– Магическая защита? – прошептала я, видя, как король, яростно насылая ветер, был более не в силах сбить демона с ног. Пораженный Дайкори лишь выдохнул.
– Мне не нужен сын, – герцог небрежно смахнул с лица прядь. Усмешка отца меня потрясла. Он так легко отказался от Повела, по которому, как утверждал, страдал. – Сын пустышка. Спроси у той ведьмы, что сейчас прекратила петь, что она с ним сделала.
У тети Кати затряслась голова. Дворничиха рухнула ниц и простонала:
– Пощади…
– Что ты сделала?! Что?! – король пнул ее, понимая, что козырной туз оказался никчемной шестеркой.
– Я выпила его досуха. Давно, еще в детстве.
– Мой брат не Пожиратель? – я обернулась к Эливентору.
– Он не маг вообще.
– Но как это возможно? – я смотрела на Повела, чей взгляд, по мере понимания того, как с ним поступили только что и в далеком детстве, тускнел.
– Ведьма, желающая увеличить силу, может забрать ее у новорожденного через пуповину, – пояснил Дайкори, с сочувствием сжав мою ладонь.
– Наверное, поэтому баб Нюра после смерти нашей матери услала Павлика куда подальше. Подальше от отца.
– Возможно, – Эли переместил руку с моей талии на плечо, мягко указывая, что пора бы заткнуться. Трагедия внизу еще не завершилась.
Сим Симыч, отойдя от никому не нужного пленника, таясь во все еще бурлящей тьме, пошел по кругу. Он стремился подобраться к демону как можно ближе, пока тот задрал голову и, как самый настоящий хищник, втягивал ноздрями воздух.
Отец был нетороплив. А куда спешить? Кто в Храме представлял для него опасность? Горстка драконов во главе с королем? Они даже не подозревают, что он давно не только Пожиратель, но и хранитель силы нескольких смертельных амулетов. Три обессиленные ведьмы? Он, не задумываясь, свернет голову каждой из них. Несмотря на то, что ведьмы искупили свою вину, открыв для него выход из зазеркалья. В лорде Эндраде чувствовалась сила, способная привести тело в боевое состояние за секунду.
– Есть ли еще какой, более ценный резон? – спросил он, растягивая слова. Взор отца плавно приближался к той дыре, за которой мы прятались, и все трое, не сговариваясь, нырнули вниз.
– Жизнь твоей дочери! – все еще храбрясь, откликнулся Эзурб. – Уж она-то точно не пустышка! Мой сын лишь ждет приказа, чтобы убить ее. Не подчинишься, и к твоим ногам упадет ее голова.
Я потерла шею. За спиной хмыкнул Эливентор, и участливо заглянул в глаза Дайкори.
Послышалась какая-то возня, и мы вновь припали к нашему смотровому окну.
Демон держал в одной руке шипастый ошейник, а во второй трепыхающегося Сим Симыча.
– Вот, значит, как я должен был служить? – усмехнулся герцог и швырнул легко, словно игрушку, полупридушенного тренера в дыру на алтаре. Тот, цепляясь за жизнь, схватился за моего брата и утянул его за собой. Я вскрикнула, когда оба исчезли во Тьме.
– Не дергайся, – клешня Эливентора вцепилась мне в руку, оставляя на ней синяки. Боль отрезвила, и я не кинулась, сломя голову, на выручку Повела. Постаралась успокоить себя тем, что в отверстие в алтаре уже много лет скидывались никчемные артефакты, и существовала вероятность, что их скопилось так много, что брат не разобьется насмерть.
– Его надо остановить! Герцог перебьет всех, а потом отправится завоевывать мир, – я следила за демоном, что неумолимо приближался к королю, торопливо расстегивающему красный плащ. В руке отца неизвестно откуда появился черный меч. Матовый, поглощающий всякий отблеск света. Должно быть, меч, как и одежда, соткался из тьмы.
Эли посмотрел на Дайко.
– Пусть сначала покорит нас, – сквозь зубы произнес принц нейверов и полез за шиворот. В его руке блеснул амулет. – Око бури, – пояснил он. – Сейчас будет жарко.
Точно почуяв надвигающуюся катастрофу, совсем рядом завыли псы и волки – невидимая армия принца песков.
Но Эзурбу было не до предзнаменований. Вой не встревожил его. Он пятился под натиском идущего на него демона, но не потому, что испугался, а искал просторное место, чтобы обратиться в дракона.
Площадь у Храма – отличное поле для битвы: красный дракон, вынырнувший из золотого марева, против демона в плаще из тьмы. Кто бы мог подумать, что король, привыкший загребать жар чужими руками, вынужден будет один на один противостоять мировому злу.
– Пора принимать ставки, – прошептала я. – Лично я не поставлю на Эзурба.
Следовало бы усомниться, ведь красный дракон одной массой мог задавить меньшего по размеру демона, но мало кто знал, что отец по горлышко наполнен страшными магическими способностями. Я напряглась в ожидании боя.
Рык дракона сотряс подземелье.
Тут же, со звуком, похожим на выстрел, треснул пополам купол Храма и, не удержавшись, завалился вниз, погребая под собой тех, кто не успел выбраться. Рухнула и наша стена, оставляя нас на куче битого кирпича видными как на ладони.
– Честное слово, это не я, – пролепетала я одеревеневшими губами, когда Тьма, лишившись хоть каких-то рамок, медленно поползла за пределы переставшего существовать святилища.
– Это твой отец, – уверенно произнес Эливентор.
– Я к Повелу, его еще можно откопать! – засуетилась я, беспокоясь теперь не о схватке сильнейших магов, а о способе спуска с горы: в скользкой обуви, с возможностью переломать ноги, или сразу на попе: пусть и унизительно, но без смертельного исхода. На этот раз меня удержал Дайкори.
– Не время, – произнес он, бледнея на глазах.
И я повернулась туда, где, не успев начаться, кончилась битва. Лорд Эндраде Востри, окутанный пламенем, не причинившим ему видимого вреда, сидел на красном драконе, в шею которого впивались шипы его же ошейника. Вокруг валялись растерзанные и еще дымящиеся тела приспешников короля, что напрасно ринулись в бой следом за своим предводителем. Черный меч, испив драконьей крови, пел. Оглушающе громко, до боли в ушах. Я зажала их ладонями.
Еще один повелительный жест герцога, и пламя бесследно исчезло, оставив лишь запах горелой плоти. Я открыла рот, пытаясь вернуть себе слух.
– Дочь! Я жду тебя! – герцог безошибочно нашел меня взглядом. Почуял, значит, родную кровинку. Спрятав во тьму меч, который, наконец, перестал петь, отец улыбнулся и протянул ко мне руку. Руны победно искрились на его коже.
– Не ходи, он убьет, – загородил меня спиной Эливентор. Рядом с ним плечом к плечу встал Дайкори.
Я сама понимала, отец не простит, что я оставила его в зазеркалье. Предательство не имеет срока давности. В лучшем случае, я сделаюсь бездушной вещью в его руках.
– Я должна, я Жажда, – горячо зашептала я, видя, как меняется лицо отца на недовольное. Мальчишки посмели встать на его пути! – И я отчаянно жажду, чтобы лорд Эндраде Востри нашел свой конец здесь.
