врагов не добрался. Но радио то у них имелось. И они, наверняка, орали на всех частотах о том, как мы их убиваем. В общем, итальянское командование быстро все сообразило, и полеты торпедоносцев противника прекратились. А британские корабли стали ходить по Средиземному морю без всякой опаски в зоне нашей ответственности. За это британские ВВС Египта удостоились похвалы от английских адмиралов. Такое здесь случалось крайне редко. Чтобы заносчивые английские моряки благодарили сухопутных авиаторов. И маршал Лонгмор остался этим фактом очень доволен. А на 80-ю эскадрилью опять полился дождь наград и поощрений. Мне тоже перепало. Дали еще одну планку к моему ордену «За выдающиеся заслуги». В общем, поощрили как могли.
А вот потом опять потянулись унылые и спокойные дни в африканской пустыне. И меня больше доставало то, что мы жили на полевом аэродроме. Жить в палатках посреди раскаленной пустыни. Это еще то удовольствие. Это вам не комфортабельная авиабаза Эль-Нужа возле Александрии. Где в зданиях имелись даже кондиционеры. В палатках то ничего такого нет. А жара здесь стоит зверская. И небо как вымерло. Противник себя в нем никак не проявлял еще несколько дней. И отводить нас назад к Александрии командование почему-то не спешило. Хотя я настаивал на этом. Нашим «Харрикейнам» нужен был ремонт и ежедневная профилактика всех систем. А на полевом аэродроме посреди пустыни это было делать очень сложно. Не было для этого здесь условий. И рано или поздно, но это должно было привести к трагедии. И она таки случилась. А ведь я предупреждал!
В тот день небо было безоблачным. Такое тут часто случается. Дожди здесь редкость. И еще с юга задул сильный ветер, который гнал тучи песка над барханами. Для полетов такая погода не сильно благоприятна, но приказ есть приказ. 80-я эскадрилья его получила. И вылетела на перехват группы вражеских бомбардировщиков, которые двигались в сторону Мерса-Матруха. Вот не лежала у меня душа к этому вылету. Что-то такое предостерегающее моя чуйка пыталась мне орать в ухо. Но я от нее отмахнулся и решительно залез в свой «Харрикейн».
Противника мы обнаружили над нейтральной полосой. При этом итальянцы решили схитрить и летели не рядом с морским побережьем, а зашли через южное направление. Там пустыня труднопроходима для наземных войск. А значит, нет многочисленных постов ВНОС и армейских опорных пунктов. Вот по задумке итальянских пилотов они хотели пролететь южнее побережья. Незаметно пролететь. А затем внезапно повернуть на север и ударить по Мерса-Матрух. Но все же что-то в том районе у англичан имелось. Группу вражеских самолетов засекли на подходе к линии фронта. И нас вовремя предупредили. Вот уже который раз меня итальянцы удивляют. Хотя воюют они не очень успешно, но и дураками их тоже называть нельзя. Вон какие хитрые планы могут придумывать. Правда, сейчас у них ничего не вышло.
На этот раз итальянцы собрали для удара двадцать один одномоторный штурмовик «Бреда» Ba.65 и десять «Фиатов» CR.42. «Фиаты» в небе я уже встречал, а вот «Бреды» вижу впервые в реале. Раньше эти устаревшие итальянские штурмовики только на картинках и видел. Вообще-то, Ba.65 были не самыми удачными самолетами итальянского военпрома. Тихоходные, неманевренные, со слабым бронированием, маленькой бомбовой нагрузкой и небольшой дальностью полета. В общем, дерьмо верблюда, а не штурмовик. Кстати, это понимали даже итальянцы. Поэтому к моменту вступления Италии в войну все «Бреды» Ba.65 были списаны и складированы в ожидании разборки на лом. Но война дала еще один шанс этому самолету, списанному со счетов. Итальянцы собрали все это старье, подремонтировали и отправили воевать в Северную Африку. И вот сейчас этот антиквариат летит нам навстречу. Эх, повоюем!
На цель заходим уже по отработанной схеме. Группа Пэта Пэттла атакует вражеские истребители. А мои шесть «Харрикейнов» направляются к итальянским штурмовикам. Привет, привет! Не ждали? А мы приперлись! Атака сверху. Классика. Вражеские «Бреды» летят гораздо ниже нас. На двух тысячах метров над барханами. Пэт мне уже успел рассказать, что эти штурмовики выше подниматься не любят. Вот и хорошо. Объявляю атаку по рации и пикирую вниз, наводя прицел на головной итальянский штурмовик. Враги нас заметили. И начинают маневрировать. Как-то хаотично действуют. Слишком несогласованно. «Бреда» в моем прицеле мечется из стороны в сторону. Но меня такими дешевыми трюками сложно обмануть. Пора! Нажимаю на обе гашетки, раздирая вражеский самолет огнем из всех четырех пушек. М-да! Хорошо врезал! Правое крыло Ba.65 отправляется в свободный полет, а двигатель вспыхивает ярким пламенем. Этот готов!
Пора заняться другими противниками. Проскакиваю вниз, а потом уже привычно тяну ручку управления на себя. Чтобы уйти на вертикаль. Выше, выше, еще выше. И вдруг двигатель моего «Харрикейна» начинает чудить. О, только не сейчас! Мотор истребителя ревет уже не так уверенно. Чихает и начинает работать с перебоями. Обороты винта мгновенно падают. Черт, черт, черт! Я сейчас невольно завис в воздухе. Скорость упала катастрофически. Тяги двигателю не хватает, чтобы затащить тяжелый «Харрикейн» наверх. Кошмар!!! Ухаю вниз. Самолет тут же пытается свалиться в штопор. Но я не даю ему это сделать. И лихорадочно пытаюсь заставить нормально работать мотор. Не получается. Двигатель чихает и начинает дымиться. Этого еще не хватало. Тут мне уже не до боя. Не гробануться бы с высоты на барханы. А все к тому и идет.
Внезапно боковое стекло кабины моего истребителя взрывается кучей мелких осколков. А по фюзеляжу самолета начинает что-то долбить. Громко и отчетливо. Левая нога взрывается болью.
— Твою мать! — проносятся в голове испуганные мысли. — В меня же стреляют! В меня попали! Меня подстрелили! Боже, какая боль!
Но глаза боятся, а руки делают. Пока мозг паниковал, мое тело действовало на одних инстинктах. Резко бросаю свой покалеченный истребитель в сторону и вниз от строя вражеских штурмовиков, к которому я так неосмотрительно приблизился. Впрочем, тут от меня мало, что зависело. Здесь против меня работали законы физики. Если бы мотор работал нормально, то мой «Харрикейн» легко и быстро после атаки проскочил мимо врагов и ушел наверх. Но мотор меня подвел. Долбанный песок! Это все из-за него случилось. Сколько наши авиатехники не чистят моторы от песка. Но этого оказывается мало. В каждом вылете что-то да происходит. Пока были мелкие поломки. И никто из нас не погиб. Но сейчас я конкретно так попал из-за того, что двигатель моего истребителя вышел из строя в самый ответственный момент. И мне это может стоить жизни. Врагам уже удалось меня подстрелить. Нога зверски