Вы не подумали, что с вашим спутником может что-то случиться? Вдруг он не справится с этими, как вы их называете, тварями?
— Как можно, милорд. Сэр Уильям — могучий колдун!
— Я вижу, что вы начали нервничать. Почему?
И правда — почему?
— Простите, милорд. Я сражаюсь с людьми. Эти твари… они… Я не думаю, что христиане должны встречаться с такими созданиями, милорд.
Вот такое я ссыкло. Как, поверишь?
Свинорылый усмехнулся в усы. Поверил, кретин!
— Я могу понять ваши чувства. Такие встречи действительно могут пугать людей, далеких от искусства магии. Расскажите, что именно произошло в деревне.
Господи, хоть бы не облажаться. Сделаю пожертвование в церковь. Неделю не буду грешить. Две. Три. И скверно ругаться не буду. И в церкви на девиц не стану пялиться. Помоги, господи!
— Мы приехали и обследовали руины. Сэр Уильям сказал, что твари скрылись в колодце. Он решил сразиться с чудовищами в их логове.
— В колодце? Но почему?!
Главное — поменьше деталей. На них все и сыплются.
— Не знаю, милорд. Он не сказал.
— А вы, надо полагать, не спросили.
— Нет.
Я исполнительный и тупой. Очень исполнительный и очень тупой. Если не веришь — спроси у шерифа, он подтвердит!
— И что же случилось потом?
— Наверное, сэр Уильям спустился в колодец. Думаю, вам лучше спросить об этом его самого. Приказать позвать?
Да не знаю я, что сморчок сдох! Не зна-ю!
— Нет. Пока что я беседую с вами. Вы видели, как сэр Уильям спускается в колодец?
— Нет, милорд. Я уехал раньше.
Свинорожий задумчиво смотрел на меня, покачивая ногой.
А вот нехрен на меня пялиться, мудила. Глаза обломаешь. Если бы ты знал, что именно произошло, то не беседовал бы со мной, а сразу под стражу взял. Но я стою тут, а не сижу в яме. Так что шел бы ты нахер такой красивый.
— Вы помогали сэру Уильяму?
— В чем именно?
— Завязывали веревку? Держали ее? Наблюдали, как он спускается?
— Нет, нет и нет. Я уехал сразу же, как мне приказали.
— Когда уезжали, слышали что-нибудь подозрительное?
— Нет. Я не понимаю, к чему эти вопросы. Сэр Уильям пострадал? Он ранен?
Ай, горе-то какое! Пойду поплачу.
— Сэр Уильям погиб. Вероятно, он сорвался, когда спускался в колодец.
Я в ужасе. Я растерян. Я поражен.
Надеюсь, я достаточно выпучил глаза.
— Но ведь сэр Уильям колдун!
— Наверное, он сильно ударился при падении — либо о дно колодца, либо о стены. Сэр Уильям не смог защитить себя, а потом было поздно. Коблины набросились на него.
Какой же я умный! Охренеть!
— Это достойная кончина. Сэр Уильям погиб как герой.
— Да. Вы правы. Благодарю за беседу. Денфорд, погодите секунду. У меня к вам последний вопрос. Как вы думаете, почему коб… твари находились именно в колодце? Как они там очутились?
— Не знаю, милорд. Это же богопротивные чудовища. Может быть, прятались от света?
— Возможно. Еще раз благодарю за беседу. Можете идти.
И я ушел.
Окна были открыты настежь. Затхлый дух нежилого дома вытекал из них, как помои из бадьи. Правда, теперь с улицы тянуло дымом и навозом — но это лучше, чем плесень и сырость. Намного лучше.
Я поставил на полку последнюю книгу, выровнял корешки и оглянулся. Ворох шмотья на кровати, груда пестрой дребедени на столе. Один сапог в центре комнаты, другой — в углу, со смятым голенищем.
Все нормально.
Все как надо.
Я поднял сапог и отнес его в угол, расправил заломы на коже. Вот так. Теперь идеально.
— Ты долго возиться там будешь?!
— Закончил! Какого дьявола твое барахло раскладываю я, а не служанка?
— Чтобы служанка рылась в книгах и амулетах? С ума спятил?! И зачем ты все раскладывал? Я же попросила только тяжелое из сундуков подоставать. Разложить я и сама могу.
— Ага. Можешь. Видел я, как ты раскладываешь. Такого бардака даже в хлеву нет!
Я плюнул на грязные ладони и обтер их о подол котты. Все равно хуже не будет.
— Уже спускаюсь!
На кухне тоже было все правильно. Вилл у очага, Колючка на лавке, печенье на столе. Я плюхнулся на стул, вытянул ноги и закрыл глаза. Мир исчез. Остались только звуки, ощущения и запахи. Теплый дух от огня. Шаги. Звон ложки. Бульканье кипящего котелка. Я глубоко вдохнул. Запах осел во рту, такой густой, что уже почти стал вкусом. Мясо, овощи, специи, еще что-то странное и завлекательное.
Все хорошо.
Все как надо.
— Ты спишь?
— Нет. Просто сижу. Зачем тебе столько книг? У нормального человека столько книг не бывает.
— Я же про твои железяки ничего не говорю. Хотя мне лично кажется, что минимум половина этого хлама не имеет никакого смысла.
— Привези мне амулет на удачу — выкину все, что тебе не нравится.
Ложка перестала звенеть. Даже не открывая глаз, я знал, что Вилл развернулась и прожигает меня возмущенным взглядом. Так и должно быть. Все как надо.
— Ты где этой ерунды нахватался?
— Твой предшественник поделился. Или последователь. Покойный, короче.
— Вон оно что. Ты у нас теперь великий знаток амулетов. Слушай меня, Марк Денфорд, и запоминай. Если тебе незнакомый дядя дает игрушку — не бери в руки каку. Никогда. Не бывает амулетов, влияющих на удачу — то есть на вероятность того или иного события. Бывают артефакты, изменяющие поведение окружающих. Такой амулет влезет в мозги всем, кто находится в радиусе действия, и скорректирует поступки участников события в нужном направлении. И когда я говорю «всем» — я имею в виду всем. То есть носителю амулета тоже. Ты хочешь, чтобы какая-то непонятная дрянь копалась у тебя в мозгах? Вот именно. Такие артефакты влияют на сознание, изменяют мыслительную деятельность, имеют массу краткосрочных и долгосрочных побочных эффектов — до слабоумия включительно. И носитель получает самый роскошный букет — он-то в радиусе действия постоянно, он это дерьмо на шее или в кармане таскает. Понял?
— Да.
— Что понял?
— Что амулет не дашь. Не стой столбом, подгорит.
— А. Да.
Ложка опять зазвенела, и я открыл глаза. В косых клинках солнечных лучей плясали пылинки. Колючка сосредоточенно вылизывала лапу, с упоением что-то выгрызая между пальцами.
Да.
Все как надо.
Вилл накрыла котелок крышкой, облизала ложку и села
