеясь, что это свидетельство животной мужественности клана смягчит удар.
— Нам сказали, что она очень больна, — обвинил Бостон.
Началось мятежное бормотание.
— Это стоило мне чертова состояния, — голос из пустынь Судана.
— Мой обратный рейс в следующие выходные, — голос из садов Японии.
— Я взял неделю отпуска из-за этого, — из Милана.
— Я знал, что с ней что-то не так, — с Юкатана.
Толпа угрожающе двинулась вперед, как это делают толпы, когда у кого-то есть веревка, а на соседнем дереве — удобная низкая ветка.
— Не теряйте надежды, — сказал я, — я выбрал Ливерпульскую программу паллиативного ухода.
Примечание 1: Ливерпульская программа паллиативного ухода была попыткой рационализировать лечение умирающих пациентов, например путем отказа от ненужных лекарств. В настоящее время она подвергается критике, выдвигаются обвинения в том, что это был просто способ сэкономить деньги.
Примечание 2: эта колонка, основанная почти на реальной истории, получила разные отзывы. Например, такие.
Re: Только хорошие новости
Уважаемый редактор!
Поначалу я думал, что это будет отличная статья — изложение профессиональной дилеммы, когда прогноз оказывается не таким, как ожидалось или предсказывалось. К сожалению, последнее предложение статьи разрушает то, что могло бы быть хорошим эссе, располагающим к размышлению, и превращает его в ужасное произведение, написанное плохо информированным человеком с очень плохим вкусом.
Опытные и информированные профессионалы, специализирующиеся на уходе за больными в конце жизни, и многие другие специалисты широкого профиля, которые предоставляют аналогичную помощь в большом объеме, в настоящее время изо всех сил пытаются убедить своих пациентов и общественность в том, что уход в конце жизни может быть адекватным и качественным, несмотря на недавнюю тактику запугивания Ливерпульской программой второсортными журналистами.
Доктор Фаррелл ничего не вносит в дискуссию, при этом потенциально наносит большой вред своей статьей, косвенно предполагая, что Ливерпульская программа может помочь прикончить пациента.
Я рассматриваю это как недостойное, безответственное и непрофессиональное поведение и надеюсь, что доктор Фаррелл найдет время, чтобы узнать больше о Ливерпульской программе. А если он сделал это ранее, поймет, что ему необходимо заново изучить принципы ее применения.
Re: Последние хорошие новости
Уважаемый редактор!
О боже, этот парень умеет писать! Очень понравилось. Уморительно пронзительная статья о мании медицинского всеведения. Я воспринял ссылку на Ливерпульскую программу как сатиру относительно недавней критики в ее адрес. Еще рассказов доктора Фаррелла, пожалуйста.
Уйти под любимую песню
GP, 18 сентября 2015 г.
Врачи похожи на великих романистов, находящихся внутри ситуации, но к ней не относящихся. Мы стоим в стороне, наблюдаем и наслаждаемся происходящим.
Родственники слетелись к смертному одру как ястребы. Дедушка прожил долгую, полноценную и (очень) плодотворную жизнь и неспешно отходил к вечному сну. Дилан Томас был бы очень разочарован, но многочисленные плоды дедушкиных чресел не собирались отпускать его спокойно. Это не ирландский путь, они прилетели со всех уголков мира по этому случаю и собирались получить свои деньги.
На этих собраниях широко распространено стремление добиться одностороннего преимущества. В одном углу велись приготовления к похоронам — переговоры, деликатностью напоминавшие о временах холодной войны: кому нести гроб (и в каком порядке), кому раздавать указания. Необходимо было соблюдать иерархию скорби.
Как всегда, более географически отдаленные родственники были самыми требовательными, пытаясь чрезмерно компенсировать тот факт, что они не видели старика в течение многих лет. Этот традиционный семейный спор, несомненно, передававшийся из поколения в поколение, был неизбежен.
Произошел почти смертельный случай, когда Сингапур упал с края кровати (первоклассная недвижимость в этих обстоятельствах), а Аргентина протолкнулась вперед, чтобы быстро сделать селфи. Но поскольку текучка кадров на подобных собраниях — это норма, одна жертва — это не так уж плохо.
— Давайте все споем любимый гимн дедушки, — сказал Торонто и начал напевать что-то о Святом Патрике и добром пастыре, делящих косяк. Но его никто не поддержал.
— Неужели никто не знает слов? — спросил он, притворяясь расстроенным, но на самом деле будучи самодовольным.
— Мы погуглим, — сказала Кремниевая долина, и группа сгрудилась вокруг ноутбука, свечение экрана придавало комнате призрачный свет.
Тексты песен были найдены, и все начали петь. Однако возникли разногласия по поводу мелодии, поэтому поискали еще и на YouTube.
Множество скользких от влаги пальцев, неуклюже тычущих в клавиши компьютера, с грохотом вырвались наружу, тесно связанные с сексуальным исцелением.
В конце концов нужная песня была найдена. Толпа некоторое время слушала, подхватывая мелодию, а затем с энтузиазмом присоединилась к ней.
— Учителя всегда говорили, что он очень умен, — сказала гордая мама из Кремниевой долины.
— Кстати, — сказал я. — Дедушка умер несколько минут назад.
Танец смерти
BMJ, 24 июля 2012 г.
— Итак, — спросил я, — как это произошло?
— Ну, — сказал он, — я был на свадьбе и встал, чтобы потанцевать, и тогда-то почувствовал боль в груди.
Мне стало любопытно: в третий раз за последние несколько недель мужчина в возрасте чуть за пятьдесят перенес инфаркт миокарда на свадьбе. Факторы риска были очевидны: избыточный вес, плохая спортивная форма, внезапная интенсивная физическая активность, но могло ли быть что-то еще, более зловещее?
— Какая песня звучала в тот момент? — спросил я. Опытный врач знает, что дьявол кроется в деталях.
— Dancing Queen, — сказал он. — А что тут поделать? Меня будто вела внешняя сила: ноги сами пустились в пляс, бедра задергались. Сопротивление было бесполезно, я просто должен был присоединиться.
— Тот нищ душой, кто не увидит[194], — согласился я.
Повинуясь интуиции, я достал карточки, сделал несколько звонков, и, конечно же, в каждом случае играла Dancing Queen.
Мощь дешевой музыки, размышлял я. Ноэл Кауард[195] был прав.
