можем поговорить, как взрослые люди, – залепетала я, не оставляя попыток освободиться. – Для чего это?
– Для чего? – опешил Вячеслав Алексеевич. – Чтобы я, наконец, мог выспаться, знать, что ничего не приключится, и что тебя я найду в том месте, где оставил. Что может быть прекраснее?
–Ммм, – мотала я головой. – Свобода? Отпусти меня.
– Нет, Ульян, – он улыбнулся и явно торжествовал, нисколько не смущаясь положения. – Университет в безопасности, ты тоже. Будь я умным человеком, давно бы тебя привязал.
– Будь ты умным человеком, ты бы со мной не связался, – пробубнила себе под нос. – Слав, что теперь будет? Юсупова накажут?
– К сожалению, нет, – мрачно отозвался он. – У князя достаточно власти, чтобы выйти сухим из воды. Его поддерживает вся знать Тридевятого царства. Он и действовал согласно протоколу. Скорее меня в темницу отправят.
– За что? – свободной рукой я схватилась за сердце. – Ты и Дмитрий Игоревич нас спасли. А эта ведьма, между прочим, планировала водоем отравить. Нужна Кощею война с отцом Милы?
– За то, что не вызвали вовремя подмогу, – судорожно вздохнул мой мужчина. – За то, что преступница долго была на свободе, хотя я ее подозревал и ни с кем не поделился своими опасениями. Да много за что, Ульян. Кощей поступит правильно.
– Нет, – оторопела я. Жутко раздражало, что Бойцов винит себя во всех грехах. Он и меня до сих пор воспринимает как неразумное дитя. – Тебя не за что наказывать. Если бы вы не появились, мы бы были мертвы.
Хотелось прижаться к нему, пересесть на колени, зарыться в его короткие волосы, но мешали клятые наручники.
– Ульян, не хочу больше поднимать этот вопрос, – Слава будто догадался о моих желаниях. Оковы спали с моего запястья и рассыпались черным песком по полу. – Просто я не понимаю, как тебя удержать. Говорю тебе одно, ты поступаешь по-своему, ничего не говорю, ты делаешь еще хуже. Я не привык к подобному. В первые чувствую себя таким слабым.
– Может, – я приподнялась и села на подлокотник его кресла, – не надо за мной следить? Я же не маленький ребенок?
– Хорошо, – закатил он глаза, – дурная, вздорная девица.
Ну, с такими комплиментами далеко не уедешь.
Я бы повела беседу дальше. Мне было, что поведать своему угрюмому упырю, в конце концов, у меня из юбки то и дело вылетали записки с письмами, честно стащенные из дома Леонида Валентиновича, но я предпочла несколько иное занятие.
Как говорится, «тварь я дрожащая, или у меня планы имеются?»
– Слав, – прошептала ему на ухо. – Дурные и вздорные девицы так делают?
Нежно проведя ладонью по его голове, я удобно устроилась на его ногах и крепко поцеловала.
Отмерев, Бойцов с томным взглядом и немного заплетающимся языком сообщил:
– Какой бы ни был ответ, я попаду в ловушку.
Юрист, мать твою. Все читает между строк.
Коснувшись моего лица, он снова притянул меня.
– Ульян, – между поцелуями он не переставал задавать вопросы. – Ты же понимаешь, что обратной дороги не будет?
– Какой? Чего? Какая дорога? – искренне недоумевала я, ворчавшая, что он отвлекается на какие-то никому не нужные мелочи.
– Ульян, – насупился Бойцов. – Я не юный мальчик. Пусть у нас разница в возрасте, но если случится то, что ты очень стараешься приблизить, – он, будто издеваясь поерзал подо мной. – То тебе не отвертеться.
– И? – у меня-то мозг в самом начале атрофировался.
– Придется становиться невестой, Ульян, – усмехнулся Слава, поглаживая меня по волосам. – И женой очень быстро.
– Женой? – переспросила я, но притянувший меня профессор практически не оставил мне выбора.
Как в этот момент нормально соображать? Я даже сделку с дьяволом подпишу.
Да и черт с ним, сегодня я возомнила себя героиней одного известного романа, решила думать обо всем завтра.
Бойцов, наоборот, не унимался.
– Ты хорошо подумала? Если захочешь потом уйти, я не смогу отпустить. Никогда, – с каждым мгновением его голос становился все тише.
Меня стиснули еще крепче и сразу отодвинули, словно боялись будущей реакции.
– Не отпускай, – призналась искренне. – Не надо.
Какое-то время мы просто смотрели друг на друга. Потом Слава подался вперед и…
Я потерялась, полностью растворилась в новых ощущениях. У меня ведь никогда не было близких отношений с мужчинами. Все затмило щемящее чувство, что я кому-то нужна, что меня не хотят отпускать, что у меня в ином, волшебном мире все получилось, и я нашла свое место.
– Я люблю тебя, – задыхаясь, заговорил профессор.
– Я тоже, – переставая смущаться, отвечала я.
Связь с реальностью была утрачена. Очнулась я только под утро, утомленная, чуточку истерзанная и невероятно счастливая.
***
Бойцов спал и обнимал меня. Вольно, по-хозяйски, медленно приходило осознание вчерашних событий.
– Слав, – подскочила я на месте. – Письма!
– Какие письма, – заворчал он, накрывая меня одеялом и утягивая в тепло.
Поцеловал спросонья, убрал мои пряди. Млея от удовольствия, меня снова отрезвило.
– Да письма же! – настаивала я. – Где моя одежда?
В чем-то я своего профессора понимала. Оно ему надо? Бежать из постели спозаранку. Подушка, покрывало и девушка под боком. Такой совокупности ничего не стоит человека завалить.
Смутившись, заалев, я, наконец, отыскала юбку и рубашку. Они валялись на полу, словно подтверждая, что между мной и Бойцовым все состоялось. Возле них разлетелись и записки, найденные мною в ящике Юсупова.
Быстро натянув тряпки и создав между нами бастион, все-таки раздеть ведьму сродни искусству, я подогнула колени, легла головой на грудь Славы и начала перебирать записи.
– Здесь все, – твердила я. – Что он нанял банду для драки, что князь сам создал ту ситуацию.
– Я посмотрю, – лениво кивал возлюбленный, но реагировал вяло, чем окончательно взбесил меня.
Я же от милой сиротки до свирепой Яги в один миг разгоняюсь.
– Нет! – требовала, стараясь до последнего скрывать свой истинный характер. – Сейчас посмотри! Он же фактически во всем признается.
Сложив все аккуратно, я пробегалась по написанному, а потом выронила стопку из рук. Мне сильно поплохело. Четыре странички разлетелись в разные стороны.
Заметив мою бледность и молчание, Слава привстал. Натянул брюки с печальным вздохом, собрал вокруг меня разбросанный мусор и впервые за утро проявил заинтересованность.
– Кто-то обращается к нему, мой Л.? – нахмурился мужчина. – Любава?
– Ты дальше читай, – всхлипнула я, не веря, что подобное могло произойти.
Три письма свидетельствовали о вспыхнувших отношениях между юной студенткой и главой попечительского совета. Нет, за это я его не осуждала. Кто я такая, чтобы обвинять в неподобающем поведении великого и родовитого князя, учитывая, что вчера почти согласилась выйти замуж.
– Я слышал о его вкусе, – подтвердил мои опасения Бойцов. – Что он на людях яростный ненавистник магических
