африканских депутата из Парижа, генерал и декан медицинского факультета в Бордо, встают со своих мест. Где-то далеко внизу замаячили маленькие красные огоньки. Самолет снижается и, как мне кажется, собирается опуститься прямо в море — колеса вот-вот коснутся поверхности воды. Но тут под них подсовывается прибрежный песок и сразу за этим — посадочная полоса, по которой наше крылатое чудовище с шумом катится еще некоторое время, пока не останавливается совсем. В Дакаре — самый красивый и современный аэропорт, который мне где-либо приходилось видеть во время этого путешествия, потому что французские аэропорты ведь почти все были разрушены во время войны и тогда еще не были отстроены.
Когда мы выходим, нас встречает громкая военная музыка. Белый щеголеватый лейтенант и три высоченных черных солдата в белоснежной униформе, украшенной золотыми позументами, и в высоких старинных красных фуражках застыли по стойке «смирно» возле качающегося трапа. Когда мы проходим мимо барьера, за которым почтительно застыли пять рослых черных солдат с кривыми саблями наголо, держа их перед самым своим лицом, публика аплодирует. Но вся эта церемония устроена, разумеется, не ради нас, а ради генерала, который прибыл из Франции в этом же самолете.
Большой дребезжащий автобус доставляет нас далеко за город, в уготованное нам пристанище — каменные бараки, снабженные, однако, водопроводом и душевыми. Все очень примитивно, но чрезвычайно чисто; окна даже затянуты марлей от мух. Правда, двери почему-то не запираются. Но номер в городском отеле стоит, говорят, бешеных денег. Дакар — большой город с населением более 100 тысяч человек, из которых большая часть — африканцы.
Мы покупаем себе пробковые шлемы по 15 марок за штуку и отправляемся на поиски легкой тропической одежды. Однако здесь нас ожидает неудача: мы, оказывается, слишком длинные для здешних мест. (Может быть, именно поэтому нас так упорно принимают за англичан.) Брюки достают нам только до середины голени. А что касается ботинок местного производства, то они тоже по крайней мере на пять сантиметров короче наших ступней… В каждом магазине, в который мы входим, нам почему-то первым делом предлагают сигареты…
В Дакаре есть нечто вроде зоопарка. Я сажусь в такси и качу по гладкой новой асфальтированной дороге, идущей вдоль побережья, мимо пивоварни под названием «Газель», мимо фабрик, и добираюсь наконец до большого зеленого массива. Шофер требует с меня за ожидание здесь 500 колониальных франков (12 марок), а поскольку с деньгами у нас негусто, я его отпускаю. В небольшом закутке парка расположены вольеры с животными. Тут мне и пришлось увидеть первых двух львов в Африке. Но посетителей что-то не видать: место это расположено слишком далеко от города и добраться сюда сложно. После того как я полюбовался еще и двумя гиенами, марабу, антилопой и маленьким шимпанзе на цепочке, а также дикобразом и африканской виверрой, я захотел вернуться назад, в город. Но как? Такси здесь нет, телефонов — тоже. Сопровождаемый удивленными взглядами грифов, сидящих повсюду на деревьях, я плутаю по парку, пока не обнаруживаю наконец маленькой сторожки и в ней двух служителей зоопарка.
Один из них оказался корсиканцем, живущим уже два года в Африке. Нет, он не в восторге. Почему сюда приехал? Да потому, что не мог найти работы во Франции. Достать здесь такси? Да что вы — это абсолютно безнадежно!
Из вежливости он все же несколько раз пытается дозвониться в диспетчерскую по вызову такси — разумеется, тщетно. Я сижу час, второй и с удовлетворением замечаю, что начинаю действовать ему на нервы. Наконец он не выдерживает, выбегает на шоссе, останавливает одну машину за другой и уговаривает кого-то забрать меня с собой.
Потом, когда мы с Михаэлем уже сидим в ресторане, к нашему столику подходит молодая дама, у которой лоб и верхняя губа густо усеяны капельками пота. Оказывается, она услышала, что мы говорим по-немецки, и решила с нами побеседовать. Родом она из Саарской области, школу окончила в Данциге. Вот уже два года как замужем за очень славным французом. Прежде жила несколько южнее — в Абиджане (как раз там, куда мы направляемся), и довольна тем, что перебралась в «более прохладный» Дакар. В прошлом году она родила в Абиджане своего первенца с помощью африканских акушерок. Родители ее не решаются выбраться из Саарской области даже в Касабланку, боясь, что «в Африке слишком жарко».
— Что только люди в Европе себе не воображают об этой Африке! Просто смех, да и только! В Касабланке, ей-богу, не жарче, чем на Ривьере!
Я нанимаю комичную повозку, которой здесь пользуются африканцы. Это двухколесная таратайка на автомобильных шинах, в которую впрягается тощая лошаденка. Зато к козлам прилажен огромный клаксон, которым черный кучер непрерывно пользуется. Под такой неистовый аккомпанемент я подъезжаю сначала к Институту Черной Африки, чтобы навестить профессора Монода, а затем и к ультрасовременному зданию Пастеровского ветеринарного института, где меня радушно встретил мой коллега профессор Морнэ.
На другой день нам пришлось соскочить с постели в 5 часов утра. Однако в семь мы еще не вылетели, и, когда начали выкликать по фамилиям пассажиров, нас в списке не оказалось… Испуганно я бегу к служащим аэропорта, но они меня успокаивают, что мы полетим следующим рейсом, через полчаса, в самолете, вылетающем из Дакара в Абиджан — к конечной цели нашего путешествия. Правда, оттуда нам предстоит еще проехать пару сотен километров по железной дороге, ведущей сквозь девственный лес внутрь страны, до городка Бваке, где и живет господин Абрахам, пригласивший нас к себе погостить.
Вполне спокойно я наблюдаю за тем, как оба наши чемодана, которые я сдал в багаж, загружают в первый самолет, отлетающий в Абиджан, они прилетят туда на полчаса раньше нас — какое это имеет значение? Но по мере того как самолет с нашими вещами исчезает вдали, меня все больше начинают одолевать сомнения… а точно ли следующий самолет через полчаса прибудет в Абиджан? И, к своему ужасу, узнаю, что вылетает-то он через полчаса, но делает огромный крюк вокруг почти всей Западной Африки, через Сенегал, Судан, Французскую Гвинею и прилетает в Абиджан только через 10 часов. Вот это номер! Причем выясняется, что он даже совершает промежуточную посадку в городе Бваке, в то время как во Франкфурте представители «Эр Франс» меня уверяли, что с городом Бваке нет никакого воздушного сообщения.
Итак, мы наконец летим над настоящей Африкой.
Серые высушенные степи с одиночными деревьями и кустами. От крытых соломой хижин африканских деревень, словно перепутанные между собой паучьи ножки,
