сделал вид, что идет к себе домой, но после развернулся и быстрым ловким движением юркнул мимо входной двери, вскоре оказавшись на пожарной лестнице позади строения. Ступенек оказалось много, но обязательной целью прохожего было набрать приличную высоту. Когда же мужчина оказался на самой верхушке, он открыл свою сумку, и оттуда показалась серебристая, напоминающая скорее станок, чем оружие, массивная снайперская винтовка.
«В этот раз я не промахнусь», — сказал принц с улыбкой и выдохнул.
Чтобы в своем нездоровом, тяжелом состоянии правильно выстрелить из такого оружия, мститель отдал врачам живую рабочую руку и добрую часть прилегающих мышц. Охрана здания суда была первоклассной, но принц на примере своего отца знал, что означает недооценивать хорошего снайпера.
Пуля из прочного сплава прокатилась по направляющей дорожке, разогналась мощным магнитным полем и с чудовищной силой вылетела из дула. Щиты, которые были рассчитаны на лучевое оружие, не смогли ее остановить, а для простой винтовки расстояние было слишком большим.
Огромное количество энергии выплеснулось, когда острый кусочек металла с бешеной скоростью пробил заряженный реактор Сто восемнадцатого. Взрыв был такой силы, что его было видно даже из космоса.
Анхель не полетел на суд, хотя его и уговаривал канцлер. Совесть из-за сделанного поступка окончательно добила старика, и теперь тот рыдал в своей спальне, не пуская к себе никого. С помощью удивительных наклеек он проживал одну жизнь, другую, третью. В своих видениях король был и богачом, и бандитом, и матерью семерых детей, но каждый раз он снова просыпался в своей комнате и опять задыхался от горя.
Через несколько дней сын все-таки решился проведать беднягу-отца. Когда дверь открылась, перед глазами юного принца предстало страшное зрелище — на мокрой от слез кровати лежал без движения дряхлый старик, а на его лице навсегда застыла украденная из чужой жизни детская улыбка.
Соня после поимки Сто восемнадцатого сразу же покинула планету и затаилась в отдаленном лагере сопротивления. Она узнала обо всем только спустя месяц, когда по всем новостям стали трубить о долгожданном мире и торжестве свободы.
Из окна своего корабля я наблюдала, как зарождается мир, о котором он так мечтал, и на моих же глазах разрушался мой собственный, разбиваясь на тысячи осколков. Я пересматривала фильмы, где люди плачут от радости, от счастья, от горя или злости, но сама так и не смогла проронить ни слезинки.
— Вот и все, — сказал монстр в голове, — пора выполнить условия сделки и навсегда передать мне контроль.
— Если ты не заткнешься, я сделаю твою жизнь худшим кошмаром! — ответила я.
Сразу же после того как меня пустили на место взрыва, я стала искать любые мельчайшие детали, чтобы понять, что произошло. И я нашла. Это была маленькая, почерневшая от огня металлическая пластинка, на которой лазером были нанесены символы — «АС3ХОН 118». Больше ничто на свете для меня не имело смысла. Каким бы прекрасным ни стал дивный новый мир, созданный войной и кровью, будь он хоть раем, мне он был совсем не нужен без любимого. Я опустилась на колени, сжала кулак что есть силы и сквозь пальцы стала смотреть, как неподвижная статуя, на едва заметные цифры — «118». И больше никогда не поднималась.
Шли годы, десятилетия и столетия. Мои глаза заметно потускнели от времени, а ноги заросли цветами и травой. Архитектор Виктория чудом выжила в последней битве и теперь водила ко мне группы туристов, чтобы рассказать им об удивительной и вечной любви.
— Тетя, а она правда меня видит? — спросил мальчик, показывая на два неподвижных огонька в стеклянных глазницах.
— Правда, — ответила архитектор, — а еще она тебя хорошо слышит и понимает.
Ты учил меня тому, что делает человека человеком, учил всему, что узнал сам за свою долгую жизнь. Как иронично, что мне исполнилось уже больше тысячи лет, мой любимый. Но свет тускнеет, и я чувствую, что этот день станет для меня последним. Очень хотела бы протереть твой номер, но мои пальцы давно заржавели и замерзли от холода.
Я не знаю, есть ли у роботов душа или же мы переродимся в милых пушистых существ. Но я очень хотела бы снова быть с тобой вместе и прожить заново все твои пятьсот лет среди звезд. В глазах темно… 010001100…
